— Самое важное то, что та женщина никак не сможет узнать, кто ты такая. Она не может опознать тебя.

— Да при чем тут, сможет она меня опознать или нет? Она сопротивлялась мне. Она наверняка экстрасенс. И не рассказывай, что у «папы» не получается найти ее.

— Он все еще ищет, — солгала Дамарис. — Как только он найдет ее, я тебе обязательно сообщу.

— Обещаешь?

Дамарис вздохнула:

— Обещаю.

На том конце отключились. Дамарис изумленно уставилась на трубку, не понимая, почему она вибрирует. Только через пару секунд она сообразила, что это дрожит ее рука.

Она опять заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов и подошла к окну. Она довольно долго стояла там, глядя на огни Лос-Анджелеса, и размышляла.

Теперь ясно следующее. Ее страхи по поводу привлечения сестры к ликвидации Юбэнкса были оправданы. Сейчас Сирена одержима незнакомкой, с которой она столкнулась на Мауи. Она воспринимает ее как соперницу. Зная Вивьен, можно точно сказать: эта мания пройдет только тогда, когда женщина будет мертва.

Весь план в опасности.

Дамарис подошла к тумбочке и взяла трубку. Папа ответил после первого гудка.

— Ты не спишь, — тихо сказала она.

— В последние дни я мало сплю. В чем дело?

— Думаю, у нас могут быть проблемы. Вивьен зациклилась на той женщине, которая застукала ее в номере Юбэнкса на Мауи. Не на горничной, а на той, другой.

Наступило короткое молчание, потом раздался тихий смешок.

— Вполне возможно, твоя сестра не так безумна, как ты думаешь.

— Что ты имеешь в виду?

— Я и сам зациклился на ней.

— Не понимаю, — прошептала Дамарис. — Почему?

— Потому что таких совпадений не бывает: чтобы экстрасенс, достаточно сильный и способный помешать твоей сестрице, вдруг оказался в той же гостинице и на этаже Юбэнкса одновременно с ней.

Дамарис задрожала.

— Да, конечно. Как я об этом не подумала!

— Ты должна была просчитать все возможности.

— Прости. — Она потерла вспотевший лоб. — Это все препарат, папа. В последнее время мне трудно собраться с мыслями.

— Знаю. Я предупреждал тебя, что в первые несколько месяцев будет трудно. Успокойся, я не сержусь из-за этого мелкого упущения. Ситуация у меня под контролем.

— Ты нашел ту женщину?

— Ее зовут Грейс Ренквист. Похоже, она простая библиотекарша из Бюро по генеалогии. Хотя с мощным даром чтения ауры. Фэллон Джонс отправил ее в сопровождении телохранителя на Мауи следить за Юбэнксом. Это означает, что она умеет опознавать ауры.

— Сколько известно «Джонс и Джонс»?

— В настоящий момент — ничего. Как я и думал, Джонс наблюдал за Юбэнксом в плане рутинного расследования смерти одной из убитых женщин, последней жертвы. Ее семья наняла агентство для проведения более тщательного расследования. Видимо, Фэллон Джонс решил, что еще один экстрасенс высокого уровня «съехал с катушек». Теперь Юбэнкс мертв, умер от инсульта. Что касается агентства, то дело закрыто.

— А что насчет Грейс Ренквист? Ты сказал, что она чтица ауры высокого уровня. Она, вероятно, видела ауру Вивьен. Многие из сильных чтецов способны узнавать индивидуальные энергетические поля. Она как минимум знает, что Вивьен — сильный экстрасенс. «Джонс и Джонс» наверняка примет к сведению эту информацию.

— Вот теперь ты рассуждаешь как будущий директор «Найтсшейд». — В его голосе слышалось явное одобрение. — Ты права. Мисс Ренквист действительно стала проблемой. Так уж получается, что она единственный человек, который может опознать Сирену. А если Сирену найдут и опознают, ну… в делах возникнут определенные затруднения.

Перед Дамарис вдруг раскрылась вся картина. Она содрогнулась, ей стало трудно дышать.

— Если «Джонс и Джонс» выйдет на Вивьен… — Она замолчала, не находя в себе силы договорить.

— Да, именно, — мягко произнес папа. — Это, конечно, очень маловероятно, но если «Джонс и Джонс» удастся выследить Вивьен и если Грейс Ренквист опознает ее как женщину из номера Юбэнкса, то вполне возможно, что они выйдут сначала на тебя, а потом и на меня.

У Дамарис пересохло во рту.

— Неужели… неужели ты подумываешь о том, чтобы что-то сделать с Вивьен, а?

— Естественно, нет. Она моя дочь. Исчезнуть-то как раз следует Грейс Ренквист. Если она сойдет со сцены, тогда уже никто не сможет опознать Сирену. И мы будем в полной безопасности.

Дамарис крепко прижала трубку к уху, заставляя себя думать, как он, как будущий директор «Найтсшейд».

— Все это должно выглядеть как несчастный случай или по крайней мере как операция «Найтсшейд».

— Очень хорошо, — сказал он. — Не переживай. Я занимался подобными делами всю жизнь, когда тебя еще на свете не было. Я обо всем позабочусь.

В телефоне воцарилась тишина.

Дамарис встала и снова подошла к окну. «Я обо всем позабочусь». Именно так и должен поступать отец. Тогда почему ей так страшно? Видимо, все дело в проклятом препарате.

Она посмотрела на часы. Еще два часа до следующей дозы.

Уильям Крейгмор повесил трубку, отложил книгу и поднялся из уютного глубокого кресла. Он улыбнулся, сообразив, что ему не терпится заняться этим рискованным предприятием. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз чувствовал тот самый мощный прилив энергии, который наступал лишь в период активных действий. Руководство «Найтсшейд» увлекало и щекотало нервы, но он все равно иногда тосковал по былым дням, когда вместе с другим агентом под покровом ночи выполнял задания по ликвидации.

Идя по коридору, он бросил взгляд на свое отражение в зеркале. Ему семьдесят, он в добром здравии и в отличной физической форме. Скоро выяснится, даст ли ему препарат несколько лишних десятков лет жизни, хотя Сильвестр Джонс, алхимик, который первым создал эликсир в конце семнадцатого века, был убежден, что долголетие — это побочный эффект действия препарата. Есть чего хотеть от жизни, подумал он, особенно сейчас, когда он нашел дочерей. Он оставит свой генетический след в будущем. Его дети, подпитанные эликсиром с улучшенной формулой, станут самыми могущественными людьми на планете.

Он набрал код, открыл сейфовую дверь и прошел в галерею. Лампы включились автоматически и осветили выставленные на стеллаже предметы в стеклянных контейнерах. Каждый был напоминанием об успешно выполненном задании. Чиновники из тайного правительственного агентства, в котором он когда-то работал, попадали бы в обморок, если бы узнали о его коллекции. Они были уверены, что замели все следы после своих операций; убеждены, что даже агенты мертвы. Глупцы. Один агент оказался достаточно умен, чтобы загодя разглядеть зловещие предзнаменования.