и половины не добирали до нужного результата. В связи с этим со следующей недели книга переходит на график 2/7 (вторник / четверг). На бусти (да-да, он теперь есть и у меня) есть возможность прочитать оставшиеся 4 главы (они уже готовы) и одним из первых получать новые главы. На этом всё. Спасибо.

https://boosty.to/badjourney/

Глава 17

Скинчик за донат

Обратный путь был уже не таким жизнерадостным и познавательным. Возможно, в этом виноваты магнитные бури. Не исключаю, что причиной мог стать массаж лица, который мне предоставила парочка ныне почивших малолетних дебилов. Может быть, виной тому стал тяжелый мешок с глиной. А может, все эти причины одновременно.

Кроме того, нам всё же пришлось пройти через рынок, где продавали рабов. Как оказалось, обходной путь через стену работал только в одну сторону. Поток оттуда был куда мощнее и плотнее, чем в обратную сторону. К нашему счастью, Ракула мы не встретили, а ещё моё маленькое демоническое сердечко согревал тот факт, что теперь у нас есть маленький денежный запас на покушать, от чего идти становилось значительно легче. Финансовой подушкой там, конечно, даже не пахнет, скорее финансовая подстилка или даже пелёнка, но лучше, чем нихрена.

«А мы напоминаем про акцию! Закажи одно нихрена прямо сейчас и получи вторым по еба-кхм…»

В общем, вся дорога у нас заняла около тридцати минут, и вскоре наша компашка грузчиков-за-еду оказалась на знакомой улочке. С того момента, как мы вышли за глиной, прошло около часа, а прилавок Фикула уже успел обрасти плотным облаком дыма. Я так и не понял, что он там курит, однако запах казался одновременно знакомый и в то же время новый. Но не табак. Определённо не табак.

— Открывай! — крикнув, уронил я мешок на землю, вздохнул и с хрустом выгнул спину в обратную сторону.

— Уа! — повторила за мной бесилка. Удивительно, что при наличии обеих рук я выглядел куда более задолбавшимся, чем Дура.

Фикул всё так же сидел, облокотившись на крышку своего прилавка, выдыхал дым и флегматично разглядывал улицу.

— Что-то вы долго. — наконец произнёс он, а затем чуть подвинул стойку в сторону, чтобы мы смогли зайти внутрь.

— Нас чуть не похитили!

Тапир окинул нас равнодушным взглядом, покрутил головой, разминая шею, и снова затянулся.

— Но не похитили же.

— В смысле⁈ Какого чёрта к нам постоянно подходят какие-то твари и пытаются утащить в рабство⁈ У меня на лице что ли написано, что я хочу работать за пиздячки или что⁈ Это можно как-то прекратить⁈ Что за порядки такие дебильные⁈

Фикул откинулся на стуле, уперевшись спиной в стенку, окинул нас задумчивым взглядом и затянулся из трубки. Угольки в маленькой металлической чашке затрещали, загорелись ярче, а вскоре в воздух вылетело очередное облако дыма. Без того мрачная гончарная мастерская стала ещё чуточку темнее.

Дурилка под взглядом тапира спряталась за мою спину, откуда вскоре послышался недовольный бубнёж.

— Вы выглядите как дикие. А ко всему прочему мелкие.

— Ещё бы! Я не мылся уже, кажется… НИКОГДА!

С этими словами рефлекторно запустил пятерню в свои спутавшиеся черные волосы. Чуть на рог не напоролся. Фикул моего замечания вообще не понял. Ага, они тут не моются. Просто валяются в пыли, а затем с разбегу бьются об стену. Я, конечно, утрирую, но оно примерно так и есть. Впрочем, стоит отметить, что, несмотря на местный климат, потоотделение минимальное.

— Думаю вам надо… — задумчиво проговорил тапир. — Цацки какие-нибудь нацепить. Во-первых, сразу будет понятно, что вы разумные, а во-вторых, могут подумать, что у вас есть сильный покровитель. Думаю, больше половины проблем это решит.

Я протянул руку.

— Что? Денег хочешь? Не заработал ещё. В долг не дам. — нахмурился тапир.

— Ты же не хочешь, чтобы твоих работников кто-то украл, так? — снова потряс рукой.

— Хвостом-то не крути. Вижу, что пожитками вы неплохими разжились, там наверняка и деньги были. Вот их и используй.

— Ладно… — хитрый засранец.

— И это… Хью…

— Что?

— Почему сраная бочка для глины всё ещё пустая⁈ Вам ещё за водой идти!

— Уже бежим! — крикнул я, когда выскочил из-за прилавка.

Предположение, что наш диковатый внешний вид привлекает охотников на рабов, мне показалось вполне логичным, потому сперва решил поработать над имиджем. Как минимум от этого зависит наша безопасность, а глина может и подождать. Пришлось немного побегать по рынку, послушать, что, как и в какую цену покупают другие демоны, чтобы хоть немножко понять уровень цен.

— За сколько отдашь это, вот это и вот это? — обратился я к мрачному продавцу тряпками.

Демон перестал подпирать голову ладонью, выпрямился, а затем какое-то время молча смотрел на нас сверху вниз.

— Три соулкоина.

Морда охеревшая. Мать твою любил.

Демонстративно скорчив лицо в отвращении, развернулся и пошёл прочь. Предыдущие два продавца после такого манёвра сразу же начинали предлагать скидки. Отец говорил, что только глупец соглашается на первое попавшееся предложение и прежде чем на что-либо соглашаться, нужно всегда исследовать другие варианты. Не исключено, что предложение, казавшееся тебе лучшим, на деле будет самым худшим из всех возможных.

— Два с половиной. — прозвучал недовольный голос из-за спины, и я остановился. Причина была в том, что предыдущие барыги скидывали цену до трёх соулкоинов, а этот сразу начал с такой суммы.

— Два. — кинул из-за плеча, стоя к торговцу спиной.

— Два серых и тридцать медных, гадёныш. Почти задаром отдаю.

Я довольно оскалился, но обернулся к демону уже с серьёзным лицом.

— Пойдёт! Дай померить.

— Ты же сказал, что берёшь! — возмутился рогатый.

— Неправда. Я спросил, сколько это будет стоить.

Судя по лицу торгаша, он сейчас прокрутил в голове наш короткий диалог и понял, что я прав.

— Не переживай, — щёлкнув пальцем, отправил к нему в руки одну монету. — Просто хочу проверить, как сидит. Дура, подойди. — обратился к подруге.

Хвост чертёнка начал нервно ходить из стороны в сторону. Было видно, что бесилке явно не нравится то, что я затеял. Но Дура никогда не бежит от проблем, только чуть-чуть отступает. Тактически. Буквально на один шажок.

— Не в ту сторону подходишь.

— Мне не надо. Не хочу. Не нравится. Не буду!

Бровки съехались, лицо нахмурилось, а во взгляде, кроме недовольства, появились признаки активной