— Что? — оторвалась от мечтательного разглядывания потолков прекрасная красноглазая эльфа в белом открытом платье.

— Столовые приборы!

Эльфа посмотрела на стол, сервированный по высшему классу, и тоже нахмурилась. Тарелки из синего стекла, тончайшие хрустальные бокалы, полные густого вина, исходящее аппетитными ароматами жаркое в глубоких керамических горшочках, фаршированные зеленью панцири улиток… но не вилок, ни ножей на белоснежных кружевных салфетках. Эльфа сосредоточенно обратилась разумом к заклинанию, встроенному прямо в столешницу. Очень, очень давно с ней не случалось подобных промахов… но ничего не произошло.

— Странно, — пробормотала она, вставая из-за стола, и торопливо идя к нише, затянутой тонкой черно-золотой пленкой под цвет стен, — создается впечатление, будто… — красавица коснулась ее пальцем, заглянула…

— Шшшссссс, — эльф обернулся на невнятное шипение супруги, которым она имела привычку заменять самые грязные ругательства из свого арсенала.

Ниша, устланная бархатной тканью, была абсолютно и непоправимо пуста.

— Ограбили, — равнодушно промолвил эльф, искренне сожалея, что сегодня ему не удастся насладиться жарким из ножек вельской ящерки. Судя по запаху, повара "Дворцовой кухни" превзошли в этот раз самое себя.

— Кто посссмел?!! — резко развернулась эльфа, пронзая мужа испепеляющим взглядом. Она искренне возмутилась спокойствию темного. Он только пожал плечами, невозмутимо загасив ладонью вспыхнувшее было в бокале вино.

— Здесь еще никогда… — с протяжным яростным всхлипом женщина метнулась к окну, распахивая витражные окна, — такого не случалось!!! Стража!!! — заорала она так пронзительно, что на столе жалобно звякнули бокалы. — И не повториться, потому что я лично оторву голову сотворившему это! — уж тише добавила она.

Эльф наконец встал, неторопливо подошел к женщине, и, обнимая ее за плечи, прошептал:

— Разве подобает столь прекрасной особе впадать в неконтролируемое буйство?

Она только передернула плечами. Подумать только, первый за десять лет романтический вечер с отсутствовавшим более полугода супругом! И такой провал! Хотя если вспомнить, прошлый раз был не менее катастрофичен…

Из ежемесячного доклада, отправленного с магическим вестником в столицу.

… касательно неприятного происшествия, случившегося в резиденции дель Солан'Равен. Вызванный на место маг установил, что исчезновение неустановленного количества столовых приборов связано со случайным возмущением магического поля, вызванным близостью человеческих поселений. Установить, чьи действия повлекли за собой подобные последствия, не представляется возможным, так как остаточные магические следы полностью рассеялись под действием времени. Можно предположить, что это один из неопытных человеческих магов из близлежащих поселений опробовал заклинание телепортации мертвой материи.

(нашему гарнизону пришлось приложить некоторые усилия, чтобы удержать от необдуманного рейда по территории суверенного государства Рония Вьеанну дель Солан'Равен).

С почтением, комендант Восточного форпоста Сьергран дель Ха'Исс.

Морг, естественно, располагался в подвале Лабораторного корпуса. Туда надо было спускаться по неприметной лесенке в конце длинного полутемного коридора. Студенты — алхимики, нервно оглядываясь, гуськом двинулись вниз. Насчитав двадцать две неровные ступеньки, Лина тихонько встала в уголке тесного предбанника, дабы более крупногабаритные студенты ее не затоптали.

Антураж был соответствующий. Дрожащее пламя единственной лампы освещало затянутый фигурной паутиной потолок и две двери. На одной из них, толстой, обитой железными полосами, красовалась надпись крупным косым шрифтом: «Практикум по некромантии. Посторонним вход воспрещен». Из-за нее доносились тоскливые подвывания и, время от времени, глухое ритмичное уханье. Довершал картину тяжелый заговоренный засов из железного дерева.

Дверь напротив и стены были покрыты маслянистыми потеками и разводами самого подозрительного вида. За тонкой фанерой со скромной табличкой «Морг» скрывалось светлое помещение, выложенное белым кафелем. Посреди длинной комнаты стоял широкий стол с зажимами, а вдоль стен в лотках были разложены инструменты устрашающего назначения. Скальпели, пилы, разъемы и топорики. Целый стеллаж с реактивами украшала надпись черным крупным шрифтом: «Яд». Проем в дальнем конце был занавешен темной пленкой. На неуверенный окрик преподавателя, Сергия, оттуда выглянут сухонький старичок:

— Кто тут? — и близоруко сощурился. — А, студенты… добро пожаловать!! У вас занятие?

— Д-да, — неуверенным хором ответили студенты, скромно столпившиеся в углу.

— Сейчас, сейчас, — засуетился старичок, вывозя каталку, прикрытую серой простыней, — помогите-ка старому человеку…

— Не прибедняйтесь, магистр Мелар, вы еще нас переживете, — бледно усмехнулся Сергий, помогая перевалить на стол негнущееся закоченевшее тело. Простыня свалилась, и алхимики дружно вздрогнули при виде многочисленных ран, украшавших практическое пособие.

— Ближе, ближе подходите, — дружелюбно поманил студентов магистр, — я здешний смотритель, магистр некромантии Мелар, можно без магистра. Сегодня у нас наемник с ножевыми ранениями, — вооружившись длинным скальпелем, он указал на крупное, хорошо сложенное тело с явно орочьими чертами лица. — Поверхностные ранения нанесены коротким кинжалом — крисом, и легко поддаются излечению. Причиной же смерти стала потеря крови от глубокого, проникающего ранения в левый бок, скоре всего, от длинной тонкой шпаги. Обратите внимание на характерную трехгранную форму проникающего отверстия. Это редкость, при желании можно даже найти владельца этого редкого антиквариата…

— Кхм, магистр, у нас сегодня практикум по штопке… — тихо заметил Сергий.

— Что? — оторвался от увлекательного рассказа некромант — анатом.

— Конечно, конечно, — засуетился он, — подайте, пожалуйста, шовный материал… полагаю, порезов хватит на всех.

Он окинул цепким взглядом погрустневшую компанию. На сухом морщинистом лице под густыми седыми бровями прятались неожиданно умные черные глаза. И, дожидаясь своей очереди, чтобы наложить на закоченевшее тело кривоватый шов, Лиина решила, что этот образ недалекого рассеянного старичка — всего лишь маска. И лысый сияющий череп, в котором отражался свет многочисленных ламп, и не совсем чистый халат, покрытый красочными кровавыми полосами, и тихий, чуть захлебывающийся от восторга какой-нибудь особо изощренной пакостью голос… Не вписывались в образ уверенные жесты холеных рук, щегольские сапоги с шелковыми кисточками и гибкие, как у кошки движения.

Но работу свою магистр любил. Когда все, наконец, закончилось, и никто не упал в обморок, хотя многие бледнели от ехидных комментариев вроде "ровнее, ровнее шов веди, ты же не хочешь, чтобы завтра он явился к тебе с претензиями", магистр потер руки: