class="p1">На завершающей ноте на мою талию легли горячие ладони. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы посмотреть кто это. Я уже слишком хорошо запомнила эти руки. Макс нежно прижал меня к себе. Мне нравилось так стоять с мужем, и смотреть в даль на это бескрайнее поле и то, как солнце медленно поднимается над ним. Надежный во всем, этот раах не подведет и не предаст, и я буду отвечать ему тем же.

— Спой для меня. — Неожиданно попросил Макс.

— Зачем? — Я не до конца понимала некоторые его желания.

— Все тебе нужно знать зачем. Зачем мне твои фото, зачем мне твой постер с автографом, зачем я прошу тебя спеть. — Я чувствовала и слышала, как муж улыбается, но это была грустная улыбка. — Маленькая, пожалуйста.

— Что ты хочешь, чтобы я тебе спела? — Даже не понимая зачем ему это так нужно, я не могла отказать Максу, просто не хотела ему отказывать.

— Помнишь, что ты пела тогда, в машине в Кагаалнате?

— Помню.

Эта песня о признании в любви, о любви сквозь время, о вечной любви, тик-так тикали часы, а любовь становилась только сильнее, она распускалась огненным цветком в сердце и этот цветок грел своим теплом испепеляя все невзгоды на пути. Любовь сквозь время, вечная любовь ни к кому, ни к чему, но для кого-то.

Я допела и замолчала, наслаждаясь моментом. Чувствуя, как распадается придуманная мной же золотая клетка. Этот мужчина никогда со мной так не поступит, я свободна в своих действиях. Да он требовательный, но все, что он требует от меня, только на пользу мне самой. Погладила теплые руки мужа, так и лежавшие на моей талии.

— Маленькая, ты совсем замерзла. — Тут же среагировал муж. Подхватил меня на руки. — Идем в дом.

Пока я развлекалась в поле пением и принятием себя и своей жизни, машины уже убрали и сейчас нам открылся чудесный вид. Деревянный одноэтажный дом из бревен с серой черепичной крышей. На крыше две трубы. С одной стороны от двери зеркальное панорамное окно, в котором отражается поле и рассвет. С другой стороны деревяная открытая веранда с низким ограждением из тонких веток. На веранде стояли два стула и маленький стол. Дом очень гармонично смотрелся на фоне синего густого леса, поднимающего вверх по склону.

В доме было тепло, но Максу оказалось этого мало, он сразу же посадил меня на мягкий пушистый ковер расстеленный перед зажжённым камином и стал растирать мне руки. На действия мужа я реагировала с улыбкой. Повернулась и поцеловала его в щеку. Макс тут же поймал мою голову и прижался губами к моему холодному носу.

— Ты почему не сказала, что замерзла? — Какая у него забавная интонация, когда он не хочет меня пугать, но ругает. Я улыбнулась мужу и пожала плечами. — То тебе жарко, то ты тут же замерзаешь.

Ничего не сказав на это, я прижалась к теплому рааху, осматривая комнату. Вся комната была в теплых коричневых тонах. Слева от входа большой экран. Справа от входа дверь в еще одну комнату, она была открыта и с моего места было видно панорамное окно и вид на поле. На этой же стороне камин. Похоже, что он грел сразу две комнаты. Напротив экрана большой диван с мягкими на вид подушками, за ним массивный деревянный стол и широкие скамейки. За обеденной зоной деревянная стена и дверь. Дверь была закрыта, поэтому я не знала, что за ней. Напротив камина еще одно панорамное окно с выходом на веранду, отсюда было видно, что на веранде есть маленький бассейн, от которого поднимается пар. А дальше огромное поле, заканчивающееся горами.

— Я согрелась. — Макс снова прижался к моему носу губами, проверил, поцеловал щеки, руки и только после этого поднялся сам и помог встать мне.

— Иди, в душ и оденься потом потеплее. — Муж повернул меня в сторону открытой двери.

— А ты? — Уходить от Макса не хотелось.

— Маленькая моя, я всегда рядом, но там слишком мало места для нас двоих. — Усмехнулся муж.

За дверью оказалась спальня. Две ее стены были панорамными окнами в них было видно лес и дорогу, бескрайнее поле и уже поднимающееся над ним солнце. Занимающая почти всю комнату кровать под светлым голубым покрывалом напоминало облако. Нежного голубая стена у изголовья. Со стороны двери шкаф со стеклянными дверями. Проход между шкафом и кроватью заканчивался скромной дверцей почти белого цвета. Заглянула туда. Очень маленькая комната с душевой кабинкой, умывальником и чудом поместившимся здесь унитазом. И все в светлых тонах. Каким-то образом тут умудрились разместили вешалку с двумя теплыми халатами и небольшую стойку. На стойке уже лежала моя косметика, а на полочках аккуратно сложенные полотенца.

Вернувшись в спальню после душа в огромном халате, я отправила мужа, лежавшего на кровати прямо поверх покрывала, в душ, а сама стала изучать содержимое шкафа. Нашла бежевый топ, свободный с глубокой горловиной тонкий свитер из пушистых нитей, связанный большими петельками и узкие брючки, чуть темнее топа. Из обуви по цвету подошли туфли на широком каблуке и ботиночки. Очень похожие на уже полюбившиеся мне черные. Но эти украшали две тонкие косички из кожи, заканчивающиеся кисточками. В бельевом отделе обнаружились три купальника.

Вот это Ольга меня собрала на один день, думала я, одеваясь в выбранный мной бежевый наряд. Несколько теплых кофт, брюки, вязанные юбки. Ко всем вариантам еще и по нескольку пар обуви. Похоже, что чемодан, который я видела в ее руке, был не первым. Интересно, а сколько у меня вообще вещей и влезут ли они все в большую гардеробную в новой квартире?

Когда Макс вышел из душа, я уже доплетала свободную косу. Муж посмотрел на одевшуюся меня, открыл свою половину шкафа и достал бежевую водолазку, подходящую по тону к моим брюкам. Надевая темные джинсы, он улыбнулся и сказал:

— Светлые брюки не куплю, не надену. Даже не проси.

— Как-то и не собиралась. Я вообще удивлена тому, что в твоем темном гардеробе есть это.

Полностью одевшись, муж за руку поднял меня с кровати и поставил перед собой. Смотрела на наше отражение и не верила своим глазам. Мне нравилось то, что я видела. Маленькая светлокожая блондинка с косой через плечо с большими яркими зелеными глазами. А за ее спиной огромный, с рельефной мускулатурой, просвечивающей даже через одежду, смуглый раах с темно-карими глазами. С довольной улыбкой на губах.

— Ты прекрасна, моя девочка. — Сказал раах глядя мне в глаза через зеркальную гладь.