вас научить. А вы, быть может, научите меня. – Она потянулась было поплотнее запахнуть шаль, но поняла, что не взяла ее. – Сегодня вечером, когда мужчины лягут, да? В моей комнате.

Мисс Тэйлор просияла:

– Большое спасибо.

Отмахнувшись от благодарностей, Хюльда просто сказала:

– Упражнения мне не помешают.

* * *

После ужина, пока мистер Фернсби наслаждался партией в карты с мистером Бабино, Хюльда поднялась к себе, чтобы заполнить официальный отчет о своих попытках классифицировать дом, а также записать тот признак, который, как ей думалось, указывал на вторичный источник магии. Признак в единственном числе, потому что повторного проявления охранных чар ей видеть еще не довелось, а она часто проверяла двери и окна. Где бы ни крылся источник, он был, вероятно, маленьким, возможно, нестабильным. Ее лучшее предположение – балка или половица, изготовленные из дерева, которое при жизни впитало магию. Непостоянность чар предполагала, что древесина, возможно, начинает гнить. Однако эту теорию еще нужно было подтвердить, а это ее раздражало. Ей редко приходилось прилагать столько усилий, чтобы разобраться с зачарованным домом, а ведь этот был к тому же совершенно небольшим.

Отложив отчет, она помассировала руки, разминая затекшие мышцы. Может, не ложиться сегодня спать, чтобы проверить, не становится ли магия активнее после заката? Мисс Тэйлор ненадолго составит ей компанию с этой их танцевальной тренировкой, а потом она могла бы ходить по дому в носках, тихонько, чтобы никого не разбудить. Она начала шить несколько амулетов, которые хотела расположить в труднодоступных местах в надежде выявить эту непослушную магию, и, приложив немножко усилий, к утру их уже можно будет развешивать.

Решив задокументировать и этот свой план, Хюльда снова взяла карандаш и начала писать, но на второй же строчке он сломался. Вздохнув, она принялась искать точилку, но на обычном месте ее не оказалось. Наверняка ее взял мистер Фернсби. Мисс Тэйлор всегда клала вещи на место, а мистер Бабино наверх и вовсе не поднимался.

Встав, Хюльда потянулась насколько позволял корсет и пошла по коридору, остановившись у начала лестницы, где Оуэйн закручивал ковер наподобие водоворота. Не чтобы ее позлить, подумалось ей, а от скуки.

– Добрый вечер, Оуэйн, – сказала она, и узкая прямая дорожка протянулась по коридору, позволяя ей пройти. Кивнув в знак благодарности, она пошла дальше и остановилась возле кабинета мистера Фернсби. Дверь была открыта, комната частично освещалась оранжевым закатом. Хюльда зажгла свечу на столике у входа и приблизилась к захламленному письменному столу. На нем было целых три чашки, а еще носовой платок, груда ручек и карандашей и несколько смятых листов бумаги, которая, вообще-то, была недешевая. Ей придется намекнуть ему, что бумагу можно использовать и повторно, потому что на оборотной стороне тоже отлично пишется. Хотя, если честно, что-то в этом беспорядке странным образом ее умиляло. Рядом с мятыми бумажками лежали, как ни странно, перо голубой сойки, один ботинок без шнурков, стопка с рукописью мистера Фернсби и – да – ее точилка.

Она заметила, что чернильница опустела. Усердно работает. Она забрала пузырек и проскользнула назад, в библиотеку, где заменила его на свой, почти полный, который и поставила рядом с его бумагами. Когда она подбирала точилку, свет свечи упал на рукопись, выхватив «Но скрип во тьме сказал Элиз, что она больше не одна» на самом верхнем листе.

Хюльда замерла. Это была не первая страница книги – только мистеру Фернсби известно, где та лежала. Это была середина главы, с подписанным в верхней части листа номером 102. Невероятно, что человек может просто сесть и написать целый роман. Что все эти слова и картины, что он рисует, существуют только лишь в его голове, пока он не перенесет их на бумагу. Что он может создать что-то из ничего.

Хюльда поднесла свечу поближе. Она боялась заговорить; в темном коридоре звуки разносились так отчетливо, что она могла поклясться, будто слышит эхо собственного дыхания. Она ждала, прижавшись спиной к стене, и вот скрип повторился.

– Ты сказал, что здесь они искать не будут, – ее голос был еле слышен. Так было нужно. Без света Уоррен не мог читать по ее губам.

Его ответ прозвучал совсем рядом с ее ухом, так что она даже подпрыгнула. В любом другом месте она бы смутилась от подобной близости. Но здесь, на территории врага, она была утешением.

– Не шевелись.

Хюльда опустилась на пустующий стул. А он хорош, не так ли? Она точно не знала, чего ожидала: если человек зарабатывает на жизнь словами, разумеется, он хорош. Она поймала себя на том, что думает о его первом опубликованном романе, и том, сможет ли найти его и прочесть. Но ее охватило любопытство: что же издавало те скрипы в темном коридоре? И почему эти люди – Элиз и Уоррен – вообще там оказались?

Поставив свечу, Хюльда наклонила лист к свету и прочла до самого конца, который случился прямо на середине предложения, поэтому она отложила эту страницу и взяла следующую. Очевидно, эти двое были в логове какого-то криминального босса. Это была та самая женщина, которая стала свидетелем ограбления, что мистер Фернсби тогда упоминал? А кто мужчина?

Она перешла к третьей странице. Тут же ахнула. Они не были одни. Там был кто-то еще. Кто-то, пахнущий сигарами фигурадо, – это было написано так, будто что-то значило. Хюльда предположила, что, если бы она прочла предыдущие страницы, она бы точно знала, кто преследует главных героев, и было у нее подозрение, что это человек не образцового характера.

Она перевернула страницу, задержав дыхание вместе с Элиз, когда та вместе с Уорреном укрылась в чулане. Тот мужчина подходил все ближе. Элиз потянулась к двери чулана, но Уоррен ее удержал. Она сжала его руку, успокаивая. Что она собралась сделать?

Господи боже, она побежала по коридору в другую сторону, чтобы отвлечь того, с сигарами! Хюльда перевернула страницу. Это сработало. Он бросился за ней. Но куда же бежать Элиз, чтобы спастись от него?

Все тот же запах вдруг окружил ее – запах гниения и фекалий, подчеркнутый вонью застарелой мочи. На этот раз она свернула прямо к его источнику, запнувшись туфлей о комок дерна, и чуть не упала. Это шум бегущей воды? Если здесь рядом канал, она еще сможет сбежать. Бог знает, какие болезни она при этом подцепит, но уж лучше болезнь, чем пуля в…

– Миссис Ларкин.

Хюльда вскрикнула и подскочила на стуле, едва не ударившись макушкой о подбородок мистера Фернсби. Она тут же прижала руку к сердцу,