– Глупый, ты же без нее пропадешь!

Не удалось и привязать взбешенное животное, осел лягался и кусался. В конце концов сармат махнул рукой:

– Оставь его! Кому он тут нужен? Волки побоятся подойти, а удерет, так туда ему и дорога!

Обиженный голос осла еще долго оглашал окрестности, потом затих. У многих мелькнула мысль, что глупое животное попросту убежало либо утонуло, пытаясь вернуться. Но против никто не был, его ор за день успел страшно надоесть всем.

Но утром серый возмутитель лошадиного и людского спокойствия оказался… рядом с лошадью Сагира. Ослик спокойно стоял почти вплотную к кобыле и обиженно глазел по сторонам. Лейла обрадовалась:

– Нашелся!

Осел не только подпустил персиянку к себе, но и позволил снова подвесить мешок с овсом. Его глаза смотрели укоризненно и грустно, словно осуждая людей за все мытарства, которые выпали на его долю. И то, стоял бы себе в стойле, жевал сено, так нет же, куда-то потащили, плохо кормили, правда, теперь кормят хорошо, даже слишком, но все равно, вокруг все чужое – звуки, голоса, запахи… И эта, которая кормит, тоже жестокая, позволила чужим тащить его в страшную воду…

Когда всадники Скопасиса перебрались на новое место, Милида задумалась: где теперь встречаться с ночным незнакомцем, а главное, как его предупредить о месте встречи? Мысль о прекращении свиданий ей даже не приходила в голову. Горячее тело Милиды требовало продолжения жарких ласк. Ей всегда не хватало мужчины, который был рядом. Марсагет оказался слишком слаб, чтобы удовлетворить ненасытную супругу, после его гибели вдова недолго горевала, но Дарию была не нужна, у царя персов целый гарем красавиц привлекательней Милиды, а в мыслях одни войны. Его советник Гобрий слишком стар, чтобы возиться с необузданной красоткой, а опускаться до уровня простых военачальников Милиде не хотелось, так можно быстро стать простой веселой женщиной, готовой за безделушку ублажать каждого бросившего на нее взгляд воина.

Почувствовав себя без пяти минут правительницей Скифии, вдова дала послабление и откликнулась на нахальные ласки Сагира. А однажды испытав на себе его умение, поняла, что мужчину-то до сих пор и не видела! И отказаться от таких, пусть и грубых утех уже не могла. Вернее, утехи с сарматом грубыми не были, тот умело возбуждал и умело удовлетворял и ее, и себя. Но то, что испытала при действительно животном обладании ею незнакомцем, пробудило в Милиде такую же животную страсть. Теперь тело требовало от хозяйки именно такого – грубой силы! И почаще. А Сагир вдруг уехал с этой противной Лейлой к Антиру!

Лесок она приглядела сразу, вполне удобно – недалеко, и заросли густые. Милида отправилась туда загодя, нашла подходящую крошечную полянку, почти ямку в кустах, и присела в ожидании. Ждать пришлось долго. Уже стало совсем темно, ночная мгла укутала все вокруг, в небе едва светил тоненький серпик луны, от стана слышалось пофыркивание лошадей, тихие голоса у костров, и все…

Тут ухо уловило чье-то движение в зарослях: люди пробирались в ее сторону, и их было двое! Едва не закричав от страха, Милида вся сжалась. И почти сразу успокоилась, вернее, задрожала от возбуждения, потому что это пришел ночной незнакомец и привел с собой друга! Оба самца были ненасытны, и хотя быстро удовлетворились, Милида чувствовала себя так, словно сутки скакала на диком коне. Похлопав вдовушку по оголенному заду, первый с удовольствием усмехнулся:

– Я тебе говорил, что эта кобылка выдержит не только двоих… Ей сносу нет!

Мужчины одевались и разговаривали, совершенно не стесняясь женщины, говорили о ней, как о товаре, точно самой Милиды не было рядом.

– Ага, ею еще и поторговать можно…

– Только сначала мы сами! – возразил первый.

О чем они договаривались дальше, Милида уже не слышала, голоса затихли в зарослях. Она в ужасе замерла: ее телом кто-то собирался торговать?!

Когда Милида вернулась к костру, то у огня сидела только Стрия. Покосившись на женщину, старуха с укором покачала головой. Вдова разозлилась: какое ей дело?! Хочу и буду развлекаться хоть со всеми мужчинами стана сразу! Она вдруг твердо решила, что пойдет следующей ночью, и пусть ее берут хоть десять мужчин!

Так и произошло, конечно, не десять, но после тех двоих в кусты пробрались еще двое, и Милида чуть не до утра ублажала горячие мужские тела. К рассвету она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, одежда порвана, тело в синяках, губы закушены до крови… Пробравшись к своей повозке, вдова повалилась на шкуры совершенно без сил и вдруг залилась слезами! У костра снова сидела Стрия, но даже головы не повернула в сторону оборванной красотки. Каждая выбирает свой путь: если Милиде очень хочется становиться игрушкой в грубых мужских руках, то пусть ублажает хоть всех скифов и сарматов, вместе взятых… Это ее право.

Милида очнулась только к вечеру. В щель повозки уже заглядывала первая звездочка, но на сей раз тело не требовало никаких ласк, даже просто двигаться не хотелось. Вдова осталась лежать. Всю ночь она слушала дальние голоса, уханье филина в лесу и бездумно смотрела на кочующие по небу звезды. Одна вдруг сорвалась и покатилась вниз. Милида знала: если видишь падающую звезду, то надо загадать желание, но даже это сделать была не в силах. Наступило какое-то непонятное опустошение, словно последняя ночь выжала из нее все жизненные соки, оставив пустую оболочку.

Перед рассветом возле повозки раздались шаги. Мужской голос тихо позвал:

– Эй, ты почему не пришла?!

Голос был злым. Милида подняла глаза на щель в ткани – мужчин двое, видно, те, что решили ею поторговать. Оба огромные, с мощным торсом и ногами, но сейчас даже вид рослых самцов не возбудил женщину. Она сжалась от ужаса, казалось, сейчас ее вытащат вон из повозки и поволокут туда, в лес, терзать всем отрядом. Еще мгновение, и крепкая безжалостная рука протянется через эту прореху в ткани и схватит ее за волосы!

Но тут раздался голос Залины:

– Э, вы чего? Женщина больше не хочет быть с вами!

Один из пришедших крякнул с досадой. Второй возразил:

– А ты откуда знаешь? Вчера хотела…

Первый на всякий случай уточнил:

– Мы насильно не берем, она сама приходила.

Это была правда, стыдная правда. Залина усмехнулась:

– Вчера хотела, а сегодня не хочет. Не пришлись, видно, по нраву…

Мужчины разозлились:

– Шла бы ты отсюда, мы не к тебе!

– Чего?! – Голос Залины уже громыхал. Из соседних повозок стали высовываться головы амазонок, кое-кто подал голос:

– Залина, что случилось?

Та усмехнулась:

– Да так… гости нежеланные объявились!

Мужикам пришлось ворча убираться восвояси. Милида была спасена, но ей и в голову не пришло поблагодарить свою спасительницу, напротив, даже утром смотрела свысока, как бы говоря: вот, ко мне мужчины к повозке приходят! Залина, заметив такой взгляд, недобро усмехнулась: