Прекрасно знаю, что это средство не найдёт одобрения у парламентов[420], которые обычай и практику нередко ставят выше всех приводимых доводов. Однако заранее предвидя и хорошо учтя все преграды, которые могут встретиться на пути, я смело говорю, что было бы гораздо лучше преодолеть их, нежели остановиться из-за какого бы то ни было сопротивления, и Ваше Величество можете взяться за осуществление данного преобразования с тем большим основанием, что, вернув эти вопросы в лоно общего права, Вы приведёте их в первоначальный вид, и к тому же государям приличествует проявлять отвагу в некоторых случаях, когда речь идёт не только о правом деле, но и о таком, важность коего не может быть поставлена под сомнение[421].

Хотя полезность предложенных мною двух способов, которые в сущности сводятся лишь к одному, должна способствовать их одобрению, тем не менее имеющееся у меня опасение по поводу того, что трудность применения сделает их непригодными, заставляет меня перейти ко второму способу, предполагающему назначить комиссаров, епископов, каноников и монахов, которые совместно с депутатами Совета и парламентами потребовали бы изучения всех льгот и привилегий Церквей, с тем чтобы те из них, что будут представлены Вашему Величеству как справедливые и действительные, были бы упорядочены, а те, у коих не окажется законных оснований, – урезаны и отменены[422].

Осуществить это предложение тем легче, что Орлеанские ордонансы[423], изданные при Франциске II, содержат особую статью насчёт упорядочения льгот[424].

Если впоследствии Папе будет благоугодно в каждой митрополии предоставить делегированным судьям, о которых мы упоминали выше, право властью Святого Престола упорядочить то, за что епископы сами взяться не смогут из-за льгот, сохранивших силу и действие, а Ваше Величество поручит своему Совету рассматривать споры, могущие иметь место относительно данного предмета, то Вы окончательно уничтожите все неприятности, происходящие из-за таких привилегий.

Остаётся поговорить о проблеме, возникшей по причине того, что епископы не распоряжаются в своих епархиях большей частью приходов, на которые патроны из числа священников или мирян[425] имеют право выдвигать своих ставленников.

Священнослужители начали пользоваться правом раздавать бенефиции на Оранском соборе[426], где было определено, что епископы, строящие церкви в чужой епархии, будут иметь право назначать туда священников по своему желанию при условии, что оные будут сочтены к тому способными тамошним епархиальным епископом.

То же право было предоставлено Юстинианом мирянам, желавшим основывать часовни, и оно было ими впоследствии получено даже в отношении монастырей, которые они основывали[427].

На 9-м Толедском соборе[428] принадлежащее мирянам право раздавать бенефиции было распространено и на приходские церкви, основателям коих позволили назначать приходских священников, дабы нерадение епископов в отношении строительства новых церквей не помешало их появлению[429].

Поначалу право утрачивалось со смертью основателей, затем Юстиниан, Григорий и Пелагий распространили его на их детей, а при Карле Великом оно наконец стало передаваться всем возможным наследникам, и такое положение вещей сохранилось до наших дней.

Это право, превозносимое многими Отцами Церкви, поскольку оно было подтверждено различными Соборами и в первую очередь Тридентским, должно считаться священным и нерушимым в силу своей древности, весомости, основанной на канонах святых отцов и решениях Соборов, и блага, приносимого им Церкви, в интересах коей многие основывают религиозные учреждения, чтобы таким путём получить право назначать тех, кто будет пользоваться этими бенефициями.