– Эй, ты жива? – услышала она чуть встревоженный голос Романа. Он перебирал ткань парашюта, пытаясь добраться до нее. Сначала она увидела его загорелые руки и уж потом только лицо с внимательными глазами. – Сидит! – то ли возмутился, то ли удивился он. – Я уж думал, у тебя послевкусие наступило.

– Что это значит?

– Ну, бывает, некоторые пугаются задним числом, приземлившись… Начинают думать, а вот если бы… Чего ты улыбаешься?

Она подняла вверх руки, все еще чувствуя себя в воздухе.

– Я свободна!

– Теперь ты понимаешь? – Он заглянул ей в лицо своими разбойничьими глазами и, сильно прижав к себе, стал покрывать ее лицо поцелуями…

* * *

…Отношения с Викторовым стали занимать у нее все свободное время. В выходные они вместе пропадали на аэродроме, а в будни она ночевала у него. Днем она вспоминала про материных голодных котов и срывалась с работы, чтобы проведать квартиру и насыпать животным корма.

Первый раз, оказавшись в доме Романа, Марина поразилась его аскетизму. Зная от Евгения Борисовича, что Викторов – человек не бедный, она предполагала увидеть в его квартире добротную мебель или дорогую бытовую технику, которой последнее время, она знала по своим заказчикам, увлекались современные мужчины.

Техника в доме Викторова была – спортивные тренажеры на все группы мышц, а в дополнение к ним гимнастические стенка и кольца, на которых, как позднее она увидела, бывший летчик ежеутренне и ежевечерне висел вниз головой. Этим оборудованием была занята дальняя комната. А во второй жил Роман. Телевизора он не держал, предпочитая мощный радиоприемник. Одна стена комнаты была занята книжными полками с технической литературой. Около другой стояло… спальное место – по-другому не назовешь. Это была широченная конструкция, очевидно, сколоченная из широких досок самим хозяином и поставленная на невысокие чурбачки (позднее она поняла, зачем ему это: за свою довольно счастливую «летную» жизнь и пору «рубления домов» он все-таки успел травмировать позвоночник и теперь нуждался в твердой основе под спиной). На паркетном полу лежала настоящая медвежья шкура, а у окна стоял письменный стол. Его единственным украшением среди горы чертежей и моделей самолетов была фотография светловолосой женщины с грустными глазами, за спиной которой стоял молодой офицер, чуть похожий на Викторова.

Марина не рискнула взять фотографию в руки, просто остановилась напротив и молча оглянулась на Романа. Он в это время ногами закатывал в соседнюю комнату валявшиеся повсюду разного калибра гантели и, не поворачивая головы, ответил:

– Жена, сын…

Продолжения не последовало…

В этом жилище аскета ее поразила чистота и рациональность.

Наблюдая за Романом, слушая его разговоры по телефону, она поняла, что его бизнес – средство самоутверждения и лекарство от одиночества. Он считал, что каждый мужчина должен выстроить свое государство, в котором было бы комфортно и сильным, и слабым. Своим государством он правил методами военного времени. Он не понимал глаголов «не успели», «не смогли», «не рассчитали» – и вообще слов с предлогами и частицами не . Но на всех его предприятиях были столовые с обедом ценой в два рубля, тренажерные залы и сауны. Планерку он начинал не с технических или первоочередных вопросов, а с обсуждения результатов последнего хоккейного или футбольного матча. Счет должны были знать не только мужчины, но и малочисленные в его коллективах женщины-специалисты.

Как-то при Марине он вел уж слишком, по ее мнению, жесткий разговор, ставящий собеседника в безвыходное положение. Чуть позже она попыталась высказать свое мнение. Он только мотнул головой и сделал комплимент ее прическе. Она поняла: ни при каких обстоятельствах он не впустит ее в эту часть своей жизни.

Однажды они всем коллективом, что бывало крайне редко, уходили из студии. Ребята еще что-то договаривали на улице, а Марина открывала дверь своей «тойоты». На полном ходу к тротуару подъехал черный джип, из него вышел Викторов, быстро приблизился к Марине, взял ее под руку и со словами «Я забыл тебе сказать, мы идем на концерт» повел к своей машине мимо раскрывших рты Валеры, Ванечки и Галины. Она не стала сопротивляться, успела только помахать рукой оторопевшим подчиненным, а сев в джип, ядовито осведомилась:

– Это что, новый метод общения с любимыми женщинами?

Он удивленно посмотрел на нее, и она поняла, что он поступил так не задумываясь. Это для него естественно, как дыхание: захотел – взял, надоело – выбросил.

Еще ни один мужчина не обращался с ней таким хамским образом. Но она почему-то Викторова прощала…

…Ее косноязычный заказчик Андрей, с которым она познакомилась, еще работая в колледже, за небольшой период времени не только научился говорить по-русски, но освоил деловой английский и начал поставки своей продукции в Германию. По этому случаю он открывал в Лейпциге филиал и заказал студии Марины Васильевой проект интерьера своего нового офиса. Валера с Ванечкой довольно быстро разработали эскизы, и Марина с менеджером проекта Галиной отправились на презентацию в бизнес-центр, где фирма Андрея занимала целый этаж.

Обсуждение проекта было в самом разгаре, когда ей на трубку позвонил Роман:

– Ты где?

– У меня презентация…

– Бросай все, мне нужна твоя консультация.

– Я освобожусь часа через два. – Ей было неудобно вести разговор в абсолютной тишине, образовавшейся из-за этого звонка. – Извините, пожалуйста, – обратилась она к сидевшим напротив директору фирмы Анд–рею и его заместителю, с которыми только что спорила по поводу основной концепции представленных эскизов. Она посмотрела на Галину, глазами показала: «Ну займи ты их чем-нибудь!» И пожалела, что не выключила трубку. «Правильно Евгений Борисович говорит, что женщина-бизнесмен обязательно споткнется о свои собственные эмоции».

– Я же тебе говорю, ты мне нужна срочно, – настаивал Викторов.

Она постаралась предельно естественным официальным тоном сообщить своему телефонному визави:

– Да, конечно, мы обсудим это, когда я освобожусь! Всего хорошего. – И отключила телефон. – Извините. – Снова обратившись к заказчикам, мило, как при произнесении английского «chees», улыбнулась и продолжила прерванный разговор: – Значит, вы предпочитаете…

Внутри у нее все клокотало от злости, и ей с трудом удавалось удерживать смысл беседы за столом. Слава Богу, что рядом была Галина, менеджер проекта, которая с точностью стенографистки составит потом отчет о встрече. Марина почувствовала, что у нее даже ладони вспотели… Надо будет незаметно как-то вытереть об юбку, перед тем как они начнут прощаться. Не давать же всем в руки мокрую холодную «рыбину»…

Презентация, кажется, завершилась успешно, и они попрощались с генеральным и его заместителем. Когда они сели с Галиной в машину, она решила дать себе немного успокоиться.

– Ну что, какие впечатления? – обратилась к менеджеру. Пока та что-то говорила, Марина посмотрела на себя в зеркальце, поправила прическу, не забывая согласно кивать по ходу рассказа. Кажется, она успокоилась. Можно повернуть ключ зажигания…