Тем временем они спустились в метро. Ничто не выдавало в их действиях какой-то чужеродности. Немного нелепо смотрелся сам Маидум, окруженный толпой напряженных телохранителей, но теперь на это не обращали внимания.

– Хаттар!

Мне знаком этот оклик, звучащий в голове словно удар молота. Одергивающий и властный. Словно бы пробуждающий, отрезвляющий, резкий. Опять!

Дух смерти, стоящий рядом со мной, расплылся в довольной улыбке. Он просто ликовал. Как учитель смотрит на своего ученика, как любящий отец смотрит на свое ненаглядное чадо, так и он сейчас смотрел на меня, протягивая руку, в которой лежали ножны с моим клинком. За спиной Сина стоял Марак. Он тоже широко улыбался, но вел себя как сторонний наблюдатель.

Но окликнули меня не они. Трудно было поверить во все происходящее, но теперь я готов был принять все так, как есть.

Самат был не сильно-то улыбчив, но в его глазах я тоже читал одобрение и даже какой-то восторг.

– Так вот кому принадлежат все эти предупреждения!

– Хаттар, Хаттар! Я готов был пойти на все, лишь бы оставить тебя в мире, где ты достиг такого могущества. Твоя суть оказалась мудрее и сильней тебя самого.

– Ты хранитель пределов! Страж! – воскликнул я. – Самат! Как я был слеп…

– Да. Мое настоящее имя… Хотя на кой черт оно тебе теперь. Для тебя я все равно останусь Саматом. Старым воякой, который поил тебя отравленным вином и всеми возможными способами запирал в ограниченном, темном мире. А ты меня убил, – произнес Самат, чуть улыбнувшись. – Убил, сам того не помня. Убил легко, даже не утруждая себя. Знал бы ты, сколько армий пыталось справиться со мной. Сколько буйных голов пыталось пройти мимо меня, надеясь остаться безнаказанными.

– Я уверен, Самат, что у нас еще будет время поговорить, но сейчас мне нужно закончить одно очень важное дело. Ведь это именно ты позволил Маидуму проникнуть в мой мир.

– Спеши, теперь никто не вправе удерживать тебя, только ты сам. Я пропустил бадаяна только для того, чтобы поток силы немного тебя взбодрил.

Я лишь на мгновение замер и уже был готов шагнуть навстречу своему врагу – или, может быть, все-таки другу, – но еще раз обернулся и сказал:

– Вы себе и представить не можете, какая уверенность и спокойствие сейчас во мне, когда позади стоит такая сила. Миллионные армии падут ниц, лишь бы не быть вашими врагами.

– Ступай и не бойся ничего. Твои враги – это наши враги. Мы будем рядом.

Пространство мялось подо мной, словно свежевыпавший снег. Неохотно, но податливо раздвигалось, пропуская сквозь тугие стены и преграды. Не помогало ни зрение, ни чувство направления, даже на слух ничего нельзя было понять. Мир казался искаженным, размытым, темным. Тени окружали со всех сторон. Чувствовался ветер. Сильный поток, ударивший откуда-то снизу. Это не было похоже на те перемещения, которые я совершал прежде. Тогда все было просто. Я представлял себе место, куда хотел попасть, и как бы перелистывал страницу. Здесь же мне было необходимо оказаться не в конкретном месте, а близко к человеку, с которым у меня есть хоть какая-то связь. К человеку, который думает обо мне, который помнит, любит…

Искаженная изнанка мира долго сопротивлялась, но все же неохотно выпустила меня из тесных и колючих объятий.

Серый туман все еще окутывал тело, лишь неясные тени скользили вокруг. Я очутился в просторном фойе метро. Моя память услужливо подсказала, как называется это место. Широкий проход был малолюден, и только сплоченная группа во главе с моим противником медленно шла навстречу.

Ни Маидум, ни его спутники не ожидали встретить меня здесь, поэтому, взглянув в мою сторону, даже не сразу сообразили, кто перед ними. Первой отреагировала Наташа. Она всматривалась в мое лицо несколько секунд, а затем удивленно спросила:

– Эй! Как ты здесь очутился?!

Я не ответил, просто не успел. Молниеносной реакции пустынного воина можно было позавидовать. Он крепко прижал к себе заложницу, подался немного назад и знаком дал понять своей свите, чтобы те атаковали. Наташа что-то попыталась выкрикнуть, но маг закрыл ей рот ладонью. В ее глазах мелькнул страх и непонимание.

Надо сказать, воины-бадаяны оказались не самого паршивого десятка. Не рыцари, разумеется, но в некотором смысле более опытные и не обремененные правилами чести и строгостью этикета. Сам маг в драку пока не вступал.

Клинок привычно выскользнул из ножен и, став продолжением моей собственной руки, метнулся в бой заученным движением. Мгновения затянулись. Сердце гулко билось в груди, но я его не чувствовал. Вот оно замерло, долгая пауза между ударами, и мир вокруг стал словно бутафорский, наполненный восковыми куклами, застывшими в самых нелепых позах. Тем не менее в этот короткий промежуток времени я совершенно не терял собственной подвижности. Я скользил среди замирающих и тут же оживающих статуй, разбрасывая заученные удары. Накатывали глухие, протяжные звуки, и ветер рывками, как густой кисель. Бросало то в жар, то в холод, трудно было дышать.

Наемники не упорствовали и быстро сдавали позиции. Они не готовы были разменивать свою жизнь на сомнительную интригу безродного выскочки, который возомнил себя кем-то особенным. Этот мир и я сам сейчас пугали их больше, чем маг, которому они служили. Его гнев обрушится на них только в том случае, если они выживут, а они хотели именно выжить, а не стать жертвой.

Битва была бескровной и стремительной. Погибшие воины словно проглатывались пространством, проход сквозь которое я оставил открытым. Последний из свиты Маидума даже не стал нападать, отпрянул чуть назад и сам бросился в зияющую дыру провала. Он предпочел неизвестность с ничтожными шансами на выживание явной смерти, бесславной и к тому же бесплатной. Что ж, в этом смысле логика наемников и охотников за удачей почти всегда предсказуема.

Проход закрылся. Возможно, повинуясь моему мысленному приказу, а возможно, и оттого, что иссякла сила, поддерживающая его. Сердце гулко билось, и каждый удар по-прежнему то останавливал, то снова оживлял тусклые картинки подземелья.

Пустынный воин держал Наташу крепко за локоть. Теперь его ладонь не зажимала ей рот, но Наташа боялась произнести хоть слово.

На какое-то мгновение я будто вернулся в свое собственное прошлое. В прошлое Алексея. Мне знакома была эта станция метро. Знаком этот вестибюль, этот пыльный воздух и шум приближающихся поездов. Я бывал здесь раньше и смотрел на прохожих, таких разных и в то же время плотно связанных в единое целое, в поток, который увлекает за собой, несет. На броские одежды, лица без эмоций, напряженные и чуть раздраженные. Усталые и безучастные. Маидум стоял с таким же выражением на лице. В современной одежде, серый, незаметный и невысокий. Чуть более загорелый, чем остальные. А так – простой человек.

А ведь он и был простым человеком. И вся его ловкость и сила – результат многолетнего опыта боев и изнурительных тренировок. Как один из лучших учеников Марака, он имел еще и знания, но чего они стоили в этом мире? Даже если они есть и сила его сравнима с учителем, я все равно окажусь сильней. Его непростительной ошибкой стало то, что в наше с ним противостояние он внес еще одну переменную. А именно Наташу. Человека, который мне дорог, и я только теперь стал понимать насколько. Человек, который даже представить себе не может, во что его ввязывают. Бедная, по воле этого самодура она стала разменной монетой в игре, которая мало чего стоит, и исход известен заранее. С большими или меньшими потерями, но он един. Маидум лишился своей свиты, отряда наемников, я же мириться с потерями не собирался.