– А ты что-то говорила при этом? – все также сомневаясь, переспросил озадаченно Хант.

– Ну, напевала какую-то детскую песенку, чтобы костер горел ярче, – ответила она.

За разговором они незаметно для себя вернулись и подошли к оставленной груде украшений.

Здесь стоял злой Рэм.

– Куда запропастились голубки? Здесь вообще то недоделанное дело есть, – сказал он раздраженно.

– Где Мия и Зи… Зименея? – переспросила Настя с непроницаемым лицом, не обращая внимания раздражение градоначальника.

– Они в храме. Великая Врачевательница – лечит, а Мия раздает оставшимся больным искры анистрата. Я и не думал, что в храме такие внушительные запасы этих артефактов…

– Скажите жрицам, пусть они подойдут ко мне, как закончат.

Рэм фыркнул что-то себе под нос и демонстративно развернулся, ушел в Храм.

– А я закончу здесь. Ну, что Хант, ты не веришь, что это можно сжечь? – девушка пнула по куче украшений, но тут уже она схватилась за свою ногу.

Настя почувствовала, как что-то ее укусило, будто хотело вцепиться в ногу, но не успело.

Она еще раз взглянула на эту груду украшений. Потом достала из-за пояса вторую перчатку. Хотела было сказать – «Махмуд, зажигай», – но быстро смекнула, что Хант ее не поймет, просто попросила его поджечь перчатку, чтобы та послужила фитилем для розжига костра.

Девушка протянула руку со свисающей вниз перчаткой. Хант щелкнул пальцами и просто поджег ее с одного конца.

Настя положила горящую перчатку сверху украшений. Но та стала быстро затухать.

– Нееет! Гори же! Хант, нужно чтобы она горела! – закричала в отчаянии девушка.

Настя стояла и заламывала руки, в отчаянии кусала губы. Смотрела, чуть ли не плача, на то, зажжённый огонек становится все меньше.

Мужчина поднес руку к затухающей перчатке. Она вновь стала разгораться. Но Хант резко дернул руку назад и сказал:

– Нэс, тебе лучше вспомнить, что ты там напевала!

Хант прижимал к груди руку, которая висела безвольной плетью, и казалось, что совсем не может двигаться. Мужчина пытался ее размять, чтобы она снова стала его хоть немного слушаться.

А перчатка снова стала слишком быстро сгорать и затухать. Пока Хант держал руку над костром огонек бодро горел, но стоило ему только отвести руки, пламя на глазах угасало.

– Давай попробуем вместе… – Настя положила руку на плечо к Ханту, – поджигай снова, – и девушка стала шептать знакомое заклинание на передачу магической энергии.

Рука «оттаяла» и мужчина вновь занес ее над грудой украшений. Перчатка неожиданно ярко вспыхнула. А Настя продолжила на шенге: «Гори, гори, ясно, чтобы не погасло».

Огонек от перчатки стал разрастаться и уже готов был захватить некоторые украшения.

– Как ты сказала, – прошептал Хант, а после перешел на магический язык – Гори, гори ясно, чтобы не погасло.

Огонек уже прилично так разросся и стал перепрыгивать на близлежащие украшения. Они стали трещать и шипеть.

– Да, именно так! Ты повторяй это заклинание, а я буду вливать в тебя силу… – сказала Настя, улыбаясь и завороженно следя за огнем.

Хант уже несколько раз повторил это незатейливое заклинание на разведение магического огня, прежде чем костер поглотил все украшения. Огонь разросся не на шутку. Искры взлетали вверх, внутри него что-то трещало, свистело и шипело. Некоторые мелкие украшения будто живые подпрыгивали вверх, взрывались попкорном, разлетаясь на мелкие части.

Настя еще раз на автомате прошептала заклинание на передачу сил, а Хант не стал повторять придуманное девушкой заклинание на вызов огня. Мужчина и так прекрасно видел, что магическое пламя закрепилось и работает как надо. Он решил, что небольшая магическая компенсация ему не повредит.

Практически сразу же Хант почувствовал, как вцепились в его плечо пальцы девушки. Настя без сил стала оседать вниз.

Хант резко развернулся и подхватил падающую девушку.

– Ох, малышка, выбилась из сил, – только и сказал он, сгребая девушку в объятия.

– Настя, оттолкни его, – проснулся Виланд, – ты слишком слаба и «сожрешь» его магию!

Но Настя лишь приподняла голову и устало посмотрела на Ханта. Глупо улыбнулась. Да, она почувствовала, что ее защита спала. И сейчас магия, что была заключена в подарке Ханта,в том самом кулоне, что висел у нее на шее, проникает в нее. Камень напомнил о себе ощутимым жаром на груди.

Усталость накрывала с головой. Усталость заполнила все какой-то звенящей пустотой и спокойствием, отрешенностью и пониманием того, что теперь-то все позади. Вот так эти «побрякушки» горят и трещат в этом костре. От огня которого исходил такой жар, что он нежно окутывает теплом и уютом. Словно вместе с украшениями сгорает и все плохое.

– А мы с тобой отличная команда, – нежно прошептал на ушко девушке Хант, тем самым прервав усталое созерцание костра у Насти, – Хотел бы я, чтобы мы навсегда оставались такой «командой».

– Звучит как предложение руки и сердца – попыталась отшутиться Настя.

– А почему бы и нет? – ответил Хант, – выходи за меня…

Настя уже серьезно посмотрела ему в глаза. Он не шутил.

А Виланд в ее голове меж тем вставил свои «5 копеек», зло сказав – «Не смей соглашаться!».

– Я подумаю, прежде чем отвечу «да» – сказала улыбаясь и пристально смотря в глаза Ханту Настя.

Ей бы сейчас «прыгать и плясать» от восторга. Но усталость (ли?) накрывала с головой. И казалось, что она затмила все чувства и эмоции.

Девушка взяла в руки кулон, что так уютно лежал в ложбинке ее груди. Он уже был холодным. Она взглянула на камень. Тот побледнел и стал блекло-голубым.

Нехотя девушка освободилась из объятий Ханта. Отошла от него на шаг.

Виланд прав. Ее резерв практически пуст, болтается там что-то на донышке… И сейчас она легко может поглотить любую магию. Выстроить барьер не получится. Чтобы осушить мага, достаточно лишь до него слегка дотронуться.

Теплое уединение Насти и Ханта разрушили подошедшие к костру Рэм, Зименея и Мия.

– Ого! Как озорно горит, – проговорил удивленно Рэм и продолжил, – поскольку половина города была «заражена» и только отходит от болезни, то совет состоится завтра утром. Хант, Нэс, доченька, жду вас завтра утром там. Вы должны будете рассказать обо всем, что здесь происходило.

– А я не должна присутствовать? – спросила Зи, ухмыляясь.

– Я даже не смею просить вас об этом, о Великая… Вы вновь спасли наш город от этой магической лихорадки… – промямлил градоначальник.

– Если бы это была лихорадка, – ответила Зименея и устало вздохнула, – Тем больным, что лежат сейчас в (лазарете) Храме, еще нужна помощь. Классическое лечение от лихорадки тоже должно было бы помочь. Поэтому я прошу отправить