Авраам поднялся со стула и встал за спиной Сары, который не стал поворачиваться за ним и уставился взглядом в стену. Инспектор согнулся и произнес ему почти в ухо:

– Вам известно, где ваша жена, верно? Я не ошибаюсь?

* * *

Чуть позже восьми в дверь постучали, и Авраам вышел из следственной камеры. Снаружи стоял Зайтуни в форме работника службы безопасности и в белых резиновых перчатках. Он выглядел озабоченным, когда сказал Аврааму:

– Вам стоит взглянуть на его чемодан.

Инспектор последовал за ним в маленький зал, где все стены были заставлены сумками и чемоданами. Раскрытый чемодан Сары лежал в углу на столе.

– Что-то нашел? – спросил Авраам.

Лиор вытащил из чемодана бумажный пакет.

– А вот, взгляните, – сказал он.

Это был момент, когда уверенность инспектора пошатнулась, и он заколебался, не освободить ли Хаима, чтобы тот еще успел на свой самолет.

– У меня не было выбора, пришлось порвать упаковку, – сказал Зайтуни и протянул ему белые джинсы и тонкую лиловую дамскую блузку. Он держал их кончиками пальцев в перчатках, как крысу за хвост. – Подарки жене. И взгляните на бумажки.

На дне бумажного пакета лежали сложенные письма, написанные на вырванных из тетради листочках. На одном из них был рисунок черного самолета в голубом небе, рядом с которым кто-то написал детским почерком красной ручкой: «Мамочка Джени, это самолетик, на котором мы к тебе прилетим после долгой разлуки». Во втором письме рисунка не было – там большими голубыми печатными было написано: «Дорогой мамочке. Я соскучился по тебе и радуюсь, что папа берет нас на Филиппины. Я хочу, чтобы ты с нами вернулась домой и чтобы была с нами дома, как всегда. Твой старший сын Эзер».

Авраам голыми руками порылся в чемодане и обнаружил на дне в оранжевом нейлоновом мешочке еще две дамские блузки и ночную рубашку.

– А кроме этого? – спросил он.

– Ничего. Детские одежки, немного игрушек и его шмотки. И еще полотенца и умывальные принадлежности, – ответил сержант.

Инспектор еще с минуту глядел на письма, после чего сложил их и осторожно убрал в бумажный пакет. Зайтуни пошел следом за ним в уголок для курящих и спросил:

– Ну так что вы с ним будете делать?

Авраам не знал. Он спросил Лиора, проинформировал ли тот Илану про содержимое чемодана, и сержант покачал головой. Если б инспектор позвонил ей, она приказала бы освободить Сару. И поэтому звонить он не стал. Вместо этого вошел в комнату, смежную с той, где ждал Хаим, чтобы посоветоваться с Маалюлем. А может быть (и это главное), чтобы посмотреть на детей – Авраам надеялся, что, когда, он увидит их, к нему вернется его решимость. Младший сын, тот, что с длинными волосами, стоял у стола, спиной к двери и рисовал на листке бумаги. Элиягу склонился над ним, и его рука лежала у него на плече. В руке у мальчика был маркер. Оба обернулись на Авраама, когда тот вошел, а Эзер, сидящий на обращенном к двери стуле, не поднял глаз от листка бумаги, будто и не заметил вошедшего.

Полицейские вышли из комнаты, Маалюль шепнул Аврааму:

– Что нового?

– Пока что ноль, – ответил его коллега. – Он не разговаривает. Но не сомневаюсь – где его жена, он знает.

Потом он рассказал Маалюлю о том, что нашел в чемодане, и тот вздохнул. И именно тогда, когда на него не смотрели, Эзер поднял свои темные глаза и взглянул на стоящих у открытой двери полицейских.

– А как они? – спросил Авраам, кивая на детей.

– Стали помягче, – сказал Элиягу. – Сперва вообще не хотели со мной говорить, но сейчас уже рассказали, что едут к маме. Что она ждет их в аэропорту. Малыш говорит побольше. Старший довольно недоверчив.

– Ты их спрашивал, когда она уехала?

– Не думаю, что они помнят. Малыш сказал, что два дня назад. Но ты не нервничай, Ави, я к этому еще вернусь. Дай мне чуток времени. Как считаешь, у меня есть для них еще час или два?

Когда Авраам ответил ему, его голос снова прозвучал уверенно:

– Да. Я ни за какие коврижки сегодня его не отпущу.

И все же, когда инспектор вернулся в следственную камеру, где ждал Сара, он заговорил с ним по-другому – возможно, из-за того, что нашел в чемодане. Рейс 958 корейской авиакомпании на Сеул получил разрешение на вылет, и самолет вырулил к взлетно-посадочной полосе. Что ж, хотя бы посадку Хаима с детьми на самолет Аврааму удалось предотвратить. Он уселся на свое место напротив Сары и сказал ему:

– Я сейчас видел ваших детишек.

На лице арестованного как будто бы что-то дрогнуло. Следующие слова инспектор произнес тихо, почти мягко:

– Знаете, почему я задержал вас для допроса? Хотите услышать? Только из-за них. Если б я этого не сделал, вас задержали бы сразу, как только самолет приземлился в Маниле, и ваши дети остались бы там одни, без присмотра. Понимаете?

Сара поднял голову и вдруг сказал ему:

– Спасибо.

Видимо, это был правильный путь, и Авраам продолжил идти по нему.

– Я понимаю, что вы решили не отвечать на мои вопросы. И это ваше право, хотя вы и совершаете ошибку, – сказал он. – Я всего-навсего пытаюсь понять, где ваша жена. Ничего другого мне от вас не надо. Вы сказали, что она на Филиппинах, но там ее нет. Нет ее и в Израиле. Тогда представим на минуту, что я ошибся и поверил, что вы не знаете, где она находится. Не поможете ли вы мне ее найти? Если б вы пошли на сотрудничество и рассказали о ней, мне было бы легче поверить вам, а главное, легче понять, где я должен ее искать.

Полицейский не произнес ни единого искреннего слова, но Сара этого не понял.

– Как детишки? – спросил он.

– Они тут, в соседней комнате. Дожидаются вас, – ответил Авраам.

Хаим положил ладонь на стол, возле фотокарточки жены.

– Скажите, что вы хотите про нее узнать, и я постараюсь вам помочь.

У входа в пещеру, в которой он прятался, образовалась щелка, и Авраам поспешил в нее влезть.

– Сколько лет она в Израиле? – тотчас же спросил он.

– Девять лет, может, десять.

– И где вы с ней познакомились?

– В Нес-Ционе.

– Что она там делала?

– Я встретил ее у мамы.

– Она работает у вашей матери?

– Она работала у соседа. Пока его не поместили в гериатрическую клинику и она не осталась без работы.

Авраам попросил номер телефона и адрес матери Хаима, и ему показалось, что задержанному не хочется их сообщать. Тогда полицейский спросил:

– А можете сказать мне, с кем она поддерживает связь?

– Что значит «с кем?» – не понял его Сара. – Да ни с кем…