что приводило к депрессии и падению моих навыков, от чего я начал часто проигрывать.

С тех пор я поклялся быть одиночкой и не заводить в играх никаких связей, чтобы не повторять свою ошибку, из-за которой я проиграл. Я циничный игрок, лишённый эмоций, имеющий высокий интеллект и невероятные способности к адаптации. Я должен быть таким. Кто же знал, что я настолько расслаблюсь, что допущу повторения своей ошибки? Настоящий я, не маска, слишком добр и излишне романтичен, чтобы быть тем, кем должен быть.

Сделав очередной шаг, я почувствовал мощное поле силы Энаграма, похожее на поле магии, но только куда совершенней и спаянной с энергией души. Я чувствовал всё, начиная от его движений и завершая строением его тела. Не так чётко, но этого хватало, чтобы относительно меня построить модель его силы и навыков.

Герой: Энаграм

Тип: Подрывник/Божество/Ангел 80 уровня

Уровень: 28

Класс: Человек Разумный

Профессия:

Сила жизни: 12 (Сильное отравление) || Сила духа: 9300000

Ихор: 9300000

Атака: 1 || Защита: 1 || Разрушительность: 9.1 кт в ТНТ на одну у.е.

Активные навыки: Концептуальное управление динамическим состоянием систем (-1 к ментальной чистоте за управление потоками энергией объёмом 9300000 у.е.), Правый глаз Императора (Манипулирование любой материей массой до 84.3 тонн [ЗАБЛОКИРОВАНО: Эффект отравления! Осталось 186.52 дней]), Величайший Божественный Левый Глаз Того Кто Стоит у Престола (+1 % к пассивному восстановлению сил)

Пассивные навыки:???

Количество силы, которое я ощутил, было просто невероятным. Я продолжал бежать в сторону, где была Люцифер, пытаясь понять, почему Энаграм не напал на меня и почему от него не исходит опасность. Он должен был почувствовать меня и приготовиться к сражению, но этого не было, как и ловушек, которые можно было использовать, чтобы замедлить меня, подготовиться к сражению со мной или устроить побег.

— Он что с ума сошёл? Подпускать своих врагов так близко? — спросил я.

— Скорее всего он приглашает нас на разговор по древнему обычаю, — ответил Иван. — Это кодекс переговоров, согласно которому принимающая сторона не должна показывать враждебные намерения.

— Что за бред. Скорее с ним что-то произошло, что он не может атаковать нас, — ответил я ему.

Я остановился как вкопанный, пытаясь осознать то, что я сейчас почувствовал. Страдание, отвращение и ненависть, а так же медленную мучительную смерть. Тот кого я хотел сразить, страдал, а тот кого я хотел спасти, умирала. Духовная сила Люськи медленно исчезала, что является одним из признаков того, что её душа разрушается. Это логично, ведь если угасает сила, значит угасает её источник, которым для духовной энергии является душа. От осознания подобной вероятности, моё сердце словно резко ухнуло в солёную воду на глубины океана.

Я вновь побежал. Отчаяние хлынуло на меня неудержимым потоком. Окружающий мир был как во сне, немного дымчатый и отстранённый. Я бежал, зная, что уже всё окончено, но маленькая надежда на то, что я ошибся, всё же была. Это придавало мне сил, чтобы двигаться вперёд, а не замереть на месте, впав в отчаяние.

Гулкие шаги раздавались в большой песчаной долине. Ветер обдувал моё тело, колебля мой кожаный плащ и мои длинные отросшие волосы. Всё потеряно! Больше нет надежды. Я не успевал, видя вдалеке беловолосого парня, что с тоской смотрел на тёмного красивого ангела, мучавшегося от лихорадки. Это были Энаграм и Люцифер. В один шаг я оказался рядом с ними, схватив обоих за шею и подняв перед собой.

Волосы Люцифер, зачем-то перекрасившей их в тёмный, и седые Энаграма взметнулись от того, что я тряс обоих за шеи. Красивое личико отравленной и умирающей Люськи сморщилось от боли, а Энаграм обалдело глядел на меня. Я же окончательно понял, что наступил конец.

Если состояние Энаграма было относительно стабильным, то клетки тела Люцифер медленно отмирали от яда, не смотря на всю её регенерацию и здоровье. Это был даже не яд, а нечто выше чем яд, вирус пожиравший тело. Душа была цела, вирус её не трогал, а значит, если Люцифер умрёт, то сможет возродится. Духовная сила просаживалась из-за того, что Люцифер тратила её на лечение организма. Всё моё напряжение схлынуло, а беспокойство исчезло, словно в груди зажглось солнце, которое согрело меня изнутри.

Я не опоздал. Моё сознание помутилось от счастья, уравновесив негативные чувства и оставив голову холодной для эмоций. Вернулось осознание того, зачем я на самом деле сюда бежал. В голове словно с щелчком переключился один поток сознания на другой, второй в приоритете, после потока, что вычислял вероятность того, что Люська не умрёт. Глядя на перемазанный уголок рта Люськи и чувствуя повышенное содержание сахара в их крови, я вознегодовал. И под лёгкую незаметную улыбку нагнавшего меня Ивана и Энаграма, висящего у меня в захвате на вытянутой руке, я произнёс:

— Мои конфеты! Вы что, все их сожрали? Быстро выблёвывайте обратно!

То ради чего я решился спасти Люцифер, превзойдя всех и вся в этой игре. Да, ради них самых, ради конфет, что выпали мне с одного из боссов нижнего этажа. То ради чего я спешил сюда! То что находиться у Люськи в её личном инвентаре! То что с её смертью пропадёт! Это было лишь одной из немногих причин, по которой я спешил сюда, кроме как возможная смерть самой Люси.

— Этот запах! Какого чёрта ты, Люська, с этим гадом сожрали мои конфеты? А? — вопрошал я отчаянным воем. Как у меня так получалось в тот миг, не знал никто, даже я сам. Тем временем Энаграм заговорил, улыбнувшись тонкими ало-белыми губами.

— Вот видишь, Люцифер, существо такого уровня как он имеет ценности иного уровня, нежели такие низменные как у тебя, — тихо прошептал он, прищурившись, а затем медленно поднял правую руку, схватив моё запястье. — Тебе никогда не понять его, смирись, Люцифер. Он иной, из иного времени и эпохи, и его волнует совсем другое, чем то, что волнует тебя. Вы с ним из совсем разных миров.

Я же оценил то, насколько слабее стал Энаграм. Яд подточил его волю и серьёзно ослабил здоровье, лишив большей части его сил, нехватки которой вероятно не позволило ему расставить ловушки, а так же воспользоваться его способностями. Сейчас он был не в том положении, чтобы хоть как-то противостоять мне.

Тем временем Люська шокировано смотрела на меня, как в каком-то дешёвом сериале про любовь. Во взгляде отражалась грусть и осознание крушения собственных надежд. Насколько я понимаю, она составила в себя в голове мой идеальный образ исходя из личных представлений, игнорируя мелкие факты,