Но она смахивает мои руки.

— Хочу спать.

С беспечным видом сцепляю руки под головой, словно только что меня не отвергли в очередной раз.

— Позволь рассказать на ночь сказку.

— Если о том, что делает принц со Спящей красавицей, когда находит ее в пустынном замке, то это я уже слышала.

— В этой сказке никто не спит — во всяком случае, в ответственный момент.

Она молчит, и я замираю в ожидании нового отказа.

— Собственно, почему бы и нет? Интересно узнать, какие развратные фантазии бродят в твоей голове.

Удивительно. Поворачиваюсь к ней и подпираю голову рукой. Прелестная супруга смотрит в потолок и не проявляет ко мне ни тени интереса.

— Давным-давно существовала на свете страна под названием Гордость, — начинаю я. — Это была очень гордая страна; все, начиная с короля и королевы и заканчивая последним дворником, чрезвычайно себя уважали. Но никому не удавалось перещеголять принца — красивого юношу по имени Нарцисс.

— Который настолько себя ценил, что постоянно любовался собственным отражением?

— Радость моя, — укоризненно возражаю я. — Как плохо ты обо мне думаешь! Неужели считаешь, что стал бы рассказывать такую избитую легенду? Мою историю ты точно не слышала.

Она равнодушно пожимает плечами.

— Что ж, продолжай.

— Самым распространенным средством передвижения в стране был дирижабль, работавший исключительно за счет гордости пассажира. Чем значительнее оказывалось самомнение хозяина, тем выше и быстрее летал его личный транспорт. Ну а самый большой и быстроходный дирижабль принадлежал, разумеется, принцу Нарциссу и назывался красноречиво: „Гордость Нарцисса“.

— В конце истории его проткнут и выпустят воздух?

Я презрительно хмыкаю.

— Только невежественные иностранцы способны додуматься до такого отвратительного поступка. В этой стране проткнуть дирижабль означало то же самое, что продать на площади собственную мать.

— И насколько же часто жители продавали своих матерей?

— Никогда. Матерей граждане любили и уважали.

Любимая насмешливо закатывает глаза.

— Хорошо, рассказывай дальше.

— Для тех дам, которые мечтали завоевать руку принца (если уж не удавалось покорить сердце), Нарцисс придумал особое состязание. Семь лет подряд проводились трехдневные гонки на дирижаблях, и всякий раз он побеждал единолично и с огромным преимуществом. Вся страна начала беспокоиться за своего принца, потому что он давно уже достиг того возраста, когда положено обзавестись семьей и детьми.

А тем временем Нарцисс тайно и глубоко любил молодую особу по имени Фиделия, владелицу книжного магазина в столице государства. Фиделия, разумеется, знала о существовании принца и даже поддерживала с ним деловые отношения: Нарцисс любил книги, и она исправно снабжала его редкими и ценными изданиями. Однако сам принц и его дирижабль не значили для нее ровным счетом ничего. Больше того, в кругу друзей она нередко насмехалась над размерами дирижабля и говорила, что понятия не имеет, зачем одному человеку столько горячего воздуха.

Неприятный слух дошел до Нарцисса. Он утратил сон и ночи напролет расхаживал по своему замку. Время от времени наводил дворцовый телескоп на магазин Фиделии, смотрел на свет в ее окошке и мечтал оказаться рядом, чтобы, сидя в удобных креслах, вместе почитать.

— А я-то уже решила, что он мечтал привязать ее к книжному шкафу, — ехидничает любимая.

— О нет! Принц далеко не так романтичен, как я. Так на чем же мы остановились? Ах да, раз в три месяца молодая особа отправлялась за книгами в соседние страны, и Нарцисс с нетерпением ждал ее возвращения. Дело в том, что первым делом Фиделия приносила новые приобретения в замок. Только тот, кто испытал неразделенную любовь, способен понять, что значили для принца эти редкие встречи.

Климат в стране отличался стабильностью и завидной предсказуемостью. В то время, о котором я рассказываю, как раз стоял сухой сезон, а потому Фиделия погрузила книги не в крытую повозку, а в обычную телегу, в которой в другое время перевозили бочки с пивом. С высокой башни принц наблюдал, как она едет по пыльной дороге за городскими стенами, и внезапно заметил на горизонте огромную черную тучу: нежданная гроза приближалась стремительно и коварно.

Он приказал немедленно подать свой быстроходный дирижабль, однако обогнать грозу не сумел: прятать книги в гондолу было уже некогда.

Принц не медлил ни секунды. К изумлению Фиделии, выхватил меч и разрезал дирижабль пополам. Получился отличный водонепроницаемый кожух, надежно прикрывший подводу с бесценным грузом. Едва придя в себя, она нашла неподалеку несколько больших камней и придавила брезент, чтобы не улетел.

Не успели молодые люди закончить работу и спрятаться в гондоле, как небеса разверзлись и хлынул ливень.

— Зачем ты рассек свой великолепный дирижабль? — удивленно спросила Фиделия. — Это всего лишь книги.

— Возможно, — ответил Нарцисс. — Но это твои книги.

И по сей день люди в стране рассказывают, как принц завоевал сердце любимой, уничтожив мечом свою гордость. Следующей весной Нарцисс с Фиделией поженились, а потом много лет жили счастливо и вместе правили своей страной».

Это было даже не любовное письмо, а молитва, мечта о светлом будущем. Хелена закрыла рукопись и почувствовала, как в душе расцветает надежда.

Жизнь в Истон-Грейндж вращалась вокруг Беатрис, однако девочка не догадывалась, что подобный распорядок заведен в поместье преднамеренно. Она, конечно, многого не замечала и не понимала, но в то же время преданно, со страстной дотошностью дирижера, исполняющего симфонию Бетховена, придерживалась устоявшихся ритуалов повседневности.

Ровно в восемь мисс Хиллсборо завтракала, а в девять отправлялась с отцом на прогулку. Существовало три маршрута: по одному на каждые два дня недели плюс специальный воскресный. Домой возвращались к десяти; до ленча продолжались уроки. Еще один учебный час проходил во второй половине дня, а за ним следовали разнообразные занятия, в зависимости от дня недели. По понедельникам девочка поливала розы, по вторникам причесывала и переодевала кукол… и так далее. В четыре она каталась на пони, в пять пила чай, который одновременно служил ужином, потом принимала ванну, слушала сказку и ложилась спать.

Если прогулка заканчивалась раньше обычного, Беатрис все равно не входила в детскую, пока стрелки часов не показывали десять. И даже если понедельник выдавался дождливым, надевала плащ, брала лейку и отправлялась в сад поливать цветы.