Она остановилась и посмотрела на него встревоженно.

Но показала жестом, что поняла его.

– Эмми, – продолжал он, – позволь мне дать тебе кое-что действительно ценное. Я хочу, чтобы ты вела себя здесь так, как тебе хочется. Если не хочешь ездить с визитами вместе с Люком и Анной, не езди. Если хочешь ходить с распущенными волосами или босиком, так и поступай. А самое главное, продолжай писать картины. Это твой способ высказаться, не прибегая к помощи слов. Если хочешь, отнеси свои краски и мольберт в летний домик. Ты примешь от меня этот подарок?

На мгновение в ее глазах выступили слезы, но она не позволила им пролиться и кивнула.

– Д-а-а, – произнесла она Хотя он предлагал ей свободу, па самом деле ему безумно хотелось прижать ее к себе покрепче и никогда не отпускать. Но он понимал, что Эмми – натура свободолюбивая и никогда не будет счастлива в неволе Если бы она вышла за него замуж тогда, в тех обстоятельствах, она никогда не была бы счастлива, как ни горько эго сознавать.

Ведь вполне может случиться, что подходящих обстоятельств никогда не будет. Эгоистические соображения не помогают, а только мешают.

– Эмми, – сказал он, – можно мне бывать с тобой... хотя бы время от времени? Не все время. И даже не часто.

Всего лишь иногда? Ты и не представляешь себе, как много я получаю всего лишь от пребывания рядом с тобой. – Она кивнула. – Ты разрешаешь? – Он поцеловал ей руку. – И мы продолжим занятия и сделаем из тебя настоящую болтунью.

Она весело улыбнулась и, пожав плечами, подняла кверху обе руки.

– Почему бы и нет?

– Может быть, начнем сейчас? И увеличим вдвое твой словарный запас? – Оба рассмеялись. – Какое слово ты хотела бы научиться произносить? «Нет»?

– Нет, – решительно возразила она и указала пальцем ему на грудь.

– Эшли? – догадался он. – Давай попробуем.

Эмми покраснела и закусила нижнюю губу. Он сразу же понял, что она, должно быть, пробовала произносить его имя перед зеркалом. Движения губ были четкими и точными. Но он скорчился от смеха, услышав, что получается, Эмми ущипнула его за плечо, раздраженно нахмурилась, а потом тоже рассмеялась.

– Не Азхлее, – поправил он. – Эшли.

– Я так и сказала, – нетерпеливо показала она ему жестом и плечами.

– Шш-шш-шш, – произнес он, держа одну ее руку перед своими губами и прижимая пальцы другой к своему горлу.

– Ш-ш-ш, – послушно повторила она. И наконец, после пятиминутных стараний, выговорила:

– Ахшли.

Надо бы еще поработать над произношением, подумал он, но его имя, произнесенное ее милым, низким, глуховатым голосом, звучало восхитительно.

– Да, – кивнул он, нежно улыбаясь. – Да, Эмми.

– Да-а, Ахшли, – сказала она и, закрыв лицо руками, рассмеялась.

Он обнял ее за плечи, привлек к себе, и оба смеялись, раскачиваясь из стороны в сторону. Когда она взглянула на него, глаза ее искрились весельем.

– Да-а, Ахшли.

Очень довольные собой, они улыбнулись друг другу.

За последние полчаса он обнаружил, что в разговоре нег необходимости. Утром они с Эмми сумели разделить радость, не прибегая к помощи слов. Когда они возвращались домой, Эшли чувствовал себя почти в ладу с самим собой.

* * *

До сих пор самым любимым местом Эмили на земле был Боуден. Она любила его больше, чем Элм-Корт, где родилась и прожила до четырнадцати лет. Она всегда считала, что в Боудене будет чувствовать себя как дома до конца жизни. Но Пенсхерст, еще до того как она обследовала все уголки парка и дома, вызывал у нее странное, щемящее чувство. Возможно, потому, что принадлежал Эшли.

Позднее, после завтрака, когда воздух прогрелся, все вышли прогуляться. Сначала они чинно гуляли с детьми по дорожкам, и Эшли показывал им то липовую аллею, то искусственное озерцо, то открывающийся живописный пейзаж Вскоре детям потребовались более подвижные развлечения, и Люк с Эшли принялись играть с ними в мяч, а Эмили и Анна уселись отдохнуть на траве.

– Мама, – попросил Анну Джордж, – можно мне пойти поиграть с маленьким мальчиком?

– С маленьким мальчиком? С Эриком из коттеджа?

Но он, возможно, занят, Джордж. Да и я не могу отпустить тебя одного.

– Со мной может пойти тетя Эмили.

Эмили улыбнулась и кивнула, поднимаясь.

Когда они почти дошли до ворот, Джордж побежал вперед и увидел Эрика, по обыкновению катавшегося на калитке перед коттеджем. К тому времени как Эмили подошла к ним, они уже оживленно беседовали. Она улыбнулась Эрику.

– Джордж пришел ко мне поиграть, – сказал ей Эрик. – Мне четыре года. А как зовут вас? – Он взглянул на Джорджа, потом снова перевел взгляд на нее. – Вы не можете слышать и говорить? А меня вы понимаете?

Эмили кивнула. На пороге коттеджа, вытирая руки о белый фартук, показалась миссис Смит.

– Мама! – крикнул Эрик, не отрывая взгляда от лица Эмили. – Джордж пришел поиграть со мной. А эта леди не может слышать и говорить. Но она все понимает. Только надо смотреть на нее.

Миссис Смит смутилась и поманила рукой Эмили.

– Входите, пожалуйста, – проговорила она, старательно произнося слова.

Эмили неожиданно тоже смутилась. Она привыкла бродить по Боудену, где люди приспособились к ее недугу. А здесь люди терялись, не зная, как себя вести с ней. Миссис Смит улыбнулась ей.

– Вы леди Эмили Марлоу? Я правильно запомнила ваше имя? Как мило, что вы привели сюда мальчика поиграть с Эриком. Ведь это старший сын герцога, не так ли?

Эрику здесь одиноко, но у него очень богатое воображение. – Она покраснела. – Вы и вправду умеете читать по губам?

Эмили кивнула и улыбнулась в ответ.

В коттедже, обставленном скромно, все выглядело очень опрятно. Навстречу Эмили вышел мистер Бинчли.

Он, несомненно, был настоящий джентльмен, как и его дочь – настоящая леди, хотя, как заметила Эмили, они были явно небогаты. Низко поклонившись, мистер Бинчли приветливо улыбнулся.

– Для нас большая честь, миледи, – сказал он. – Как вам понравился Пенсхерст? – Дочь что-то поспешно объяснила ему, и он очень смутился.

Эмили улыбнулась ему.

Миссис Смит ушла на кухню, чтобы приготовить чай.

Эмили сидела рядом с мистером Бинчли. Оба молчали, а Эмили знала, что люди, которые могут слышать, обычно расстраиваются, если наступает пауза в разговоре. Она могла бы, конечно, нарушить молчание и произнести свое «д-а-а».

Это было бы, наверное, забавно, но она промолчала. Мистер Бинчли нервно потирал руки. Эмили сделала манящий жест и слегка похлопала пальцами о большой палец. Поговорите со мной – означал этот жест. Она чувствовала себя ужасно глупо.