— Что помешало? — задумчиво переспросил он. Было видно, что Угорь сейчас находится очень далеко от меня, где-то там, в прошлом. — Молодость, самонадеянность и, наверное, гордыня… В то время я думал, что мне можно брать от жизни все. Старший сын "зуба Дракона", племянник короля — меня ждала прекрасная карьера военного… Лучший мечник королевства, исключая самого короля и отца. Я был всем и делал все, что только хотел. Я считал себя лучшим, первым во всем, и многие считали так же, как и я. А те, кто был иного мнения, слегли в могилу после дуэлей. Я был неприкасаемым и слишком уж бесшабашным. Любимец знати, женщин… Я! Я! Я! Это меня в итоге и погубило…

— Что же случилось?

Мне не стоило прерывать гарракца. Угорь тряхнул гoловой, отгоняя воспоминания прошлого, и, уставившись на решетку камеры, произнес:

— Не важно, что тогда случилось, Гаррет. Это уже дела давно минувших дней. Я допустил ошибку, опозорил себя, отца, род и своего короля. А позор смывается только смертью. И я умер. Улис ван Арглад Дас перестал существовать, и появился Угорь… Так, наверное, было лучше для всех… В ту ночь я умер и сохранил честь своему роду. Никто так и не узнал, что на самом деле я остался жив. Я… я просто не смог в нужный момент направить кинжал себе в горло… Ни отец, ни тем более король не знают, хотя думаю, что мой младший брат подозревает… Я покинул страну… Ни родового имени, ни возможности вернуться в Гаррак… У меня не осталось ничего, кроме оружия и умения им владеть. Я ушел на другой край северных земель и стал Диким. Стал тем, кого раньше, будучи первым в «Драконе» Гаррака, не очень-то любил и уважал. Тут никто не спрашивал о моем прошлом и…. Разговорился я что-то сегодня, — одернул себя Угорь. — Да и неудивительно десять лет хранить даже собственную и никому не нужную тайну очень тяжело, прости, что взвалил на тебя все это.

— Забудь.

— И ты забудь этот разговор, я зря его затеял, Гаррет.

— Но затеял ведь?

— Наверное, я просто хотел попросить тебя оказать мне услугу, пробормотал Угорь и посмотрел в потолок. — Если вдруг я умру, а тебе доведется выжить, передай «брата» и «сестру» моему младшему брату. У него намного больше прав, чем у меня, носить родовые клинки рода ван Арглад Дас.

— Не думаю, что смогу это сделать, — помолчав, сказал я. — Мы с тобой в одной лодке, и сожрут нас вместе.

— Ты просто пообещай, — попросил Угорь.

— Ну хорошо, я обещаю.

— Спасибо, Гаррет. Я никогда этого не забуду.

"Естественно, ты этого не забудешь, — подумалось мне — За тот срок, что нам отмерен безжалостной Сагрой, довольно сложно успеть что-нибудь забыть".

За решеткой, отделяющей нас от камеры, кто-то чирикнул. Мы с Угрем одновременно повернули головы в сторону странного звука.

— Ты слышал? — слишком уж поспешно спросил я у воина.

— Угу, — угрюмо ответил он мне. — Это еще хуже, чем голодные мертвецы.

Хуже, чем голодные мертвецы? Хм-м? Ну не Х'сан'кора же туда запихнули сторонники Неназываемого в самом деле?!

— М-м-м… Улис… э-э-э… Угорь, ты не мог бы просто сказать, а не заставлять меня нервничать еще сильнее? — попросил я.

— Ну раз ты так хочешь… Смотри!

Угорь изловчился, подцепил носком сапога перевернутую миску и швырнул ее в сторону решетки. При столкновении со стальной преградой глиняная миска разлетелась дождем черепков.

