– И ты ела жареную картошку каждый божий день.

Ах, если бы.

– Я практически не видела своих родителей, пока была ребенком. Они запихнули меня в интернат, когда мне было три с половиной года, и я до шестнадцати лет не видела отца.

– Это звучит ужасно.

– Я думаю, что именно потому я такая, какая есть.

– Мне кажется, что вы симпатичная, – сказала я успокаивающе.

– Конечно, тебе кажется. Массе простых людей кажется, что я симпатичная. Но откуда им знать? Девушка, которая пишет эту колонку, – это не я. Я имею в виду, что не я ее пишу. Это какая-то секретарша из газеты. У меня нет времени. Но девушка, которую они себе представляют, читая мою колонку, тоже не я. Ты следишь за моей мыслью?

– Вроде бы да.

– У меня ужасное чувство, что где-то в глубине я такая же обычная. Я – это всего лишь куча дорогих шмоток. Это единственная разница между нами. – Она ткнула меня пальцем в грудь. – У меня есть красивые вещи, а у тебя… нет.

Я так и знала, что коричневое платье было ошибкой.

– Хотя ведь это настоящий «Келвин Кляйн», да? – добавила она неожиданно трезво, невзирая на выпитое и вынюханное.

– Да, – ответила я. И хотя со мной в последнее время никто так хамски не разговаривал, меня неожиданно охватила волна вдохновения. Единственная разница между мной и Арабеллой Гилберт, как я это услышала из первых уст, состояла лишь во внешнем виде. Для меня это было огромным утешением.

– Знаешь, будь поосторожней с этой Мэри, – промычала Арабелла. – Она вроде бы твоя подруга, но на самом деле она хочет забрать то, что есть у тебя. Когда она это получит, она тебя бросит. Агенты все такие.

– Ну, в таком случае я рада, что она не мой агент. И я не представляю себе, что у меня есть такое, что она может забрать. Мы подруги уже сто лет. Ну, во всяком случае, не меньше девяти.

– Все-таки хочу тебе сказать, будь поосмотрительней, – сказала Арабелла. – Будь поосмотрительней и не верь никому.

– Спасибо за совет.

– Эй, там, внизу!

Мэри тут как тут! Она неожиданно скатилась вниз по лестнице и оказалась рядом с нами.

– Я иду домой, – сказала она Арабелле. – Наверху уже полное безумие. Одна из этих супермоделей достала бутылку абсента, абсент попал ей не в то горло, и, по-моему, она задохнулась. Слушай, Арабелла, ты не видела здесь такую тихую девчушку, с которой я пришла сегодня?

– Привет, Мэри, – сказала я, надеясь, что она шутит, зная, что я все время стою рядом с ней.

– О, привет, Лиз. Не возражаешь, если мы сейчас возьмем такси до дома?

– Я уже два часа жду, когда ты это скажешь, – призналась я.

– Что с тобой, Арабелла? – спросила Мэри светскую львицу, которая окончательно отбросила все попытки сохранять равновесие и висела на перилах, как выпотрошенная кукла.

– Мне кажется, она немного перебрала, – сказала я.

– Тогда лучше забрать ее с собой, – сказала Мэри, вставая и очень быстро трезвея. – Мне только не хватало, чтобы моего клиента нашли захлебнувшимся в собственной блевоте.

– Но она не твой клиент.

– Будет после сегодняшнего вечера. Рыбка уже на крючке. Пожалуйста, возьми ее под другую руку.

Я покорно забросила руку Арабеллы себе на плечо и помогла ей встать на ноги. Скоро я поняла, что Арабелла имела в виду, когда сказала, что это только кажется, что она худая. Весила она тонну.

Ну и вечерок! Все дорогу домой я молилась, чтобы Сима не улеглась до моего возвращения. Мне не терпелось вывалить на нее информацию о светском приеме, особенно тянуло расписать ей во всех деталях, как сама Арабелла Гилберт рыдала у меня на плече, рассказывая о неотвратимости грядущей липосакции. Хотелось рассказать про шампанское и закуски-канапе, про кокаин.

