Стиверус! – позвала она, шагнув на дорогу, когда заметила секретаршу БИХОКа, идущую на работу. На той была юбка с высокой посадкой и опрятная белая блузка. Она обернулась и огляделась в поисках того, кто ее звал, и наконец ее взгляд зацепился за Хюльду. Ее нос покраснел от утреннего мороза.

– Мисс Ларкин, как вы?

Хюльда быстро ее нагнала. Мисс Стиверус продолжила было шагать к БИХОКу, но, когда Хюльда осталась стоять, помедлила.

– Довольно хорошо, спасибо. Собственно, я хотела спросить вашего мнения кое о чем.

Она моргнула.

– Да?

– Ваше изучение камней и магии…

Она улыбнулась.

– Ах да! Как тот турмалин?

Точно. Ни Хюльда, ни Мира так и не рассказали мисс Стиверус о втором источнике магии в Уимбрел Хаусе, хотя она вполне могла и сама догадаться благодаря тому, что Мерритт использовал охранные чары в институте.

– Вполне послушно, – честно ответила она.

Затем, чтобы замести следы, добавила:

– Но я на днях говорила с мистером Фернсби, и мы поспорили из-за камня для провидения.

– Аметиста? – спросила та.

Хюльда щелкнула пальцами.

– Видите? Я была права. Его проще всего запомнить.

Секретарша хихикнула.

– Да уж наверное, для провидицы.

– Мистер Фернсби уверял, что это азурит.

– А, я поняла, почему он перепутал. – Она поправила маленькую сумочку на плече. – Провидение и психометрия очень близки.

Значит, подтвердилось, что азурит – камень психометриста.

– Но ведь нельзя просто вложить в камень чтение мыслей или что-то подобное. Что бы вообще делал такой камень?

– Нет, не чтение мыслей. А вот галлюцинации – да. Хотя я не уверена, что подобную вещь можно достать. Это нелегально здесь и в Англии, и, по правде говоря, я пока не слышала, чтобы кто-либо в Штатах мог использовать заклятье достаточно четко, чтобы запереть его и продать.

– И слава богу! – Хюльда неловко рассмеялась, но мисс Стиверус, казалось, не заметила, лишь улыбнулась. Хюльда указала в сторону БИХОКа, и они пошли к отелю. – А каким-то еще образом он реагирует?

Та задумалась.

– Хороший, чистый камень поменяет цвет в присутствии психометрии. Обычно он темнеет, так что лучше брать более бледный камень. Аметист тоже сгодится, если вы хотите проверить. Кулон из аметиста очень бы пошел к вашему цвету лица.

Хюльда прикоснулась к шее.

– Вы так думаете? – ей действительно было любопытно.

– О да. Может быть занятно проверить, как он отреагирует на вас. – Она ухватилась за дверь заднего входа в отель «Брайт Бэй» и придержала ее. – После вас.

Хюльда кивнула в знак признательности и вошла. Она сейчас же примется за бумаги, а во время обеда отправится в город, в крохотный магазинчик магических товаров, в который часто заходила по поручениям БИХОКа. Если у них не найдется азурит, который ей нужен, то уж, конечно, они укажут ей, где его искать.

* * *

С азуритом разобрались.

Она купила очень маленькие кристаллы и разместила их в стратегических точках по всему институту, умудрившись даже сунуть один за книгу в кабинете мистера Уокера. Еще один она спрятала в стакан для карандашей мисс Стиверус, один – на лестнице, и по одному в каждой комнате на третьем этаже. Два в той зоне, где часто работал мистер Бэйли. Он в самом деле вернулся в Бостон, хотя видела его Хюльда лишь мельком. Либо Уокер загрузил его работой, либо он ее избегал.

Уокер. В том, что сказал Мерритт, был смысл. Мистер Бэйли настаивал, что может говорить свободно, потому что связь между ним и мистером Уокером ослабла из-за времени и расстояния. Но тогда зачем ему возвращаться в зону влияния своего мучителя? Это казалось по меньшей мере подозрительным, и все же Хюльда знала, что многие сложные ситуации были по природе своей весьма запутаны. Если подумать, то разве ей самой не легче было бы сбежать? Списать со счетов Миру или рассказать все, что знает о Сайласе Хогвуде? Вот только… если мистер Бэйли говорил правду, тогда мистер Уокер был одним из последних людей, которым она могла бы признаться. И да, она и при себе держала азурит. Она скорее прыгнет в залив, чем позволит каким-либо чарам психометрии – напускным или реальным – контролировать ее.

Хюльда также купила чистый гроссбух и задокументировала форму, вес, цвет и местоположение каждого камня. По правде говоря, эта работа ничем не отличалась от той, которую она могла бы делать, проверяя зачарованный дом. Просто большинство зачарованных домов весьма прямо давали понять, что они заколдованы, а потому им не требовался столь научный подход.

На последней странице своих заметок она в деталях описала один кристалл сердолика, который был существенно дороже азурита. Сердолик был камнем, ассоциирующимся с истерией. В то время как азурит оставался у нее в кармане, сердолик висел на шее – на тонком шнурке, достаточно длинном, чтобы спрятать его в корсет. Если мистер Бэйли станет играть с ней своими чарами, то она хотела это знать – и иметь доказательство, если оно потребуется.

Собственно, когда Хюльда проходила мимо него в коридоре ближе к концу дня, она незаметно вытянула шнурок, чтобы сердолик оказался на виду. Он ничего об этом не сказал, да и вообще с ней не заговорил. Он лишь прижал указательный палец к своим губам, намекая на секретность.

«О, меня очень интересуют ваши секреты, мистер Бэйли, – подумала Хюльда, проскальзывая в архив. – И я намереваюсь раскрыть их все до единого».

* * *

Мерритт так толком и не рассмотрел место своего временного заключения. Единственный раз, когда он бывал в Маршфилде, – это во время своего принудительного приключения с Сайласом. Здесь, собственно, особо и не на что было смотреть – по крайней мере, не в том районе, через который проезжали они с Хюльдой. БИХОК владел небольшой конюшней, но для этой несанкционированной поездки Хюльда взяла личную лошадь Миры, которая пусть и стояла в конюшне БИХОКа, но принадлежала исключительно ей. Мира бросила ее, когда испарилась, оставив еще один неровный кусочек пазла своего исчезновения, не очень-то подходящий к остальным.

Мерритт и не сознавал, насколько изношенным был дом Сайласа – если он вообще был его. Крыша частично обрушилась, несколько окон разбиты, а деревянная обшивка пошла щепками, а то и вовсе отвалилась. Этот дом был из темной, состарившейся древесины, отчего явно навевал дурные предчувствия.

– Ну точно из сказки, – прокомментировал Мерритт, прежде чем натянуть поводья. Последнюю милю он прошел пешком, узнав, что Господь не создал его задницу для ковбойского седла. Он помог Хюльде спуститься, а потом нашел дерево, вокруг которого кое-где росла трава, чтобы животное могло немного перекусить. Мерритт