Я начал двигаться первым. На долю секунды раньше, чем начали двигаться они.

При этом я совершенно точно знал, что сейчас будет, хотя об экзотическом японском оружии имел довольно смутное представление. Тот, с серпом, сейчас метнет цепь, чтоб обмотать ею мои ноги, при этом боец с нунчаками, скорее всего, метнет в меня одно из своих орудий, целясь в горло, ибо при грамотном броске и точном попадании жертве наступит немедленный и неотвратимый кирдык. А потом, когда я упаду, тот, что с кинжалами, эффектно проткнет мне глаза, а мечник завершит дело, отрубив голову. Которую потом, насаженную на кинжалы, очень удобно будет с поклоном подать заказчику убийства.

Я знал это настолько точно, будто сам не раз видел отлаженную работу четверых убийц в черном. И варианта отразить их атаки просто не было, так как атаки эти дублировались. Промахнется тот, что с цепью, – нунчаки настигнут. Обнимет внезапный «кондратий» специалиста по кинжалам – мечник справится, а кинжалы можно и попозже воткнуть. Не так эффектно, конечно, но суть та же.

Но когда откуда-то точно знаешь, что сейчас будет, действовать всегда проще. Хотя, думаю, я знал откуда. Тот древний воин, ками которого в меня подселил Савельев, похоже, сталкивался с этой древней школой ночных убийц, дожившей до наших дней, и прекрасно знал их повадки.

И не только знал, но и умел им противостоять!

Для того, чтоб эффективно метнуть цепь с грузом, ее надо крутануть в воздухе хотя бы пару-тройку раз. Тот, что был с серпом, начал было раскручивать свое оружие, но я метнулся к нему быстрее. С разбегу нырнул под серп, которым он меня полоснул, поняв, что с цепью ничего не выйдет, долбанул каблуком берца в колено. И когда ниндзя, не ожидавший, что из-под него так оперативно выбьют подпорку, рухнул на колено, я перехватил у него серп и со всей силы полоснул им по горлу.

Точили серп душевно. Отточенное лезвие просто снесло голову ниндзя, которая соскочила с шеи, словно мяч с подставки, и покатилась по белоснежному полу, разбрызгивая алые капли.

А на меня уже летел мечник, в лучших японских традициях занеся меч над головой. Уйти из угла было некуда, потому я просто вскинул руки вверх, принимая клинок цепью и очень надеясь, что она выдержит удар.

Выдержала, хотя изрядно провисла книзу, едва не долбанув меня по носу: японец рубанул со всей дури. Однако это его и подвело, ибо он немного провалился вперед. Немного – но вполне достаточно, чтобы я крутанул цепь, заблокировав ею меч. А потом я и сам не понял, как так вышло: резкое движение моего тела, и серп, войдя в бок мечника, вспорол ему живот.

Когда разрез широкий и глубокий, кишки выпадают сразу, как свежий фарш из порванного целлофанового пакета. Мечник рефлекторно отпустил рукоять своей нестандартной катаны, схватился за живот, пытаясь удержать вываливающуюся требуху. Я же, уклонившись от летящих мне в лицо нунчак, перехватил трофейный меч – и метнул его наподобие копья.

С метанием у меня всегда не очень, но тут будто не я швырнул. Клинок вонзился в глаз специалиста по нунчакам с такой силой, что сбил его с ног. Думаю, он сам не понял, что умер: раз – и всё. Хорошая смерть, быстрая и безболезненная. Можно сказать, ему повезло, в отличие от мечника, пытающегося запихать кишки обратно себе в живот.

Таким образом за пару секунд мы остались один на один с товарищем, уже без особой уверенности держащим в руках свои трехзубые кинжалы. Я совсем уже было собирался швырнуть в него серп, а потом дернуть цепь на себя. Уже понятно, откуда я точно знал, что удачно брошенный серп легко перерезает подколенные сухожилия, если надо обездвижить врага, либо вскрывает бедренную артерию, чтобы противник помучился минуту-другую, осознавая, с какой бешеной скоростью вытекает из него жизнь вместе с кровавым водопадом, хлещущим из ноги.

Но мастер кинжалов отжег не по-детски, даже я такого не ожидал. Видно было, что он собрал волю в кулак, справился с растерянностью от зрелища того, как легко и быстро белый гайдзин расправился с его товарищами. После чего поклонился мне, признавая поражение, и синхронным движением рук вонзил кинжалы себе в шею, перерезав обе сонные артерии.

Хлестануло не хуже, чем когда я первому ниндзя голову отрезал. Оно и понятно: кровеносная система находится под давлением, которое так любят измерять старушки в поликлиниках. И когда в той системе образуется пара дыр, кровь хреначит фонтаном на пару метров. Недолго, но зрелищно, особенно когда она окропляет стерильно-белые стены узором, похожим на цветущую сакуру.

«Блин… – пронеслось у меня в голове. – Это не мои мысли! Я понятия не имею, как выглядит цветущая сакура!»

Но я тут же взял себя в руки. Ничего страшного. Я до нынешнего дня понятия не имел, как управляться со средневековым боевым серпом, – и ничего, уделал троих убийц столь эффективно, что четвертый аж самоубился от восторга.

В углу, лежа на боку, тихонько стонал умирающий. Запихивать в себя кровавый ком у него уже сил не было, потому он просто положил на него руку, как на зверька, примостившегося рядом. Судя по резкому запаху дерьма, починить такую рану не удастся – кишки не просто выпущены, но и взрезаны в нескольких местах. Значит, остается только одно.

Я подошел и ударил серпом один раз. Смертельно раненный дернул ногами и затих. Каждый побежденный враг имеет право на такой удар от победителя, и нельзя отказывать ему в этом праве. Все в мире возвращается, и, если хоть раз не соблюсти это простое правило, однажды твой враг может решить, что тебе просто необходимо как следует помучиться перед смертью.

– Достойный бой, Сен-но као-но сенси, – прозвучал голос откуда-то из-под потолка. – Я кумитё клана Ямагути-гуми. Нам нужно было удостовериться, что Оми-но ками привез нам того самого человека. И мы удостоверились.

Невидимый говорун неторопливо излагал по-японски. И я, ктулху меня побери, понимал, что он излагает. И даже попытался ответить на том же языке.

– Рад за вас, – пробормотал я себе под нос. Неприятно мне было беседовать с тем, кто ради какой-то проверки отправляет на смерть четырех человек.

– А мы рады видеть в стенах нашего общего дома человека, который, надеюсь, поможет нам решить одну проблему.

– С какой это радости я должен решать ваши проблемы?

– Вполне логично, если тот, кто создал проблему, сам ее и решит, – проговорил невидимый кумитё. – У нас были планы на тебя, но сейчас есть более важные дела. Ты изменил пространство. Ты изменил время. Потом ты вернул все обратно, но этот толчок разбудил ту, что спала