Чириканье воробушков перешло в угрожающее шипение, и из мрака на решетку бросились четыре существа. Они кинулись на нее с остервенением и ненавистью голодных демонов. Одна из тварей попробовала перекусить стальные прутья, и по камере разнесся одуряющий, просто пробирающий до мурашек скрежет. Я похолодел и принялся молиться Саготу, чтобы преграда выдержала пробу на зуб.

Прутья выдержали, но на них все же остались глубокие борозды. Слава об этих зубах гуляла по всей Сиале. Они играючи перемалывают в муку старые кости мертвецов на кладбищах.

— Гхолы, спаси нас Сагот! — выкрикнул я. — От них такая же вонь, как от разлагающихся трупов. Этот ублюдок приручил гхолов!

Угорь ничего мне не сказал, он внимательно изучал приникших к решетке тварей.

Так прошло несколько томительных и не очень-то приятных для нас минут. Мы наблюдали за ними, они — за нами. У гхолов, в отличие от нас, интерес был чисто гастрономический

Лишь небольшой процент городских жителей, столкнувшись с гхолом где-нибудь в чистом поле, поймет, с кем свела его нелегкая. Гхолы довольно редки, после ocновательной прополки Орденом этих существ можно встретить лишь в самых глухих местах Сиалы, на старых заброшенных кладбищах, курганах и могильниках, которые эти твари покидают лишь тогда, когда случаются большие битвы. На сражения у гхолов просто магический нюх.

Гхолы — падальщики и трупоеды. Они в основном предпочитают человечинку, желательно полежавшую недельку-другую на свежем воздухе, но не гнушаются и любой другой падалью. Нет для гхола большей радости, чем сожрать гнилой костный мозг мертвеца, поэтому маленькие челюсти трупоедов, вооруженные хоть редкими, но чрезвычайно острыми зубами, способны разбивать кости покойников, как молоток каленые лесные орехи.

Гхолы, особенно гхолы одиночки, трусливы, а поэтому не шибко опасны для взрослого человека, исключая те случаи, когда он по глупости решает уснуть возле старого могильника. А вот ребенка, даже десятилетнего, oдинокий гхол порвет запросто.

Ситуация резко меняется, когда гхолы собираются в стаю, поголодав перед этим длительное время. То, что случается с тварями, когда они находятся в состоянии безумного голода, можно охарактеризовать словами — им попросту сносит колпак. В седые века прошлого известны были случаи, когда гхолы сбивались в огромные стаи и стирали с лица земли целые деревни. А уж сказку о двух рыцарях, которые отправлялись на какую-то войну, а наткнулись на шестерку год не кушавших гхолов, знает каждый ребенок. От рыцарей, как и следовало этого ожидать, остались только их доспехи, да и то порядком подпорченные.

Чего уж говорить о двух связанных пленниках? Гхолы, три недели не державшие во рту ни кусочка, от нас даже косточек не оставят.

У одного из гхолов, вцепившегося ручонками в прутья решетки и зырящего на нас, как на самую большую ценность в мире, изо рта потекла липкая струйка слюны.

У-у-у, как все запущено. Как они друг друга-то еще не умудрились съесть?

Гхол бросил на меня плотоядный взгляд и, склонив голову набок, насмешливо чирикнул. Сейчас тварь была очень похожа на птенца какой-то невиданной птицы. Хотя на самом деле с птицами гхолов объединяет только одно: их дурацкое чириканье. Внешне же гхолы больше похожи на очень несчастных и довольно безобидных, пускай местами и странноватых, существ. Маленького роста, не больше новорожденного младенца, с пепельно-серой гладкой кожей, огромными плошками кроваво-красных глаз, непропорционально большой головой, маленьким тельцем, выпирающим животом, коротенькими кривыми ножками, длинными тонкими ручками и редкими желтоватыми зубами, гхолы могли вызвать у ни разу не видевших их и не знающих, с чем они столкнулись, жалость или смех, но никак не страх. Это погубило многих самоуверенных горе-смельчаков, которые умудрились повернуться спиной к такому с виду безобидному, но уж очень голодному гхолу.