он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами. И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе.

Мк. 8: 34 — 9:1

Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. В самой середине поста, в Неделю Крестопоклонную, Господь предлагает нам услышать эти слова, неприятные именно для тех, кто хочет идти за Христом. Но нет никакого другого смысла в нашей вере по-настоящему, как только идти за Христом. Просто и ясно — иметь отношения с неведомым божеством на уровне «я буду тебе приносить жертвы, а ты за это — выполнять мои просьбы и устраивать мою земную жизнь». Отношения определяются договором, человек знает, что нужно от него и что ему нужно от Бога. Я приношу жертву, ставлю свечи, совершаю праведные поступки, а Бог мне за это помогает, улучшает качество жизни.

Но вера — она о другом, по крайней мере, наша вера, если мы действительно христиане и это имя носим не по культурной принадлежности. Тогда наши отношения со Христом складываются иначе. Человек начинает идти за Христом, потому что все евангельское благовестие — это призыв. Господь нас позвал за Собой, как однажды позвал Своих учеников. Он позвал — и они услышали. Вот так же Он и нас однажды позвал, и нам тоже надо за Ним идти.

Если ты хочешь идти за Мной, говорит Господь, то отвергнись себя. Что значат эти слова для нас? Ответом будет — потеряй свою душу! Вмени себя ни во что! Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, говорит Христос, тот сбережет ее. Каким образом мы можем следовать за Христом? Или не можем? Чаще всего не можем, потому что обычно приходим ко Христу в такой парадигме отношений: лучше мы принесем Тебе что-нибудь от нашего — можем попоститься, правило почитать, сделать какие-то добрые дела, еще что-нибудь такое изобразим, что будет являть собой духовную жизнь. Ну, внешне очень похоже на духовную жизнь, когда человек живет как бы по-христиански, правильно поступает, все делает, как написано, как батюшка советует. Дает Богу то, что самому дается с трудом, — ведь поститься тяжело, молиться, тяжело делать добрые дела, но мы делаем, потому что есть заповедь, потому что так правильно и через это мы чувствуем себя оправданными, христианами.

Но вот есть то, чего мы не делаем никогда, — даем Богу не что-то от нашего, а отдаем самого себя. Может быть, только, когда человеку нужно не получить от Бога помощи, милости, исцеления, благодати, — а он вдруг устремляется своей верой к Самому Богу.

И вот что интересно: Евангелие нам как раз и говорит, что Бог пришел дать не от Своих щедрот, не какой-то Своей Божественной помощи и Божественной силы, а пришел дать Самого Себя. Он и есть Тот Самый, Кто отвергся Самого Себя и взял Крест Свой. Господь наш Иисус Христос Самого Себя, Божества Своего отвергся, взял Крест и всего Себя отдал. В этом Его Божественная воля, потому что Любовь так поступает. Любовь, как говорит апостол Павел, не ищет своего (1 Кор. 13: 5). Истинная любовь отвергается себя ради другого, кому эта любовь посвящена, отдает себя до конца.

Поэтому Господь, отвечая на вопрос фарисея, какая самая большая заповедь в законе, говорит: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею (Мк. 12: 30). А как это можно сделать иначе, если ты не отвергаешься себя, всей жизни своей Христу Богу не отдаешь? В покаянном каноне Андрея Критского есть такие слова: «Самоистукан бых страстьми». Самоистукан — то есть человек сам для себя божок, каждый сам себе служит и вправе себя жалеть, каждый сам для себя дороже всего на свете. Это самое большое наше горе. Если человек таков, то служить Богу и ближнему он не сможет. Он никогда себя самого никому, даже Богу, не отдаст, будет от себя отщипывать по чуть-чуть, а всего себя — нет. Таково свойство самоистукана, и от него нам надо избавляться, отвергаться.

А идти за Христом человеку очень тяжело. Об этом как-то сказал философ, который даже не был христианином: «Честный верующий подобен канатоходцу. Кажется, что он ступает по воздуху, потому что то, что его держит, его опора — крайне ненадежна. Но все-таки он идет, и все-таки идти по этой опоре можно» (Л. Витгенштейн).

И на этот путь каждого из нас Господь зовет решиться, взять крест свой и последовать за Ним. И кто это сделает, кто не испугается отвергнуться себя, уже здесь, на земле, становится тем, о ком сказано в сегодняшнем Евангелии: некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе.

Неделя 4-я Великого поста. Преподобного Иоанна Лествичника

Один из народа сказал в ответ: Учитель! я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым: где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет. Говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и они не могли. Отвечая ему, Иисус сказал: о, род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? Приведите его ко Мне. И привели его к Нему. Как скоро бесноватый увидел Его, дух сотряс его; он упал на землю и валялся, испуская пену. И спросил Иисус отца его: как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства; и многократно дух бросал его и в огонь и в воду, чтобы погубить его; но, если что можешь, сжалься над нами и помоги нам. Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему. И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию. Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него. И, вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался, как мертвый, так что многие говорили,