говорил этого вслух, Булат любит Одуванчика. И любовь его безоговорочна.

Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Вот и мы с ним по возвращении с головой окунаемся в работу.

Следующие три недели я разрабатываю дополнительное приложение для Министерства. Это первое такое сложное и серьёзное приложение, и оно отнимает у меня кучу времени и сил. Хорошо, что у нас есть няня, которая полностью взяла на себя Варюшу. И моя мама, которая её подменяет периодически. Добровольно и с удовольствием. Потому что нам с Булатом приходится задерживаться практически каждый день.

И это не может не сказываться на моём состоянии.

Я устаю настолько, что приползаю домой, раздеваюсь на автопилоте и сразу же падаю в кровать. Иногда сил не хватает даже на душ. От такого графика я все время хочу спать. И так как я регулярно намеренно или случайно пропускаю обеды и ужины, у меня, похоже, развился гастрит. И тошнит меня в течение дня с завидной регулярностью. И это состояние сейчас –единственная константа в моей жизни.

Сегодня суббота. Выходной. Но будильник все равно противно звенит над ухом. Потому что Варе нужно на занятия. Ее реабилитолог добавил ещё несколько упражнений, чтобы наш Одуванчик скорее восстановилась.

Приоткрываю один глаз и смахиваю по экрану телефона, чтобы будильник скорее заткнулся. Со стоном поворачиваюсь на спину. Тошнота тут как тут, накатывает удушливой волной. Морщусь, стараясь её игнорировать.

Выбрасываю руку и хлопаю по другой половине кровати. На удивление, она оказывается пустой.

После отпуска Булат переехал в свою же квартиру. То есть к нам с Варюшей. Это даже не обсуждалось. Просто после самолета в такси он назвал свой адрес, попросил его подождать десять минут. Через названное время он вернулся с небольшой сумкой, и тогда мы уже поехали к «нам». Он просто молча и плотно вошёл в нашу с Варюшей жизнь. И теперь делает то, чего так долго ждал: засыпается и просыпается со мной, видит дочь тогда, когда захочет, читает ей сказки перед сном, играет во всем игры, которые она предложит. Он так легко вошел в нашу жизнь, как будто так было всегда.

На миг прикрываю глаза. Сейчас, буквально пару минут полежу…

Чувствую, что снова проваливаюсь в сон. Мысленно хватаю себя за шкирку и резко поднимаю с постели.

Но что-то идет не так. Перед глазами темнеет, всё плывет и пол меняется с потолком местами. Пошатываюсь и чувствую, что заваливаюсь на бок.

- Кудряш, Кудряш, ты чего, - крепкие руки Булата подхватывают меня за талию. – Поймал. Давай-ка, мы с тобой приляжем…

Рахимов буквально укладывает мое безвольное тело обратно в кровать.

- Ты чего, Лиз? Что-то болит?

- Все нормально. Просто не спала толком последние дни, резко вскочила, и голова закружилась. Я сейчас встану, пойду завтрак готовить.

Булат хмурится и внимательно изучает меня. Так пристально, что мне становится неловко.

- Нет, ты останешься лежать. Тебе нужен полноценный отдых. Выглядишь так, будто тебя каток переехал.

- Вообще-то Варе нужно на реабилитацию…Я не могу разлеживаться, - предпринимаю попытку встать. – Мне ещё завтрак вам готовить.

- Я сказал: лежать! – строго выговаривает Булат. Для убедительности припечатывает ладонью сверху. Ещё и одеялом накрывает до самой шеи. – Я сам свожу Одуванчика на занятия. А ты выспись как следует.

Булат молчит и, не моргая, уставился на меня в ожидании ответа. Он старается сохранять невозмутимое выражение лица, но я замечаю, как дергается его кадык.

Я понимаю волнение Рахимова. Мой положительный ответ – это выход на новый уровень доверия. Безоговорочное. Как бы там ни было, Булат раньше никогда не оставался с Одуванчиком один на один…

Но за эти дни он доказал, что я могу на него положиться. Во всех вопросах. Что Варюша ему также дорога, как и мне. Он - такой же родитель, как и я, и ни за что не навредит собственному ребёнку.

- Ты справишься?

- Ты же справлялась в одиночку все эти годы. А Варя, в конце концов, уже взрослая, с ней можно договориться.

- Её нужно покормить, одежда…

- Разберусь, - решительно отрезает и нежно целует в губы, отчего все откликается, трепещет внутри. Те самые слоно-бабочки начинают свой ритуальный танец. – Все, спи. Как отдохнешь, позвони, сходим куда-нибудь вместе. Все – таки выходной.

- Хорошо. Но если что, звони сразу.

Булат поправляет мои разбросанные волосы и осторожно выходит из спальни. А я сразу же проваливаюсь в такой долгожданный сон, не подозревая, с чем мне придётся столкнуться буквально через несколько часов.

Глава 66

Булат

Мои девчонки – герои. Без преувеличения.

Я до сегодняшнего утра твердо был уверен, что занятия Одуванчика – массажики, какие-нибудь упражнения несложные, электрофорез, ну, или максимум что-то типа приседаний и махов.

Так жестоко в этой жизни я ещё не ошибался.

За сорок пять минут этой сраной пытки я раз тридцать порываюсь подскочить к лечащему врачу моей дочери и сломать ему руку, как минимум.

За то, что моему Одуванчику больно.

Медсестра даже подсаживается ко мне поближе и не сводит взгляда до самого конца занятия. А я меряю шагами небольшой коридор перед кабинетом, протирая паркет пятками и вытаптывая траншею.

Варя хнычет, подвывает, но, стиснув зубы, упрямо выполняет всё, что велит ей врач. А когда это издевательство заканчивается, мой несгибаемый Одуванчик несётся ко мне и почти не хромает.

С разбегу ловлю её в свои объятия и стискиваю так сильно, что дочь хлопает меня ладошкой по плечу.

- Папочка, ты меня сейчас задушишь…

- Ты – мой герой, Варя, - выдыхаю, со всей серьёзностью глядя в темные глазки дочери, так похожие на мои.

И твоя мама – тоже. Потому что стойко переносила эту реабилитацию столько лет. Боролась за нашу дочь от начала и до конца.

Я бы так не смог, это факт.

Я и одно занятие едва высидел. Больше на подобное я не подпишусь.

Как выяснилось, мои нервы ни к чёрту, когда дело касается моих девчонок. Вот и сейчас ладонь зудит – так хочется достать телефон и позвонить Кудряшу. Уж больно не понравилось мне её состояние. Если дальше и так пойдет, то завтра вызову врача. Гастрит – это вам не шутки.

- А ты – мой волшебник, - Одуванчик важно кивает, забавно тряся кудряшками. Целует мою колючую щеку, забавно морща носик. – Может, в кафе? Картошку фри поедим…

- Э, нет, Одуванчик, я не