Том видел меч, но он знал: исход драки часто зависит от того, кто ударит первым, кто агрессивнее. Том не заменил свою тактику грубой силой — его тактика сейчас основывалась на грубой силе. Он мчался прямо на солдата.

— Стой там! — заорал страж Тому, застигнутый врасплох его неустрашимостью.

Том врезался в солдата, как таран. Римлянин отлетел в сторону и шмякнулся о дерево. Затем его тело медленно сползло по стволу вниз, и голова упала прямо на камень. Теперь этот парень не скоро сможет за кем-нибудь погнаться, решил Том, и побежал дальше.

Дэвид выскочил из рощи и увидел лежащего солдата. Том обезумел! Если его не остановить, то его убьют! Дэвид припустил быстрее, не замечая тени, следящей за ним из-за поваленного дерева.

Том резко затормозил, едва удержавшись на краю тридцатифутового обрыва. Он развернулся на скрип сандалий и увидел, как на него на полной скорости несется Дэвид.

Дэвид заметил грозящую опасность в последний момент и попытался остановиться, но он бежал слишком быстро. Взмахнув рукой, он ухватился за Тома и едва не обрушил их обоих в пропасть. Тому пришлось напрячься всеми мускулами, чтобы удержать друга от неминуемого падения.

…Дэвид стоял у самого края обрыва и смотрел вниз. Том потянул его назад.

— Да, еще чуть-чуть и… — нервно заметил Дэвид.

Том заглянул через край обрыва и качнул головой.

— Ничего не выйдет.

Отряд из двадцати пяти римских солдат, вооруженных мечами и копьями, уходил по дороге. Иисуса вели в середине. Впереди отряда шла группа фарисеев и Иуда.

Присев на корточки, Том беспомощно следил за ними.

— Проклятые римляне.

— Что бы мы ни делали, ничего не изменится… ни сейчас, ни потом, — сказал Дэвид, все еще тяжело дыша.

— Расскажи мне, — попросил Том.

— О чем?

— Расскажи о том, что будет дальше.

— Мне не стоит…

— Скажи мне, Дэвид. Сейчас. Я не могу изменить будущее, но, по крайней мере, буду к нему готов.

— Не здесь. Солдат скоро очнется, и нам не стоит с ним встречаться.

— Ты прав, давай…

Дзынь! Кусочек камня рядом с ними взлетел в воздух. Друзья уставились на неожиданный летающий объект, пытаясь проанализировать природу феномена.

— Что это было? — обескураженно спросил Том.

Дэвид, похожий на испуганного сурка у норки, изучал окрестности. Что он ищет? Вдруг его взгляд на чем-то остановился. Том посмотрел туда же, но успел увидеть только блик света, словно отраженного от стекла.

— Ложись! — крикнул Дэвид и повалил Тома на землю.

Дзынь! Облачко песка запорошило лицо Тома.

— Какого дьявола тут происходит?

— Бежим!

Друзья вскочили на ноги и побежали к тропинке, огибающей обрыв. Когда они спускались по крутому склону, Том обернулся и увидел мужчину, одетого в яркий новый халат. Он преследовал их, лавируя между деревьев. И у него в руках… Пистолет! С глушителем! Том рванул вперед.

Если они будут продолжать спускаться с той же скоростью, подумал Том, то окажутся посреди отряда, конвоирующего Иисуса. Смерть со всех сторон. Но похоже, Дэвид соображал быстрее. Он схватил Тома за халат, сворачивая с тропы:

— Сюда!

Они наполовину сбегали, наполовину съезжали по травянистому склону. Если проделать этот отрезок пути достаточно быстро, они выскочат на дорогу перед римскими солдатами. Слишком близко. Слишком рискованно. Но у них нет выбора.

Капитан Робертс проклинал себя. Сделать два выстрела — и оба раза промахнуться! Он мог бы прихлопнуть их еще на тропинке и благополучно вернуться в будущее, не заботясь об оправдании своих действий перед руководством «Лайтека». Один взгляд на Тома и Дэвида сказал Робертсу: они прожили в древней Иудее месяцы, если не годы. Их одежда лучше соответствовала эпохе, чем у Робертса, к тому же они говорили на арамейском. Готовясь к этой операции, Робертс внимательно изучил личные дела обоих. Том не знал арамейского, однако вот он свободно говорит на нем! Значит, он пробыл здесь достаточно долго, чтобы изучить язык, и тем самым нарушил столько правил из этики путешествий во времени, что его смерть не нуждается в оправданиях.

Пробежав полсотни футов, Робертс отказался от преследования: противные пост-эффекты путешествия во времени дали о себе знать… Из-за них он, скорее всего, и промахнулся. Следовало немного выждать. Следовало лучше спланировать операцию. Но теперь он не повторит ошибку дважды.

Робертс повернул голову, изучая местность, и его снова стошнило. Он вытер рот и замер в раздумьях: что делать дальше…

— Не двигайся! — приказал мужской голос на арамейском.

Робертс повернулся на голос и, увидев римского солдата, которого сшиб Том, даже не попытался скрыть отвращение. Эти солдаты — посмешище: плохо обученные, плохо снаряженные. Трус с мечом, который прячется за символом Рима на своих доспехах.

Римский солдат отпрянул, когда Робертс с волчьей усмешкой двинулся к нему. Капитан достал нож и поймал лезвием солнечный луч, направляя свет в глаза противнику. Солдат моргнул и прикрыл глаза рукой, а когда снова открыл их, то успел увидеть только стремительно приближающийся кулак Робертса.

Стражник рухнул на землю, как бык на скотобойне. Если бы Робертс не стал солдатом, он мог бы стать превосходным боксером. Робертс подавил желание убить солдата и засунул нож обратно. Убийство местных не входило в его план, если только они не встанут между ним и его целью. Солдату повезло: Робертс просто выпустил пар. Он мог бы выпустить пар из них всех.

Минут через десять Том и Дэвид остановились, чтобы отдышаться. Немного придя в себя, они быстро двинулись к дому Лазаря, Марии и Марты, где надеялись отдохнуть и хоть ненадолго почувствовать себя в безопасности.

Встреча была еще более теплой, чем в прошлый раз. К удивлению Дэвида, все, даже огромный Лазарь, встретили их объятиями и поцелуями. Наверное, Мария поделилась своими чувствами с родными, и сейчас они отнеслись к Тому как к члену семьи. Но радость была недолгой. Дэвид и Том рассказали о трагедии в Гефсиманском саду, об Иуде, солдатах и фарисеях. Лазарю, обычно стойкому и сдержанному, даже пришлось присесть, когда он услышал эти новости.

Рассказывая об ужасных событиях, Том и Дэвид не упомянули о стрельбе и Робертсе. У них не было разумного объяснения, вдобавок Том и сам еще не знал всех подробностей.

Эта ночь была мучительной для всех, хотя Том и Дэвид ужасно вымотались за день. Когда Дэвид лег в кровать и закрыл глаза, ему в голову пришла странная мысль. Будучи ребенком, в ночь перед первым днем Хануки он всегда старался лечь спать пораньше. Чем раньше уснет, думал Дэвид, тем скорее наступит Ханука. Ночь пролетала незаметно, а утром уже начинался праздник. Но сейчас все наоборот. Едва Дэвид заснет, ночь сменится утром, и они снова встретятся с угрозой из будущего, которой едва избежали сегодня.