что он умер. Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал. И как вошел Иисус в дом, ученики Его спрашивали Его наедине: почему мы не могли изгнать его? И сказал им: сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста. Выйдя оттуда, проходили через Галилею; и Он не хотел, чтобы кто узнал. Ибо учил Своих учеников и говорил им, что Сын Человеческий предан будет в руки человеческие и убьют Его, и, по убиении, в третий день воскреснет.

Мк. 9: 17–31

В конце Евангелия от Марка, перед Своим Вознесением, Господь говорит: уверовавшие в Меня именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы (Мк. 16: 17–18). Такие слова Господь говорит о тех, кто может веровать. А мы не можем их к себе обратить, потому что никак не можем поверить в то, что верующему все возможно. Это совершенно недоступно для нашего осознания: как это верующему все возможно? Но Господь говорит: Если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему! Оказывается, эти евангельские слова — это про нас написано. Над этим еще горько издевался Смердяков, когда говорил: «Ну, если вы верующие, тогда скажите этой горе, пусть она сойдет и ввергнется в море». Да, почему же с нами не происходит того, что происходит в Евангелии? Удивительно…

Что вообще значит «веровать»? Ведь Господь с самого начала укоряет всех: о, род неверный! род неверующих. То есть люди, которые обращаются к Нему с верой, казалось бы, с просьбой, с молитвой: «Помоги! Услышь! Приди!» — не проявляют веры? Оказывается, обращение к Богу — еще не вера, это неверный род к Нему обращается.

А в вере важно однокоренное слово — «верность». Род неверный… Если нет верности в вере, если верить только просьбами, желанием получить, что-то для себя приобрести или, по крайней мере, что-то внешнее исполнить, а верности Богу нет, то какая же это вера?

Что такое верность — знает каждый из нас: по отношению к близким, к супругу, детям, друзьям. Все понимают, что такое верность и неверность. Так же и по отношению к Богу: есть верность и неверность. И вот оказывается, что по отношению к Богу хранить верность не удается, потому что Богу надо хранить верность везде и всегда, в каждом конкретном случае, в простом и сложном, в маленьком и большом. А мы с легкостью говорим: «Ну, что за малость, если я сделаю то-то, или скажу это слово, или позволю себе то, что не угодно Богу…»

Из этой неверности, из этого «чуть-чуть» и «немножко» состоит вся наша жизнь. Мы всем человеческим родом можем предстать перед Богом в молитве и услышать эти слова: О, род неверный!

Где же вера? Понятно, что когда нет самой простой верности, никто из нас не может ни гору переставить, ни смертное испить, ни больного исцелить, ни беса изгнать, ничего… Простых вещей сделать не можем: пост соблюсти как следует, быть ответственными, когда даем обещание Богу или ближнему послужить, прийти на помощь… Желание есть, а верности нет. Но именно в верности проявляется наша вера, на ней стоит.

И второе однокоренное со словом «вера» — это слово «доверие». Доверие Богу выражается в том, что человек не боится возложить на Него всю свою жизнь, не боится услышать: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее (Мк. 8: 34–35). В этом и состоит второе основание веры — довериться Богу до конца. И если ты хоть сколько-нибудь можешь так веровать, говорит Господь, то все возможно верующему. Тогда для него все открывается, несмотря на то что человеческая жизнь часто складывается так, как жизнь этого несчастного отца: когда человек, по слову поэта, оглядываясь, видит только лишь руины, которые он в своей жизни сотворил, и понимает, что ничего нельзя вернуть и ничего нельзя восстановить, и то, что он натворил в своей жизни, тянется за ним как шлейф… И вот он просит: «Господи, помоги здесь!» Тут и дети, и родители, и близкие — все страдают. И ничего не получается по одной простой причине: если сколько-нибудь можешь веровать вот так, то все возможно верующему, а вот так веровать никто не может. И когда отец говорит эти слова: верую, Господи! помоги моему неверию, — он понимает, что хочет так веровать, но не может, и просит Бога этой вере помочь. Он готов на нее решиться, понимая свое бессилие. И Господь приходит на помощь.

Так же и к нам Он может прийти на помощь, когда мы от сердца захотим такой веры, решимся на такое безумие, на такую бездну — так Ему доверять, чтобы пойти за Ним и сказать: «Господи, верую, помоги моему неверию!»

Это особенно важно для нас сейчас, ведь на недоуменный вопрос учеников: почему мы не могли изгнать его? — Господь сказал такие слова: «Этот род изгоняется только молитвой и постом». Пост и молитва — два образа веры. Пост — образ верности, а молитва — доверия, когда самые главные слова нашей молитвы: «Да будет воля Твоя!»

И вот если пост у нас как верность, а молитва как доверие, тогда все возможно верующему, все для нас возможно. Эти два слова — «пост» и «молитва», которые мы привыкли слышать, должны быть наполнены самым настоящим содержанием. Господи, милостив буди нам, грешным! Помоги нашему неверию!

Неделя 5-я Великого поста. Преподобной Марии Египетской

Когда были они на пути, восходя в Иерусалим, Иисус шел впереди их, а они ужасались и, следуя за Ним, были в страхе. Подозвав двенадцать, Он опять начал им говорить о том, что будет с Ним: вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть, и предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и будут бить Его, и оплюют Его, и убьют Его; и в третий день воскреснет. Тогда подошли к Нему сыновья Зеведеевы Иаков и Иоанн и сказали: Учитель! мы желаем, чтобы Ты сделал нам, о чем попросим. Он сказал им: что хотите, чтобы Я сделал вам? Они сказали Ему: дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую