— А где Дэвид? — спросила ее Стиви.

— В Гранд-Хаусе. Он нашел Элли, Стиви. В тоннеле. С ней… с ней плохо. Она умерла.

Пикс подождала, пока Стиви не переварила услышанное.

— Куда мы пойдем? — спросил Нейт.

— На ночь устроимся в юрте. Туда принесут несколько кроватей, а к потолку мы подвесим перегородки. Будет уютно и здорово. Можно будет поговорить.

— Ну что ж, хорошо, — ответил Нейт, постукивая ногтем пальца по столешнице.

— Мы направимся туда, как только будет готова Джанелль. Пойду, соберу свои вещи.

— Она, наверное, устала от смерти своих студентов, — сказал Нейт, когда Пикс поднялась наверх, — столько бумажной волокиты, даже подумать страшно.

Когда Стиви не ответила, Нейт ткнул ее локтем в руку.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Понятия не имею.

— Как, черт возьми, это произошло? Неужели мы только что действительно ее нашли? Я думал, она убежала, типа ушла с цирком или что-то в этом роде. И даже не догадывался, что она… лежит под нами.

— На самом деле не под нами, — возразила Стиви, — немного в стороне.

— Ну раз так, то хорошо.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — сказала она.

— Да, знаю. А еще знаю, что это место какое-то тухлое. Здесь умерли два человека.

— Школа в этом не виновата.

— Не виновата, но… может… может, это место…

— Ты хочешь сказать, что это место проклято или типа того?

Нейт покачал головой.

— Я хочу сказать, что здесь умерли два человека, а это намного больше, чем в моей предыдущей школе. Да, в жизни бывает всякое дерьмо. Даже самое ужасное. Но все эти тоннели с сухим льдом, от которого под землей задыхаются люди, — дерьмо не просто ужасное, но роковое…

Стиви втянула голову в плечи и улетела мысленно далеко-далеко. Вернулась к Дэвиду, к его рассказу о матери и сестренке, о данных ею обещаниях, о том, каким холодом веет от дела, которое она хотела расследовать, и о том холоде, что царил под землей.

Пришла Джанелль — в пижамных брюках с начесом, просторном пушистом свитере и с серебристой сумкой со всем необходимым на плече. Она подошла к Нейту со Стиви и обняла их. В уголках ее глаз блестели слезы.

— Пикс сказала, что Ви тоже может прийти в юрту, если вы, конечно, не против. По правде говоря, я буду рада ее видеть.

— Ну конечно, — сказала Стиви, — даже не сомневайся.

Нейт с отсутствующим видом кивнул.

— Ее нашел Дэвид. Его забрали в Гранд-Хаус.

Голубая дверь со скрипом открылась, и в комнату вошел Ларри в черно-красной флисовой куртке. На его бедре жужжала рация. Он внимательно оглядел сгрудившихся у стола.

— Сейчас мы проводим вас в юрту. Школе мы пока ничего не сообщали. Некоторые до сих пор веселятся на вечеринке. Если не возражаете, я хотел бы вас попросить не распространяться на эту тему. Мне известно, что Ви Харпер-Томо тоже разрешили пойти с вами. Но убедительная просьба не слать никому на эту тему никаких сообщений.

— Никто ничего слать не будет, — сказала Джанелль.

Взгляд Ларри сосредоточился на Стиви, пытаясь ее расшифровать. Она постаралась закрыться — энергично и напрочь, как захлопнувшаяся книга.

Но люди, к сожалению, не книги.

Они вышли во мрак в сопровождении двух охранников, шагавших справа и слева от них. Ночь стояла стылая и неподвижная, как стекло, освещаемая единственно осколком луны. На полпути их встретила Ви с комендантом коттеджа «Юнона» в качестве эскорта.

— Что случилось? — спросила она. — Вы в порядке?

Потом внимательно присмотрелась к Джанелль и вытерла большим пальцем у нее под глазами слезы.

— Поговорим, когда придем, — сказала Джанелль, — я в порядке. Нам просто надо уйти.

Нейт надел наушники и опустил голову, просчитывая ситуацию. Стиви толком не могла сказать, кто первым совершил этот шаг, но они с Ларри пошли немного не так, как другие, и чуточку по другому маршруту — до тех пор пока их пути не пересеклись. То ли он хотел с ней поговорить, то ли она подсознательно желала с ним пообщаться. Как бы там ни было, держать в себе такое было невыносимо. Когда они миновали собрание лепных голов, Стиви остановилась. Ларри кивнул остальным идти дальше, прислонился к постаменту одной из статуй и посмотрел на нее.

— Хочешь поговорить? — спросил он.

— Я тоже там была, — ответила она.

— Знаю.

Он показал ей фальшивые усы. Похоже, она обронила их, когда целовалась с Дэвидом. А потом напрочь о них забыла.

— Что тебе в данный момент действительно нужно, так это рассказать мне правду.

Стиви покопалась в кармане, вытащила кусочек полиэтилена от мешка для мусора и протянула его Ларри.

— Я нашла это там, внизу. На земле.

— Что ты там делала, Стиви? — спросил он. — Я же сказал тебе: никаких тоннелей.

— Фентон — доктор Фентон — решила, что под «Минервой» есть тоннель. Я посмотрела и нашла его. Это было что-то вроде домашней работы. Я не знала, что там Элли. Понятия не имела, что она там. Это был просто тоннель. Мне не хотелось туда идти. Но он уже спустился.

— Дэвид?

Стиви кивнула.

— Мне пришлось пойти за ним. Я думала, он может… Даже не знаю.

— Что-нибудь еще ты там нашла, кроме?..

Ларри поднял кусочек полиэтилена от мешка для мусора. Стиви покачала головой.

— Там… стоял запах.

— Стоит с ним один раз познакомиться — и больше не забудешь никогда. Привыкнуть к нему можно, но это трудно.

— Там, внизу… она просто застряла? — спросила Стиви. — Когда ушла той ночью из Гранд-Хауса?

— Лично я думаю, что да, — ответил Ларри. — Мы прошли до противоположного конца прохода. Никто даже не догадывался о его существовании. Он ведет к люку в полу подвала Гранд-Хауса, который напрочь сливается с другими камнями. Она спустилась вниз, но вот выйти ей что-то помешало.

Разум Стиви тут же метнулся к рассказу Эдгара Аллана По «Бочонок Амонтильядо» — об убийце, который заманил свою жертву в подвал, приковал цепью к стене и замуровал. Ужас этого был для нее чересчур. Стиви жадно вдохнула холодный, чистый воздух. Запах никуда не делся — его молекулы прилипли к внутренней поверхности носа, ее коже и пробрались в мозг.

— Что мне теперь делать? — спросила Стиви. — Вы обязаны сообщить полиции, что я там была?

Ларри положил ладонь себе на ногу и стал стучать по ней одним пальцем. Затем сделал глубокий вдох и протяжно выдохнул.

— Как насчет Нейта? — спросил он.

— Нейт в тоннель не спускался.