принесла из дома плед и, затащив к себе Батона, устроилась с ним в обнимку на садовых качелях, глядя в огонь. Как же тяжело ждать, просто невыносимо, особенно когда ничего, абсолютно ничего не можешь сделать, ничем не можешь помочь. Бездействие просто убивает.

Пригревшись, я и не заметила, как уснула. Разбудил завозившийся Батон. Дрова прогорели, небо посерело, обещая скорый рассвет, на ресницах и на шерстинках пледа повисли капли росы. А в коттедже царила темнота и тишина.

Только раскрылась и отпустила щенка, сразу продрогла, застучала зубами, хотя это скорее уж нервное было. Они не вернулись. Прошли уже почти сутки. А они не вернулись.

В доме я закрылась от Батона в ванной, встала под горячий душ, но согреться и перестать трястись не выходило до тех пор, как я не отпустила себя и не проревелась в голос, с подвываниями, пока силы не кончились и не началась икота.

– Сегодня полнолуние, – сказала Батону, когда наконец выползла из ванной. – Так что, этой ночью ты должен быть хорошим и очень самостоятельным мальчиком.

Щенок укоризненно, кажется, посмотрел на меня, а потом глянул в сторону входной двери.

– Я тоже жду, Батош, и верю, что они вернутся. Но все же, нам нужно учиться и самостоятельными быть.

От горечи собственных слов опять бы разревелась, да, видно, уже нечем было.

День прошел так же, как и предыдущий. В имитации движения и жизни, тогда как реальным было только одно – ожидание.

А ближе к вечеру я заперла калитку, ворота, входные двери, а потом и себя в подвале. Замки в подвальную дверь врезал сам Макс, и я даже наклонилась их понюхать, прислушиваясь к себе и ощущениям, но ощутила только запах металла и машинного масла или смазки.

Мебели никакой в подвале не было, Лихо сказал, что могу ее разломать и пораниться, так что из удобств – толстый матрас, жёсткий, с натуральным конским волосом и кокосом. «Чтобы никаких пружин железных и сраной химии наполнителя». Это тоже Макс сказал.

– А ещё ты сказал, что будешь рядом в мой первый оборот! – неожиданно озлившись, выкрикнула я в гулкую пустоту огромного подвала. – Ты обещал!

Стыдно, София, стыдно упрекать того, кого, может, уже… Стыдно, да, но мне так страшно. Я не знаю, что будет, как будет, насколько больно, когда начнется, чем закончится.

Я сидела, лежала, ходила, опять сидела, потом улеглась, свернувшись клубком… и очнулась от того, что потеряла опору, очутившись в воздухе, одновременно ухнув в аромат, которого так ждала.

– Макс! – хрипнула сухим со сна горлом.

Обняла, вцепилась, прижалась раньше, чем даже веки разлепила, принялась тыкаться слепо лицом, целуя куда попало. Но внезапно поняла, что ответа нет. Отстранилась, моргая и уставилась в мрачное, заросшее темной щетиной лицо мужчины.

– Ты не обратилась, – произнес он.

Я недоуменно глянула на зарешеченное подвальное окошко, за которым явно был уже день, потом на себя. Вся одежда, которую так и не сняла, цела. Шевельнула лопаткой, боль там никуда не ушла, а ведь Макс говорил, что после переворота…

– Да, не обратилась, – признала я и тут же спохватилась. – Как вы, лучше скажи. Все целы?

– Ага, – буркнул Лихо, поставил меня на ноги, развернулся и пошел прочь из подвала.

Глава 34

Охрана была обречена с того мгновения, как Демыч взвился в воздух. Какими бы тренированными и подготовленными ни были эти ребята, но они только люди. Безнадежно медленные для настоящего урожденного. Хотя, будь они даже обращенными, как я и Настька с Кибером, все равно по скорости и мощи с урожденным было бы не сравниться. Знаю, о чем говорю – Дема нас уже почти четыре десятка лет подтягивает до своего уровня, но всего несколько раз мне удавалось сдюжить его в тренировочных боях, и то в человеческой ипостаси, а в шкуре это без вариантов. Была бы у него тяга верховодить – мы бы все под ним ходили, даже я бы признал его альфой. Наверное, если бы не сдох, сражаясь, че поделать, такая у меня натура.

Тяжелые щиты, призванные защитить от прямой стрельбы, стали только замедляющей помехой охране, когда Демыч одним прыжком оказался у них за спинами. Они, конечно, начали сходу палить беспорядочно, и, чтобы не наловиться свинца, мне пришлось в первую секунду сбить собой Руслана, превращая обоих в эдакие шары для боулинга, бросившиеся в ноги охране, которая как раз пытались поймать в прицел промелькнувшую над их головами тень. Так-то мне похрен на Руслана, но он единственный, кто тут точно ориентируется, нужен пока живым.

Уже в следующую секунду Демьян ударил в спины так и не успевшей развернуться к нему охране, ломая глухой строй, а мы оказались на подхвате, сшибая и добивая. На все-про-все чуть меньше минуты, и двенадцать рыл в камуфляже остались разбросанными в живописных позах по полу. Из наших потерь – я словил отрикошетившую от стены пулю в плечо, что совершенная фигня, учитывая, что это был свинец, а не серебро и навылет, даже выковыривать не надо, а перед полнолунием регенерация бешеная становится.

А вот нашему вивисектору-открывашке меньше повезло, он сидел на полу, завывая и зажимая рану на животе. Впрочем, Руслан тут же организовал ему аккуратную круглую дырочку во лбу, пока я заколебался.

– Что? – оскалился он, перехватив мой взгляд. – Мы договаривались – отсюда ни одна тварь, причастная, не должна живой выйти. А этот – руководитель одного из экспериментальных проектов, так что еще как причастен.

– Да мне, собственно, похрен, – пожал я плечами и тут же скривился. Кровь уже остановилась, это у нас быстро, но еще, сука, больно.

– Давайте быстрее вперед, – мотнул башкой Руслан и сам рванул вперед. – Иначе этот ублюдок босс забаррикадируется в бункерном отсеке-кабинете и фиг мы его достанем.

Но в тот момент, как мы из коридора влетели в здоровенное помещение, поделенное на разные сектора стеклянными перегородками, заорала сирена, свет сначала полностью вырубился, а потом заморгал красными проблесками.

– Внимание! Введен режим экстренной полной изоляции! Всему дежурному персоналу оставаться на своих местах до поступления новых указаний! – ударило по ушам из динамиков.

– Сука! – выругался Руслан. – Он успел-таки. Теперь разблокировать можно все только с пульта в кабинете босса. А он, сто процентов, уже заперся.

– Эй! Что происходит? Вы кто такие? – раздавалось со всех сторон и в проблесках красного я рассмотрел людей в халатах, выглядывающих из разных отсеков помещения, и заодно принюхался.

Фонило тут знатно. Слегка зверинец напоминало. Несло немытыми давно телами, кровью, дерьмом и застарелым, въевшийся во все вокруг