залил черной и красной красками белоснежные стены. Стены отмыли, но кое-где остались разводы – черные и красные полосы. Которые при этом совсем не портили вид этих стен, сложенных из белого сверкающего камня.

У горожан уже опустились руки, и мало кто верил в целительскую магию Зименеи. Поэтому к роскошному храму относились уже не с тем трепетом, что был раньше.

В нерешительности четверка немного помялась перед центральными массивными дверьми. На них был выбит замысловатый цветочный орнамент, покрытый золотом и перламутровой краской.

– Отец, ты можешь идти, – робко проговорила Мия.

Девушка не решалась войти в Храм.

– И оставить тебя одну? Как Нею? Нет, я не допущу второй раз этой ошибки.

– Ты не виноват в смерти мамы, ты все равно не мог ей помочь. А лишь заразился бы от нее, – ответила отцу дочь, хоть и оба они поняли смысл этих слов как «я тебя больше не виню», – Идем, – Мия повела плечами и попыталась открыть массивную дверь.

Девушка преодолела свой страх перед неизбежным – ее там ждали сотни больных, сгорающих от «магической лихорадки».

Но дверь ей не поддалась. Слишком тяжелая. Да и девушка была еще слаба.

– Дай я попробую, – сказала Настя и попыталась оттолкнуть дверь.

Едва дотронулась она до дерева, как Настя почувствовала холод, словно дверь была покрыта не золотом с перламутром, а тонкой коркой льда.

Анастасия немного замешкалась, уставилась непонимающе на дверь.

– Девушки, давайте уже мы, – сказал Хант и выступил вперед.

Хант и Рэм с большим трудом открыли двери. Дверь поддалась на грубую мужскую силу. Оказалось, что она была завалена носилками, которые побросали носильщики, уходя из Храма.

Доставив сюда живой груз, они решили бросить инструмент. «На всякий случай», а то вдруг и к ним эта зараза прилипнет.

Хант, Настя, Рэм и Мия стали пробираться сквозь импровизированные баррикады в просторный зал, где и оставили больных людей. Большинство людей лежало на полу, «заботливо» сваленные с носилок в «рядки».

Но среди лежачих встречались и «ходячие мертвецы» (вид у них был соответствующий). Они могли еле-еле передвигаться, держась за стенки. Это были те, кто заболел не так давно, буквально дня два-три назад. И у них еще хватало сил, чтобы стоять на ногах.

Именно они удивленно устремили свои взгляды на Мию, когда узнали ее. И им бы порадоваться этому, но сил у них хватило лишь на перешептывание.

Настя озиралась по сторонам. И в ее глазах стали собираться слезы. Вот-вот и она уже стала бы шмыгать носом. Но вдруг ее «отрезвил» суровый голос Виланда в голове – «Слезами горю не поможешь. Дело надо делать Ты видишь это? Открой магическое зрение.»

Настя шепотом произнесла магическую фразу на шенге и стала озираться по сторонам.

Просторную, светлую залу заполнял черный дым и паутина. Паутина была везде – на стенах, стульях, скамьях, и на людях. Она опутывала их. У кого-то она застряла в волосах, у кого-то были руки обязаны ею, а некоторые, лежачие, были завернуты в нее, словно в кокон.

От паутинки отходил легкий серый дымок. Но были на людях еще и черные змейки и паучки, которые вгрызались в шеи, руки, пальцы больных. Паучки то и дело бегали по телам, кусали их и убегали, превращаясь в черный дым.

Дым и паутина – они были повсюду.

Настя попробовала убрать паутинку с лежащего рядом с ней человека. Но она даже не успела дотронуться до него, как почувствовала холод и головокружение. Девушка инстинктивно отдернула руку, поняв, что ей становится плохо.

Со стороны это выглядело так, что она попыталась дотронуться до человека, но тут же отдернула руку.

Мия в этот момент тоже хотела помочь своему знакомому больному. Он, увидев девушку, подковылял к ней и хотел было обнять…

– Стой, не делай этого!!! Замри на месте.

Анастасия вдруг поняла, что за это болезнь такая. Как она высасывает силы. Ведь она заметила, как и откуда бегут паучки, извиваются змеи. Она видела, как пара магов, крепко держа друг друга за руки, были связаны между собой. У жены было прекрасное украшение – браслет с рисунком змеи. Но приглядевшись к нему, можно было увидеть, как нарисованная там змея «ожила» и вцепилась в руку своей хозяйки. От змеиного хвоста то и дело отбегали маленькие черные паучки. Они бежали по руке к мужу и там уже «питались» им, и бежали дальше «по своим делам».

Доковылявший до Мии мужчина остановился и грустно смотрел на свою ученицу. В его взгляде читалось столько скорби и понимания – «Конечно, чего обниматься с "прокаженным"».

А Настя подошла к ним. Внимательно осмотрела мужчину с ног до головы. Ее взгляд зацепился за брошь, сделанную в виде змеи прикусившей свой хвост. Еще один взгляд, под другим углом, и эта змея оживает и вместо хвоста она кусает место стыка броши с одеждой и пиявкой висит на теле своего хозяина.

Не задумываясь, Настя схватила эту брошь. Казалось, такое маленькое украшение, с небольшую монетку. Но по ощущениям весило оно килограммов 30, не меньше. Девушка кое-как отшвырнула брошь на пол. Словно гирю. И вместе с нею она также упала на колени. По черным мушкам перед глазами почувствовав, что змея хорошо так полакомилась ее энергией.

Мия, Хант подскочили к Насте.

– Нэс, что с тобой? – озабоченно спросили они на перебой.

– Брошь, кольцо, ожерелье, брошь, заколка, кольцо, кольцо – как в бреду говорила Настя и тыкала поочередно в больных.

На нее непонимающе смотрели все вокруг.

– Это артефакты жрут энергию! Да и вообще, Зи, хватит отлеживаться. Пора бы и поработать, – сказала Настя басом Виланда. И отключилась на пару секунд.

– Да, ты прав, – только и сказал Мия, а после похлопав по щекам Настю добавила на шенге – Вставай.

Настя очнулась. А Мия аккуратно и нежно сняла с себя «украшение» – бриллиантовую змею. Присела на колени, протянула руки с «украшением» и сказала (на шенге):

– О великая Врачевательница Зименея выходи!

«Украшение», что девушка держала в руках, пришло в движение. Зашевелилась. И вот уже живая бриллиантовая змейка спрыгнула с ее рук.

Коснулась земли и стала расти в размерах. Из тонкого «шнурка» она выросла в толстую трехметровую сверкающую алмазной чешуей змею.

Змея стала поднимать свою голову вверх, будто расти, словно дерево. Ее чешуя ловила солнечные блики, которые интенсивно переливались и сверкали. В какой-то момент свет от нее стал настолько ярок, что все зажмурились.

Вместо змеи стояла хрупкая, миниатюрная брюнетка. В ее роскошных распущенных черных волосах блестели бриллиантовые нити. Она стояла в сверкающей