Дерик с удовольствием принялся резать сыр, используя ловкие размеренные взмахи ножом для того, чтобы взять себя в руки. И все же он чувствовал, что это дается ему с величайшим трудом. Дерику хотелось пустить все на самотек, ибо тщетные попытки удержать контроль над ситуацией выматывали и лишали сил.

Но, тем не менее, он должен был держаться. Ради Эммы. Он, конечно, мог вернуться в замок, но ему так не хотелось покидать эту чудесную поляну. С того самого момента, как они спустились в долину, Дерик чувствовал себя выкупанным в каком-то чудодейственном бальзаме, названия которому не знал. Он ощущал чувство умиротворения, ускользавшее от него на протяжении многих лет.

И что бы это ни было, Дерик не ожидал найти это здесь. В Дербишире, в Англии, рядом с Эммой. Которая, как ему казалось, была едва ли не самым шумным человеком в Британии. И в данный момент она суетилась за спиной Дерика, расправляла плед, садилась, вздыхала и принималась расстилать его снова. Губы Дерика растянулись в улыбке. Что такое она делает? Когда он вернулся со стаканом вина и тарелкой сыра, Эмма сидела в весьма неудобной позе. Ее ноги были согнуты в коленях, а сама она развернулась так, чтобы земли касалось только ее бедро.

– Камни, – пояснила она.

Передав Эмме стакан и тарелку, Дерик тоже уселся на плед, но как можно дальше от нее. Он привстал и опустился несколько раз, но камней под собой не обнаружил.

– Мне жаль, что так получилось с пирогами, – произнесла Эмма, проглатывая кусочек сыра. Она выглядела такой ошеломленной и униженной своей неудачной попыткой накормить Дерика, что он не выдержал и рассмеялся снова.

– Не расстраивайся. Они получились по-настоящему незабываемыми, – успокоил девушку Дерик, потягивая вино. – Кроме того, я испытал настоящее облегчение, узнав, что ты не умеешь готовить, – поддразнил он Эмму. – Никому не нравятся совершенные во всех отношениях, люди.

– Я? Совершенная? – Эмма недоверчиво фыркнула и сдвинулась немного влево, как если бы хотела найти более удобное место. А потом немного поерзала, чтобы проверить, нет ли под нею камней. Дерик судорожно сглотнул, стараясь не смотреть в ее сторону. – Значит, в твоих любимых пирогах было что-то еще, кроме масла, ежевики и специй. Не могла же я ошибиться настолько сильно, – произнесла Эмма.

– Я серьезно, – произнес Дерик, осознав вдруг, что не кривит душой. Проклятье! С каких это пор он перестал считать Эмму занозой и принялся защищать ее достоинство перед ней же самой? – Эмма, ты прекрасна во многих отношениях.

Эмма снова фыркнула, а потом покачала головой и уставилась в собственный стакан с вином.

Дерик откусил еще немного сыра и принялся жевать, не ощущая вкуса, – так глубоко погрузился в размышления. Эмма оказалась довольно противоречивой личностью. Судя по ее словам и действиям, она была очень высокого мнения о собственных способностях и ужасно низкого мнения о себе самой. А еще она очень ценила его мнение.

Возможно, она нуждалась в нем по той же причине, по которой он нуждался в ней. Хотя ее помощь в попытке увидеть себя таким, каким он был прежде…

– Я хочу, чтобы ты увидела себя такой, какой вижу тебя я, – пробормотал он.

Эмма вскинула голову, и ее брови сошлись на переносице. Теперь наравне с ранимостью Дерик увидел в янтарных глубинах ее глаз что-то еще. Только вот что именно? Надежду? Желание поверить?

Эмма вновь заерзала на месте, а потом приподнялась и подогнула ноги в другую сторону. Камни ли мешали ей сидеть смирно или же виной всему были с чувством произнесенные им слова, но Дерик принял решение.

Он поставил на землю стакан и тарелку, вытянул ноги перед собой и подал Эмме руку.

– Иди сюда, Эмма.

Когда же девушка склонила голову набок и настороженно посмотрела на него, Дерик поманил ее снова и похлопал рукой по пледу рядом с собой. Несмотря на то что это было весьма рискованно для его самообладания, слова, которые он собирался сказать, были очень важны для Эммы, и он хотел, чтобы она была рядом и смогла смотреть ему в глаза. А еще Дерик хотел иметь возможность обнять ее, когда она попытается отстраниться.

– Король Артур не позволил бы своей Гиневре сидеть на камнях, и я не позволю. Тем более когда есть гораздо более удобное место.

Однако Эмма колебалась, задумчиво покусывая нижнюю губу. Но потом она встала, сделала несколько шагов, что отделяли ее от Дерика, и вложила свою руку в его ладонь.

И тогда что-то произошло, что-то очень-очень важное. Словно разряд доверия пробежал по их соединенным рукам. Дерик хотел уже помочь Эмме опуститься на плед рядом с ним, но она села прямо к нему на колени. И вот тогда еле сдерживаемое Дериком возбуждение расцвело пышным цветом.

Проклятье! Он совсем не рассчитывал, что она окажется так близко. Но теперь, когда она уже сидела у него на коленях, он не мог просто взять и сбросить ее. Да и не хотел этого. Он сможет держать себя в руках… Потому что этот момент принадлежал ей.

Дерик поудобнее устроил Эмму у себя на коленях, сцепил пальцы в замок рядом с ее бедрами, а потом, не удержавшись, положил ладони на ее ягодицы.

Эмма напряглась.

– Посмотри на меня.

Эмма повернула голову, и взгляд Дерика встретился с взглядом ее янтарных глаз. «Молодец. Смелая девочка».

– Как я уже сказал, ты красивая, Эмма. Ну, ну… – Дерик обнял девушку, когда та открыла рот, чтобы возразить. Она замерла, но сжала губы так крепко, что Дерик понял, как ей трудно заставить себя молчать.

– Я не ожидал подобного, когда увидел тебя снова. Ведь я помнил нескладную девчонку со слишком большими для ее лица глазами. – И полным отсутствием фигуры, хотя ей было уже пятнадцать лет. Однако Дерик не стал произносить этого вслух. То, как Эмма кивнула головой в ответ на его слова, свидетельствовало о том, что она до сих пор считает себя таковой. – Бедная, – пробормотал Дерик. – Ты и понятия не имеешь, насколько желанна, верно?

Эмма прищурилась, как если бы не поверила услышанному, но глаз не отвела. Господь свидетель, он не отпустит ее со своих колен, пока не убедит в собственной правоте.

– Когда я в первый раз увидел тебя снова, Эмма, ты… – Дерик замолчал, подбирая наиболее подходящее слово. – Ты завладела моим вниманием. Ведь ты превратилась в женщину, о каких мужчины грезят во сне и наяву.

Эмма фыркнула.

– О, не сомневайся в этом. – Дерик расцепил пальцы, чтобы коснуться рукой ее лица. – У тебя полные и изящно изогнутые губы. – Он легонько провел подушечкой большого пальца по ее губам, и они приоткрылись от еле слышного вздоха. – Они так и умоляют, чтобы их поцеловали.

Дерик обхватил щеку Эммы ладонью.

– Твои скулы высокие и сильные, нос вздернут и очарователен, а глаза… В твоих глазах сосредоточено отражение тысячи разных мыслей, тайн и воспоминаний. – Дерик едва не утонул в их янтарных глубинах, на мгновение забыв обо всем на свете. – Когда мужчина заглядывает в них, ему хочется нырнуть и исследовать их глубины. Остаться в них ненадолго. – Остаться навсегда.