Проклятие слетело с моих губ, когда она промокнула костяшки пальцев. Челюсть сдвинулась.

– Почему ты так думаешь?

Тишина. Грир снова коснулась меня проспиртованной ваткой и, очистив, намазала костяшки пальцев мазью. После этого она прижала марлю к моей руке, обернув все это медицинским пластырем, который оторвала зубами. Она пожала плечами.

– Ты написал мне сообщение прямо перед появлением тех парней.

– И что?

Она нахмурилась еще больше.

– Это странно. Ты сказал, чтобы я ждала тебя, что ты придешь, как будто знал, что что-то произойдет.

Снова тишина. Грир держала меня за руки. Гордость не имела смысла в этой ситуации. Я не хотел говорить Грир правду. К черту ее. Но в конце концов, думаю, она заслужила это. На самом деле эта девушка заслуживала гораздо большего, чем я давал ей в прошлом и, возможно, смогу когда-либо дать. Я пошевелил пальцами, стянутыми марлей.

– Мне сообщили, что за тобой придут несколько парней. За это заплатил мой дедушка.

Она подняла брови.

– Что?

Насколько длинной и хреновой была эта история. Я вздохнул, проводя горящими пальцами по волосам.

– Мой дедушка пошел в братство в поисках добровольцев. Этих парней, Гаррета и Хантера, я знаю. Они куски дерьма, которые никому не нравятся и готовы сделать практически что угодно ради денег и развлечения на ночь. Некоторые другие ребята из братства, очевидно, знали о том, что они задумали, поскольку дедушка наводил справки и просил кого-нибудь проучить тебя. Парни позвонили мне и сообщили об этом. Очевидно, Гаррет и Хантер должны были просто напугать тебя, но, зная их, я очень засомневался, что тем все и ограничится.

Абсолютный ужас в глазах Грир заставил ее тяжело сглотнуть.

– Зачем твоему дедушке это делать? Зачем посылать людей за мной?

И вот вся правда выплыла наружу.

Грир все еще была бледной от ужаса, а мое тело била дрожь.

– Потому что ты была права. Права во всем. – Я тяжело дышал, опираясь на руки, и Грир присела рядом со мной на диване.

– Точно? – Она коснулась моего плеча, и я повернулся к ней лицом.

– Дедушка держал маму в коме, – сказал я, и рот Грир приоткрылся. – Он держал ее спящей все эти двенадцать лет. Она очнулась через восемь дней после несчастного случая, Грир. Восемь дней.

– Какого хрена?

Кивнув, я уставился вдаль.

– Дед сказал, что она пыталась забрать меня у него после смерти моего отца, что он пытался защитить меня, потому что мама была шлюхой. Кажется, мой отец женился на эскортнице, и дедушке это не понравилось. Он не думал, что она сможет стать достойным родителем после смерти отца.

Она закрыла лицо руками, задыхаясь.

– О, Найт.

– Последние несколько дней я пытался забрать ее из-под его опеки, но дед не собирается облегчать мне задачу. Есть много подводных камней, о которых я не знал, юридическое дерьмо. Я пытаюсь пробиться через него, но мама все еще в этой чертовой клинике. У деда есть доверенность, согласно которой он принимает решения касательно медицинского вмешательства. – Я не знал, смогу ли когда-нибудь вытащить маму, смогу ли спасти ее и вообще можно ли ее спасти. Теперь, когда мой дедушка знает, что я в курсе всей ситуации, он может убить ее. Закончить работу, которую начал до того, как у меня появится шанс заполучить ее. Я посмотрел на Грир. – Когда я узнал обо всем этом, упомянул твое имя. Я вскользь упомянул, что ты оказалась права во всем, и, хотя мой дед явно не мог вспомнить тебя, когда видел те несколько раз, он поспрашивал и узнал, что ты училась в Пембруке. Узнал, что ты ходила со мной в клинику. Твое имя было на чертовом листе регистрации.

Она покачивалась рядом со мной, глядя вдаль, и ее губы дрожали, когда она посмотрела на меня.

– Так он послал кого-то за мной?

– Вероятно. Потому что он верил, что защищает меня в своей больной поганой манере. Защищает от тебя и всего того хаоса, который ты приносишь. – Я закрыл лицо. – Слава богу, он не узнал, что ты была в братстве той ночью с Брайсом.

Дед бы уничтожил Грир, сделав это просто для того, чтобы доказать свою правоту. То, что она была проблемой, от которой мне следовало держаться подальше. Хаос сопровождал ее всякий раз, когда она появлялась в моей жизни, но это была не ее вина. Грир – всего лишь жертва, и в прошлом я сделал лишь так, что все стало гораздо хуже. Я причинил ей боль. Причинял ее столько раз и все еще продолжал это делать. Мой дедушка просто постеснялся нанести ей решающий удар этим вечером, и если бы Грир не смогла постоять за себя…

Я не хотел даже думать об этом, иначе бы обезумел до невменяемости. Маленькие ручки обхватили мой бицепс, потянули за него, и я понял, как сильно зажат.

Она коснулась моего лица.

– Из-за него ты мне угрожал. – Она осознала это только сейчас и съежилась. Ее глаза были влажными. – О боже, Найт.

Я привнес хаос в жизнь этой девушки и ничего хорошего за это не заслуживал. Я покачал головой.

– Я облажался, Грир. Облажался и причинил тебе боль.

– Нет…

Я убрал ее руки.

– Я, черт возьми, поступил паршиво, и у меня даже нет слов. Я сотворил слишком много зла…

Ее руки снова коснулись меня. И даже этого я не заслуживал. Она должна была бежать куда подальше, ведь я был таким же монстром, как и все остальные демоны, населявшие мой родной город. Теперь я могу добавить к этому списку своего деда, настоящего дьявола в овечьей шкуре. Возможно, у него были свои причины. Он считал, что цель оправдывала средства. Он был таким же жестоким, таким же больным, как и все остальные.

Пальцы Грир сомкнулись на моем подбородке, и я вздрогнул, взяв ее за руку. Я поцеловал ее.

– Мне так чертовски жаль.

– Просто остановись. Остановись, хорошо? Посмотри на меня.

Я так и сделал, съежившись.

– Как ты вообще можешь смотреть на меня после всего этого? – Потому что она смотрела, но не в ужасе, с которым должна была. В ее глазах было столько сочувствия, сопереживания. Она проявляла понимание, когда не должна была.

После этого она отпустила меня, но только для того, чтобы подвернуть штанину над лодыжкой. На ее бледной коже был шрам – жуткие остатки следа от укуса в хорошо известном мне месте. Туда ее укусила собака старика Пибоди – еще одна вещь, в которой я ее