Что же касается других фронтов, там такой уверенности у него не было.

— Здравствуйте, миссис Каррингтон.

Тембр этого голоса чуть не взбесил Тони. Он обернулся и увидел, как какой-то щеголеватого вида джентльмен с непослушными белокурыми кудрями подошел к Алисии, однако по выражению ее лица было ясно, что она не собиралась подавать ему руку. Каким-то образом этому франту удалось ускользнуть от бдительного взгляда Тони, что лишь усилило его неприязнь. Джентльмен выпрямился и, улыбнувшись Тони, небрежно произнес:

— Ваш покорный слуга, лорд Торрингтон! — После чего снова повернулся к Алисии. — Только что с вами беседовала моя мать — это она сообщила мне ваше имя. Ну а я — Гарри Кинстер.

Алисия, облегченно вздохнув, улыбнулась в ответ:

— Очень рада познакомиться с вами, сэр.

Тони понадобилось всего несколько секунд, чтобы восстановить логическую цепочку. Гарри Кинстер — человек с невинными голубыми глазами и хищной хваткой. Гарри был признанным наездником, легендарным жокеем, задирой и волокитой, который вполне заслуженно носил прозвище Демон.

Разговаривая с Алисией, Гарри излучал то самое пресловутое обаяние, которым так славились Кинстеры.

— Меня сюда притащила родительница. Теперь, когда мы все, наконец, вернулись с войны, наши матери и тетушки, кажется, полны решимости переженить нас, чтобы поскорее сбыть с рук.

— В самом деле? — Алисия ответила ему вежливым взглядом, исполненным скептицизма. — А что же вы сами? Неужели женитьба нисколько вас не привлекает?

Он снова посмотрел ей в глаза, однако на этот раз уже не с таким невинным выражением.

— Думаю, пока нет.

Скрытый смысл этих слов звучал как предупреждение. Неожиданно Гарри насторожился:

— Кажется, вальс уже начинается…

К удивлению Алисии, Тони тут же крепко схватил ее за руку.

— Действительно, ты прав: спасибо, что напомнил. — Он учтиво улыбнулся Алисии и привлек ее к себе. — Миссис Каррингтон обещала этот танец мне.

И тут же над головой Алисии скрестились взгляды голубых и черных глаз. Маска вежливости на лице Тони явно что-то скрывала — возможно, это была форма мужского соперничества.

Наконец Гарри Кинстер в некотором удивлении приподнял брови:

— Да, да, понимаю. — Он ухмыльнулся и помахал рукой в знак прощания. — Очень жаль, но все равно желаю вам приятных скачек, моя дорогая!

Однако прежде чем Алисия успела ответить на это странное замечание, Тони утащил ее прочь, увлекая в бурлящий водоворот кружащихся пар. Зал был переполнен танцующими гостями, и им пришлось держаться друг к другу так близко, что она ощущала исходившую от него соблазнительную ауру, о которой он, возможно, даже не подозревал.

Алисия отвела взгляд в сторону, решив отвлечься и подумать о чем-нибудь другом.

— А что это он имел в виду? — вдруг спросила она у Тони. — Почему пожелал мне «приятных скачек»? Этот Кинстер даже не знает, умею ли я ездить верхом…

Тони некоторое время продолжал недоуменно смотреть на нее, и Алисия никак не могла понять, что его так удивило.

— Он предположил, что умеете, — сказал, наконец, виконт довольно вяло и пожал плечами. — Сам он превосходный наездник, поэтому, наверное, только об этом и думает…

Затем он плотно сжал губы, словно давая понять, что больше не хочет говорить на данную тему, и стал смотреть вперед, ведя ее между танцующими парами.

Молчание освободило внимание Алисии, и все ее чувства обострились. Она ощутила внутренний жар и испуганно взглянула на виконта, опасаясь, что покрасневшие щеки и затуманившийся взгляд выдадут ее, позволят ему прочесть ее мысли и откроют внезапно вспыхнувшее желание.

Их взгляды встретились, и ее желание отразилось в его глазах. Они словно остались одни во всем зале и двигались в пустом пространстве, наполненном лишь сексуальной энергией, погибая от неудержимой страсти, окутывавшей их со всех сторон и обжигавшей кожу.

Наконец музыка стихла, но им по-прежнему не хотелось останавливаться, отрываться друг от друга, возвращаться обратно. Еще труднее было вернуться к прежнему спокойствию, скрывать все, что происходило между ними и в душе каждого из них.

Однако им надо было продолжать играть свою роль, поэтому они медленно, с беспечным видом прошли по залу, и Алисия заняла свое привычное место неподалеку от Адрианы и ее поклонников.

Тони стоял рядом с ней, испытывая почти невыносимую боль от неудовлетворенного желания. Он с трудом приходил в себя. Все, больше никаких вальсов до тех пор, пока не заиграет совсем другая музыка в гораздо более интимной обстановке.

По окончании бала они с Джеффри проводили сестер к выходу. Адриана подала руку Джеффри, и тот, наклонившись к ней, что-то прошептал, затем попрощался с Алисией, которая была очень рассеяна и вообще не заметила этого маленького происшествия.

Когда, наконец, кивком попрощавшись с Тони, Джеффри уехал, Алисия повернулась к Тони и протянула ему руку:

— Благодарю за компанию!

Он взглянул ей в глаза и сжал ее руку в своей руке.

— Позвольте, я провожу вас домой…

Алисия с опаской посмотрела на него, но руки не отняла.

— Вы вовсе не обязаны это делать.

— Обязан, — твердо заявил Тони, гордо расправив плечи. — Помимо всего прочего, вы все еще находитесь под моей охраной.

Алисия нахмурилась.

— Я думала, это было сказано только для того, чтобы произвести впечатление на полицейских.

В этот момент появившийся в дверях лакей сообщил, что их карета подана. Тони взял Алисию под руку, и они стали спускаться вниз по ступенькам, как вдруг он прошептал ей в самое ухо:

— Я сказал это не ради них, а ради себя.

Всю дорогу домой Алисия лихорадочно размышляла. Ее нервы были возбуждены, чувства обострились. К тому же езда в карете по булыжной мостовой мало способствовала успокоению, тем более что в темноте, совсем рядом с ней сидел. Тони, который точно так же, как и она, подпрыгивал на каждом ухабе.

Еще накануне вечером — а может, уже этим утром? — внутренний голос говорил ей: рано или поздно неизбежное все равно должно произойти.

Когда они, наконец, добрались до Уэйвертон-стрит, нервы Алисии были натянуты, как струна. Выйдя из кареты, она, следуя за Тони поднялась на крыльцо. Дверь открыл Маггс. Пропуская Адриану вперед, Алисия заметила, что Тони внимательно осматривает прилегающую территорию.

Войдя в дом, Адриана, целиком поглощенная мыслями о Джеффри Маннингеме, сразу ушла наверх, забыв даже пожелать им спокойной ночи. Не зная, радоваться этому или сердиться, Алисия, кивком отпустив Маггса, словно в каком-то полусне смотрела, как обитая зеленым сукном дверь закрывается за ним, оставляя ее наедине с человеком, который, возможно, уже через несколько минут станет ее любовником.