Но Сима уже легла – она говорила мне что-то про утреннюю смену в видеосалоне, а Толстый Джо тоже окопался у себя в бункере. За неимением Симы за слушателя сошел бы и он, хотя вряд ли его могли заинтересовать канапе, а кто такая Арабелла Гилберт, он и понятия не имел.

Пришлось отложить сказки Шахерезады до следующего вечера.

Я отправилась к себе в комнату и села на кровать, решив полюбоваться собой в стильном платье Мэри. Я вспомнила про суровую оценку Арабеллы, но линии трусов по-прежнему не увидела.

Я встала и, качая бедрами, направилась к большому зеркалу на стенке шкафа; ходила я ничуть не хуже Арабеллы. Так, с походкой все в порядке. Но произведет ли она впечатление на Брайана сразу, как только он увидит меня в Хитроу? Вот в чем вопрос.

Я решила, что спереди выгляжу совсем неплохо. Хотя меня несколько разнесло, от детского восьмого размера до двенадцатого (десятого по шкале «Маркса и Спенсера»), но все было как надо и где надо. Талия у меня осталась тонкой, а грудь – большой (чем горжусь), бедра слегка раздались (сомнительное приобретение). То есть все же не хотелось выглядеть так, как будто я жду ребенка.

Потом я развернулась в профиль. Тут все обстояло намного хуже. Решительно не хотелось верить, что в зеркале отражаюсь именно я. Еженедельно гробя себя за компьютером фирмы «Корбетт и дочь», я так ссутулилась и перекосилась, что теперь голова торчала из плеч, как голова черепахи из панциря. Мне можно было дать лет восемьдесят. И в довершение всего живот выдавался вперед так же сильно, как и подбородок.

Потрясенная и перепуганная своим внешним видом, я выпрямилась и сразу похудела фунтов на двенадцать. Значит, не все так ужасно. Просто надо в присутствии Брайана стоять навытяжку. Но я из-за того, что сутулилась постоянно, сейчас, с выпрямленной спиной, чувствовала себя довольно неудобно, так что, пока я собрала одежду, набросанную за прошлую рабочую неделю, мой позвоночник вернулся к привычному состоянию.

Хоть бы Брайан предупредил меня заранее, вздохнула я. Будь у меня хотя бы месяц на подготовку к его приезду, я бы встретила его мускулистая, как Антея Тернер в том клипе, где она на тренировке (только без ее кретинской ухмылки). Будь у меня полгода… Да за полгода я бы такого добилась! Просто ужас, что он приезжает так скоро.

Неужели за короткий срок можно что-то изменить? Я наклонилась поднять забытый носок и обнаружила рекламный проспект, взятый три месяца назад во время очередного приступа самоусовершенствования (которые обычно случались, когда я пыталась натянуть джинсы) в одном новом спортклубе. Я обвела жирным черным фломастером все предлагаемые виды занятий и твердо решила посещать их все, от аквааэробики в понедельник (идеально подходит пожилым, ослабленным людям и беременным женщинам) и кончая продвинутым курсом кикбоксинга (для инструкторов спецназа и участников гладиаторских боев).

При виде шести бодрых кружков я фыркнула. Я пометила шесть видов занятий. Шесть раз в неделю! Можете себе представить? На самом деле, придя на занятия с мячом на аквааэробику, я обнаружила, что забыла полотенце. Дежурная предложила мне за пятьдесят пенсов взять напрокат одно из полотенец спортклуба, но как она ни убеждала меня, что они махровые и мягкие, что их ежедневно кипятят и сушат в сушилке, я не могла свыкнуться с мыслью, что мое тело соприкоснется с полотенцем, которым накануне вытерся вшивый или даже покрытый струпьями человек!