Злость и обида клокотали внутри.

Блин, как же так? Она провела целое «расследование», чуть не захлебнулась (случайно) в воде в купальнях Зименеи, когда Виланд неожиданно отпустил ее. Девушка не успела сориентироваться и упала в бассейн.

Хотела побыть одной, чтобы привести мысли в порядок. Разложить все по полочкам, чтобы объяснить все свои находки мэру на совете.

А здесь Хант, с претензиями. И чего это ему не спится в Своей спальне?

– Только не вздумай плакать из-за этого козла – резко вывел из раздумий Настю Виланд.

– И не собираюсь, – только и фыркнула Настя в ответ.

Хант настойчиво забарабанил в дверь.

Девушка резко распахнула дверь и выпалило в лицо мужчине – «Остынь!». (Конечно же, непроизвольно перейдя на шенгу.)

Хант пошатнулся, в течение нескольких секунд побелел. Стал оседать вниз. Чем сильно напугал Настю. Неужели опять «провал»? А Зименея в храме… Что делать?

Настя глубоко удивила Ханта. Она смогла дать ему отпор, оглушив его приказом на шенге – «остынь».

Хант оседал вдоль стеночки и недоумевал. И откуда у этой девчонки набралось за ночь столько энергии? И как она догадалась, что маг огня бывает слишком горяч и его усмиряют этим приказом?

Неужели по наитию? Или она все-таки имеет представления об этом мире. А легенда об иномирье – всего лишь легенда?

Но мужчина быстро пришел в себя. Посмотрел на девушку удивленно и уже спокойно сказал:

– Зачем же ты так Нэс? Зачем?

Настя подбежала к Ханту, присела рядом с ним. Испуганно залепетала, чтобы он не проваливался. Она машинально потерла ладошки меж собой, чтобы как и прежде в случае провалов, дать ему дополнительную порцию магической энергии. Ее руки слегка, еле заметно засветились. Девушка обхватила ладошками лицо Ханта.

– Прости… я не специально… Я не понимаю, когда перехожу на шенгу. Для меня нет разницы в языках, я просто говорю и перескакиваю с одного на другой.

– И ты меня прости. Что-то я с утра на тебя напал, – проговорил мужчина, которые продолжал сидеть у порога купальни. – А может, все же расскажешь, что делала ночью? Опять «лунатила» или «чудила» – сказал он, усмехнувшись про себя.

– Что-то вроде того, – ответила уже улыбаясь Настя. – Я была Шерлоком сегодня ночью.

– Кем? – переспросил, слегка напрягшись Хант.

Настя чмокнула мужчину в щеку, положила голову ему на плечо.

Хант заулыбался, как довольный кот, слопавший сметанки (или какой другой кошачьей «вкусняшки»). Он почувствовал, как в него вливается очередная порция магии.

Неосознанно передаваемая магическая энергия Насти развеяла все сомнения мужчины. Да, чары очарования развеиваются. Поэтому нужно привязать Нэс к себе чем покрепче. Его резерв не стабилен. Поколдовав немного, силы уходят и не возвращаются, как прежде. И нужно что-то с этим делать.

А девушка продолжила.

– Ну, это, я была детективом, сыщиком. Провела свое расследование…

– Да? – удивленно переспросил Хант, – и что же ты выяснила?

Девушка рассказала ему о своих ночных похождениях и выводах, сделанных на основе находок. Оценить реакцию Ханта на ее рассказ она не сумела.

Когда она закончила сумбурно все пересказывать, в дверь постучали. Служанка напомнила им, что Рэм ждет их на совете.

– Бежим, бежим, – сказала Настя и поднялась.

Она направилась к двери. Девушка встала, поправила свою одежду и прошла пару шагов, как вдруг неожиданно оказалась в цепких объятиях Ханта. Мужчина поймал девушку, развернул ее и страстно поцеловал.

Когда Настя поспешила на совет, Хант заметил, что на комоде так и лежит его подарок. Девушка забыла его надеть. Он быстро схватил кулон (благо комод был близко), и перешел к активным действиям – поцелуям.

– Ты ничего не забыла? – спросил Хант запыхавшуюся после поцелуя девушку.

– Да, нет, вроде – сказала сладко улыбаясь Настя.

– А мой подарок? – мужчина показал перед ее глазами кулон с камнем, поводив им как гипнотическим маятником.

Камень вновь поменял цвет. Он стал бледно-желтым

– Точно! – все также глупо улыбаясь сказала девушка и надела кулон на шею, а после продолжила – Ой, он теплый… А я думала, что полностью разрядила его.

– Да? – как будто удивленно переспросил Хант, – хотя… может быть, камень может заряжаться.

Он осекся на полуслове. Решил опять не говорить о том, что камень заряжается от кристаллической решетки. Которая лежала рядом с его искрами анистрата в кармане. Мужчина все еще не мог отделаться от привычки таскать их все время с собой.

– Ну, идем уже, – проворковала, Настя, освобождаясь из мужских объятий, – нас ждут.

Хант сделал вид, что нехотя отпускает девушку из своих объятий. Он был весьма доволен. И немного успокоился. Нужно будет поговорить с Настей, пока она носит этот кулон на шее. И убедиться в том, что она согласиться на его предложение. Не передумает, не заюлит, и не станет выжидать какое-то время. И надо немножко повлиять на ее решение, отказа он не приемлет.

Совет проходил в доме градоначальника в центральной его части. Ханту и Насте нужно было лишь перейти туда по одному из коридорчиков.

Настю обдал гул голосов. Ей показалось, что все сразу стали разговаривать одновременно. Вдобавок в ее ушах стал дребезжать противный звенящий визг.На совет собралось, на удивление, много народу. Целая толпа. Все что-то усиленно обсуждали, разговаривали и не спешили занять место за длинным столом или на одном из свободных стульев, выстроенным вдоль стен.

Как много народу! Настя никогда не любила такие толпища людей. У нее практически всегда перехватывало дыхание, когда она вдруг оказывалась в центре такой толпы.

Гул и внутренний звон в ушах стали нарастать в голове у девушки. Настя вдруг почувствовала, что не хочет находиться здесь, где так душно и шумно. Она попробовала отвлечься, абстрагироваться.

Лица стали размываться. Девушка увидела их словно со стороны, на кинопленке с плохим качеством, где не четко вырисовываются силуэты людей. И вдруг ее кто-то стал усиленно мотать, слишком быстро. Люди стали размываться и исчезать.

Настя почувствовала, что ее что-то толкнуло. И Она стала падать. Упала прямо на свой старенький диванчик бабушкиной квартирки.

И там, по телевизору показывают видеозапись совета. Кто-то что-то говорит, толпа смолкает и внимательно слушает.

– За время эпидемии было унесено столько-то (кварет) жизней. Город лишился достопочтеннейших семей…– и далее этот человек стал зачитывать громаднейший список с именами и фамилиями.

Но вот, чтец зачитывает имя отца продавцов порошков асаи и телетрансляция начинает «беситься». Словно кто-то берет и отматывает пленку назад.

И вот на экране одержимый Жак берет в заложники Мию. Он пытается сделать ее перчатку «зараженной».

Но картинка снова стремительно меняется. Пленка отматывается назад.

И уже