так уверен в том, что после того, как он мне поможет с Люцифер, я помогу ему? Жалкая букашка, да как он посмел выставлять мне условия?! Всё будет по моему: всё будет так, как я захочу!

Я сильно удивился продолжению своих мыслей. Да, я мыслил правильно, но мысли были слишком примитивны. На каких основаниях я должен предполагать, что всё будет по моему? Я знаю, что задумал Иван? Нет, не знаю и не могу предполагать или оценивать его действия, а затем, исходя из этих оценок, строить свои действия так, чтобы всё было так, как я бы пожелал. Вот не самая идеальная, но более верная логическая цепочка.

Я ощутил приступ паники. Сердце забилось, а мне стало душно, словно я вот-вот умру. Словно я беспомощно лежу в игровой капсуле, к моей шее медленно подносят нож и перерезают мне горло, а я не чувствую и не могу даже пальцем шевельнуть, чтобы спастись. Смерть, которая медленно приближается ко мне, а я даже не чувствую её, теряя самого себя.

— Что со мной? — спросил я, стараясь дышать медленно и не вызвать гипервентиляцию.

— Твоя душа серьёзно повреждена, я же говорил тебе. Ну так что? Согласен?

Я прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Не думал, что разработчики решат сделать игру настолько реалистичной. Даже психическое влияние учли. Нужно всего-лишь взять волю в кулак и контролировать самого себя. Этого вполне достаточно, чтобы преодолеть внушаемые эмоции.

Согласится на его предложение? У меня просто нет иного выхода. Сражаться с Энаграмом в одиночку будет полным безумием в моём состоянии. У меня просто нет иного выхода, кроме как пересмотреть условия сделки так, чтобы он не смог пойти против неё, отринув её во время сражения с Энаграмом. Так же мне нужно узнать, на что он готов пойти ради нужной ему вещицы. Надо сделать это как можно более ненавязчиво и незаметно для него.

— Иван, — произнёс я.

— Да? Ты что-то решил?

— Я хочу пересмотреть условия сделки, чтобы ты не сорвал её.

— Согласен, добавим клятву, — ответил он, отхлебнув кофе. — Ты не против?

— Ага, — согласил я, пытаясь понять, как он меня заставит соблюдать клятву.

Какую магию он использует? Руны? А может кровь? Было бы неплохо узнать о том, какие в этой игре можно создавать временные договора и что будет за отсутствие их исполнения. Очень интересно будет посмотреть на принцип создания клятв в этой игре. Похоже, что не только мне, но и Фейл. Та, стоило озвучить мне своё согласие, тут же обратила на нас внимание и начала внимательно глядеть на нас, слегка повернувшись и изображая, что смотрит в сторону. Любопытная слишком.

— Раз, два, три-четыре, пять, — начал он считалочку.

Я же медленно начал понимать, какой вид клятвы он решил использовать для заключения сделки. Мне стало противно и дурно. Я тут же решил отказаться.

— Я отказываюсь! Давай другую клятву! Мне эта противна!

— Ладно, — ответил Иван, прижимая ладонь ко рту. Знакомый жест оставивший когда-то в моём детстве серьёзную травму для психики. — Тогда другую.

— Нет! Тем более эту! — ужаснулся я.

— Да что это за клятва-то такая? — не выдержала Фейл.

Я медленно повернулся к ней и сделал глаза лазеры. Фейл задрожала от страха. Я же начал молвить холодным голосом.

— Поверь. Лучше тебе не знать. Ибо если бы ты узнала бы, то я бы прикончил бы тебя в тот же момент, не обращая внимания ни на то, что ты теперь зверушка Ивана и на то, что сражаться мне запрещено. Смекаешь?

— Ага… — ответила Фейл, медленно отползая от меня.

Через полчаса мы всё же сумели заключить договор и заверить его более-менее приемлемой для меня клятвой. Фейл, которая видела нашу клятву, долго находилась в ступоре. Она ушла полностью в себя, как это обычно делают люди, психику которых глубоко травмировали. Так оно и было.

— Фейл. Запомни: ты этого не видела, — произнёс я.

— Да ладно, что в этом такого? — удивился Иван.

— Эта клятва порочит мою честь, — ответил я, моя руку от слюны в воде, которую растопил огнём из созданного мной льда.

Наблюдая, как вода, которой я помылся, начала медленно замерзать, превращаясь сначала в обычный, а затем в тёмный лёд, мне стало грустно. Я как-то внезапно осознал всю бессмысленность своего существования, а будущее мне казалось весьма мрачным и беспросветным. Хотя, почему казалось? Так оно и есть. После подобной клятвы, которая обесчестила меня, я просто не знаю, как дальше жить. А ведь я с самого с детства зарекался не заниматься подобной ерундой, быть лучше всех и иметь стальные нервы. Но всё же, есть один светлый момент в моём будущем. Это не Люцифер, как вы могли бы подумать, а нечто иное, светлое, доброе и милое.

— Ладно, пожалуй пойдём, — произнёс я, домыв руки и согрев себя мыслями о будущем. — Люцифер ждать не будет. Я и так сильно задержался.

Тем временем Фейл продолжала глядеть в одну точку перед собой, не обращая внимание на то, как Иван хватает её под руку и несёт за мной. Я же шёл вперёд, по направлению тянущей меня со стороны Люцифер духовной нити, контролировал округу и наслаждался окружающим миром. Всё же люди, разработавшие эту игру, были просто гениями реализма. Прямо, как новая версия крайзиса, который мой навороченный комп не вытягивает несмотря на самое новое и лучшее аппаратное обеспечение.

Глава 18

Фейл всё же очнулась через час нашего движения. Пробормотав про то, что я с Иваном сумасшедшие, она вытащила руку из захвата и пошла своими ногами. Я сделал вид, что не расслышал её, продолжая сканировать округу импульсами своей магии. Так было намного экономней и не сильно вредило моей душе, нежели обычное испускание магии сплошным потоком.

— Вы уверены, что мы сможем его одолеть? Я видела Энаграма. Он то ещё чудище, способное всё взорвать, — произнесла Фейл, переживая за свою жизнь.

— Не беспокойся, Фейл, с силой Садо, мы сможем легко одолеть его, — ответил ей Иван.

Он в отличие от меня шёл не спеша, изредка заходя в туманные облачка встречающиеся на нашем пути и появляясь из облачков спереди меня. Весьма занятная способность. Попадая в туманное пространство, его время растягивается, а сам он проходит большое расстояние, прежде чем попасть в нужную точку в этом мире, затратив в этом мире минимум времени. Странно, что он не предложил перенести нас с Фейл через него, как меня в прошлый раз. Что же случилось с ним?

— Не смотри на меня