Мужчина, склонившийся надо мной, быстро выпрямляется и сдергивает за руку с матраса. Достаточно грубо.

– Руки, – холодно командует он.

И стоит мне их вытянуть вперед, как на них защелкивают наручники. Будто преступник – это я.

С заторможенностью разглядываю свои скованные запястья.

Как же так, Рай?

Меня выталкивают в коридор.

Все же тюрьма!

Напротив камеры обычные клетки. В них пусто.

Где же мои люди? Что с ними?

Уже в коридоре мне дают на ноги обувь вроде больничных тапок, куда я с облегчением сую босые ступни.

Тюрьма огромная. Меня ведут очень долго по запутанным коридорам, пока не проталкивают через одну из множества дверей в комнату, где заставляют встать в овальный сканер. Хорошо что я не страдаю клаустрофобией, туго бы пришлось. Аппарат узкий, как для медицинского исследования, но вертикальный и наглухо закрывается. Мне приходится несладко в нем, кажется, что сейчас закончится кислород.

Минут пять тщательного обследования, и наконец можно выйти.

Мужчина выводит меня из помещения через другую дверь, напротив той, первой. Мы оказываемся в административной части тюрьмы. Дорого́й ремонт, бело-серый интерьер. Будто попал в бизнес-центр.

– Генерал ждет вас. Рекомендую отвечать честно на все вопросы и ничего не скрывать. Правду он так или иначе добудет. Но какими методами – зависит только от вас, – неожиданно участливо дает советы мой тюремщик.

От перспектив спина покрывается холодным потом. Генерал, значит. На 99,99% – это Занкок. Что тоже объяснимо.

Радует, что я на самом деле мало всего знаю. Вряд ли больше самого Занкока. Шайрасы оберегали меня, не давая информацию и не особо посвящая в свои планы. Я понимала и не обижалась. И сейчас мне это поможет. Поверит ли мне генерал? Пыток я не вынесу. Хорошо быть смелой в фантазиях, но мне прекрасно известны пределы человеческого организма. И мои. А о Занкоке и его жестокости кто только не знает! И о его изощренности. Да Зольцберг просто душка был, в сравнении с этим монстром.

Не дав очухаться, меня уже более мягко подталкивают в помещение, перед которым мы ждали. Но стой я и полчаса – не помогло бы.

Дверь хлопает за моей спиной. Как приговор.

Сначала я вижу поникшую Ханну, сидящую на стуле в ярком луче света. У нее так же, как и у меня, скованы руки. Второй стул рядом пустой. Он для меня. Что тут думать.

Остальная часть помещения поглощена темнотой. Не видно ни людей, ни мебели. Вообще ничего.

Опять вспоминаю Зольцберга. А эти уроды жить не могут без выпендрежа. Четко понимаю: нас будут запугивать, угрожать и невесть какими методами при этом пользоваться.

Как только меня усаживают на стул, на освещенное место выныривает генерал. Мы не знакомы лично. Но все знают, как он выглядит. Низкий рост, азиатский тип внешности, есть схожесть с Сулом. Военная форма, погоны и вереница наград на груди. Он каждый день наряжается, пытаясь компенсировать небольшой рост, или для нас так вырядился?

– Приветствую, прекрасные дамы. Вы находитесь на моей военной базе, спутнике-тюрьме в системе Глизе-581.

Значит Шан и Шасс верно предполагали. Найдут ли они нас здесь? И успеют ли достать отсюда?

Нам бы хоть самый маленький шанс на успех…

– У меня на вас обеих большие планы. О них я расскажу позже. Но! Для того, чтобы вы понимали всю серьезность моих намерений, я решил прибегнуть к превентивным мерам. Долго думал, кого выбрать первым из этого змеиного отродья. Но оставил более серьезный аргумент на попозже и начну с того, с кем вы не успели сблизиться. Но, думаю, этого нам хватит, чтобы начать договариваться без излишних кривляний с вашей стороны.

Занкок делает знак, и трое военных, судя по форме, вытаскивают отчаянно сопротивляющегося кшатри. Дни в пути ослабили его, несмотря на это, он сильнее присутствующих здесь. Как и значительно выше.

Загорается дополнительный яркий свет. И больше не говоря ни слова, генерал всаживает пулю в голову кшатри.

Вздрагиваю всем телом и сразу жмурюсь, пытаясь отгородиться. Но звук выстрела и происшедшее стоит перед глазами, как бы я ни сжимала веки.

– Смотреть! – рявкает ублюдок.

Я даже не знаю имени кшатри. Но глядя, как он оседает на пол, меня подкашивает от ужаса. Шумит в ушах, перед глазами стоит пелена. Сползаю со стула на пол и слышу будто издалека отчаянный вой Ханны.

Ненавижу! Ненавижу!

Вспоминаю его слова. Значит, Харшшада он тоже для этого приберег?

Где же ты, вездесущий Шасс, со своей разведкой?!

Все звуки срослись в равномерный гул в голове. Только злость не дает мне полностью отключиться.

Прихожу в осмысленное состояние, снова сидя на стуле, в меня брызжут водой. Пытаюсь понять, как Ханна. Она белее здешних стен. Неверное, и я сейчас такая же.

Тошнотворная морда Занкока маячит перед глазами. Он улыбается, довольный произведенным эффектом.

– Вижу, теперь вы готовы к переговорам, дамы.

Глава 39. Отчаяние

– Начнем с тебя, Ханна. – Генерал подходит к ней плотнее, сильнее сужая глаза. – Я знаю о завещании, что оставил твой отец перед своей смертью. Скажем так, этим завещанием он подписал себе смертный приговор.

Занкок противно хихикает. На Ханне же и так лица не было. А теперь… Ее явно мутит и она часто дышит. Поэтому тоже удостаивается холодным душем из распылителя.

Значит, дело в ее завещании. Помню, она рассказывала о нем.

– Ты станешь женой моего сына, – с непонятным восторгом объявляет он ей, жадно потирая руки. – Все имущество твоего отца перейдет к тебе по условиям завещания. А значит, попадет в руки моего сына. И мои. Рудники, строительный бизнес, бо́льшая часть «Звездного» и много всего другого, что прибрал за эти годы Зольцберг. Ему это больше не нужно, – смеется над своей новой шуткой он.

– Но ваш сын – больной! – сипит Ханна. – Все знают, что вы прикрываете его ненормальные увлечения!

Да, что-то такое я уже слышала.

– Тебе не нужно беспокоиться насчет его увлечений. Твоей жизни и здоровью ничего не будет угрожать, юная Зольцберг, сыну я дам строгий наказ. Тебе потом и внуков моих вынашивать. Я позабочусь о твоей сохранности, а ты же: добровольно и в сознании подпишешь документы о браке. И распоряжение о полной передаче будущему мужу управления над всеми твоими ресурсами. Включая здоровье, жизнь. Вашими детьми буду распоряжаться я. Лучше меня никто не обеспечит им правильное будущее.

Рабство. Ее ждет не замужество, а настоящее рабство.

Бедную девочку передергивает от отвращения и страха.

– Я понимаю, что подохшая змея…, – продолжает Занкок.

– Какие змеи? У вас галлюцинации, – бесцеремонно перебивает его Ханна. – Вы своими змеями все уши прожужжали.

Капли пота на лбу и трясущиеся губы выдают ее потрясение.

Меня все больше накрывает пониманием, что из этой ловушки нет выхода.

– Ты не знаешь, с кем связалась? Значит, и тебя водила за нос эта шлюха шайрасов? – тычет