– Есть, командир! – ответил за снайперов Дрозденко. – Один вопрос: как будем поддерживать связь?

– По необходимости. Если вопросов нет, свободны.

– Минуту! – поднял руку подполковник Федоров. – «Ирбис» решено не привлекать к операции?

– В этом просто нет никакой необходимости. Но и «Ирбису» с утра полная боевая готовность. Завтра сбор здесь в 7.00!

– Спокойной ночи, командир, – пожелал Шепель Тимохину, проходя мимо стола.

– И тебе, Миша, хороших снов, – в тон ему ответил командир отряда «Марс».

Ночь с 27 на 28 сентября пролетела быстро. Ровно в 7.00 весь личный состав «Ориона», а также командир группы «Ирбис» подполковник Федоров собрались на временном КНП отряда «Марс». Офицеры были экипированы по-боевому. Первым делом Тимохин уточнил задачи снайперам:

– Прапорщик Шматко, позиция ликвидации вражеского наблюдателя подготовлена? Где она?

– Недалеко отсюда, среди ветвей дуба. Отличное место для охоты на кабанов и отстрела «духов». Я оборудовал позицию, сделал опоры для себя и винтовки, все замаскировал и где-то полчаса наблюдал за объектом. «Дух» постоянно в окне не торчит, да это и понятно. Достаточно раз в три минуты выглянуть – и обстановка ясна. Так и выглядывал тот, что стоял ночью. А утром в 5 часов я вновь осмотрел здание. На посту был уже другой «дух». Но тот тоже вел себя, как и первый. Выглянет в окно, быстро осмотрится – и за стенку. Так что сниму его без проблем. Если только взрыв в подвале не прогремит после того, как «дух» скроется, в очередной раз осмотрев подходы к зданию. Тогда его действия предсказать невозможно. Но у окна он вряд ли останется.

– Правильное замечание, – проговорил Тимохин. – Вражеский наблюдатель южного направления вполне может выйти из сектора обстрела снайпера. Дабы не упустить его, придется и по окну коридора второго этажа применить гранатомет. Ты из «РПГ» со своей позиции выстрелить сможешь? – спросил он Шматко.

– Смогу. Хоть из «СВД», хоть из «РПГ» – позиция отличная, на площадке дуб раздваивается, уходя в стороны двумя отдельными стволами с густой листвой.

– Договорились! Берешь с собой и «СВД», и «РПГ-7». – Тимохин перевел взгляд на Дрозденко: – Что у вас с Санеевым, Андрей?

– Все нормально. Стрелять будем с холмика на окраине рощи, заросшей кустарником, поверх забора, прямо в окна кабинета и приемной. Получаются практически прямые выстрелы.

– Хорошо! Снайперам убыть на позиции. О готовности к открытию огня – доклад!

Капитан Дрозденко, прапорщики Шматко и Санеев вышли из командно-наблюдательного пункта, направившись каждый к своей позиции. Шматко по пути зашел в оружейную палатку, взял «РПГ».

В 8.00 на КНП вошел генерал-лейтенант Феофанов. Тимохин доложил, что подготовка идет по плану. Начальник управления за руку поздоровался с командиром отряда, а также с находившимися в палатке Шепелем и связистом старшим лейтенантом Самойловым. Присел на скамью, взглянул на майора:

– Лодка с офицером роты связи и аппаратурой стоит метрах в трехстах от пансионата у правого берега. Давай, Миша, бери мою машину, водитель знает, куда тебя отвезти. У лодки переоденешься в форму армейского капитана, примешь у связиста аппаратуру и по команде Тимохина подойдешь к причалу. Далее выдвигаешься к зданию – куда конкретно, Сан Саныч уточнит. Кстати, ты вообще когда-нибудь разматывал телефонный кабель?

– Тоже мне работа, – усмехнулся Шепель. – Несешь на плече катушку, кабель сам разматывается.

– Но связист, настоящий связист – а необходимо, чтобы именно под такого ты и сработал, – постоянно поправляет кабель, чтобы тот ложился ровно и не путался.

– Разберусь…

– Лучше на берегу потренируйся. А то погорим на такой мелочи…

– Так все равно «духов» уже ничего не спасет. Если я не пройду на первый этаж, ребята из гранатометов их завалят.

– Ты это наплевательское настроение брось. Мы должны отработать задачу по плану, без дополнительных усилий. Понял?

– Так точно! Потренируюсь, товарищ генерал.

– Давай ступай, а то время уже поджимает.

Шепель ушел.

– Твои парни на местах? – спросил Феофанов у Тимохина.

– Так точно. Макаров, Ким и Ларсен в 8.40 должны заминировать опоры сцены и отойти в укрытие. Подрыв ориентировочно в 9.00 по моей команде. Подгруппа, по последним данным, заканчивает разбор стены.

– Хорошо. Снайпер и гранатометчики?

– На местах, только я вынужден был внести коррективы в план. Наблюдатель «духов» выглядывает в окно с разными интервалами по времени. Может получиться так, что на момент подрыва он окажется вне сектора обстрела из «СВД». Поэтому я решил ударить из гранатомета и по южному торцу.

– Что ж, решение верное, – согласился Феофанов.

– Шматко и Дрозденко с Санеевым на позициях.

– Когда думаешь применить «Рентген»?

– В 8.50. Расчет Сопилина на месте, к работе готов.

Феофанов взглянул на часы:

– 8.22. Не пора ли вызвать на разговор Охотника?

– Да, думаю, самое время, товарищ генерал.

– Ну, тогда берем мегафон и выходим к воротам пансионата.

В 8.27 от будки контрольно-пропускного пункта Феофанов через мегафон обратился к главарю банды:

– Охотник! Говорит генерал Феофанов!

В ответ молчание, и только через пять минут, в 8.33, приоткрылась дверь центрального входа.

– Слушаю вас, генерал!

Гаев кричал без усилителя.

– Мы, как и обещали, протянули кабель от теплохода. С минуты на минуту к причалу подойдет лодка с офицером связи. Он протянет кабель от причала до здания.

– Это хорошо, генерал.

– Куда подтянуть кабель, где и кому передать телефонный аппарат?

– Пусть ваш офицер подходит к входу со стороны парковой зоны, – крикнул Юнус. – Мой человек впустит его, проверит. Как только офицер приведет телефон в рабочее состояние и я услышу голос своего человека на теплоходе, мы отпустим вашего офицера. Но, предупреждаю, он должен быть без оружия. Обнаружим хотя бы нож – а обыщем мы его обязательно, – то не обессудьте, генерал, я убью офицера.

– Он будет без оружия.

– Когда ждать связиста?

– Я же сказал, с минуты на минуту!

– Вы уходить не спешите, после сеанса связи с теплоходом поговорим о дальнейших действиях.

– Хорошо. Договорились.

Опустив мегафон, Феофанов кивнул Тимохину:

– Работай, Саша!

Александр вызвал по связи Шепеля. Блокада средств связи и радиопомехи, которые установили вчера, были перемещены в сторону Москвы, и спецназовцы могли свободно общаться между собой.