Рассматриваемые в контексте настоящей работы виды психологических защит могут быть выделены, во-первых, в зависимости от того, какой субъект защищается: отдельный человек или психическая структура. Соответственно, они могут быть названы межличностными и внутриличностными защитами. Во-вторых, психологические защиты могут различаться по направленности и содержанию защитных действий — получаемая при этом типология обсуждается ниже. И в-третьих, психологические защиты можно различать по степени их релевантности характеру угрозы. В этом случае они могут быть названы специфическими и неспецифическими защитами.

6.2.1. Межличностные защиты и защиты внутриличностные

Внутриличностные защиты возникают в условиях внутри-личностной борьбы, которую ведут относительно самостоятельные личностные подструктуры, такие, например, как отдельные желания, предпочтения, вкусы, мировоззрение, мнения, знания, привычки, умения, самооценка, самоуважение, чувство уверенности, представление о себе. Я-концепция, образ Я и т. п. Каждая из подобных структур обладает своими специфическими устремлениями, которые по меньшей мере не совпадают, а в ряде случаев резко противоречат друг другу. Каждая из них вносит свой вклад в формирование внешнего поведения человека или определение особенностей его внутреннего мира. На этом поле происходит естественная конкуренция между ними. На развернутой стадии противостояния напряжение противоречия перерастает во внутри-личностную борьбу, наиболее остро протекающую при неврозе. Именно в силу наличия этой борьбы и возникает необходимость в психологических защитах, которые уместно называть внутрипсихическими. Их появление призвано уберечь одни внутрипсихические образования от ущерба со стороны иных личностных подструктур. Существование таких защит стабильно обнаруживается в психотерапевтической, коррекционной и консультационной практике. Феноменология же впервые и наиболее многосторенне была рассмотрена в психоаналитических работах.

Межличностные защиты также возникают в условиях борьбы, однако уже борьбы между людьми. Поскольку вступающие в общение люди являются носителями несовпадающих желаний, между ними естественным образом возникают противоречия. Там, где это противоречие оказывается особенно острым, а усилия по его решению неэффективными, возникает конфликт. Но даже если борьба не манифестируется в конфликте, само ее наличие вызывает к жизни взаимное стремление защититься. От чего же необходимо защищаться? Как это ни странно, но в значительной степени от силы желаний и устремлений другого человека. В той мере, в которой повышается вероятность интенций партнера по общению реализоваться, растет напряжение встречного сопротивления. Расхожее представление о том, что добиться своих целей можно в основном за счет ущемления другого, настраивает людей на недоверчивое и настороженное отношение к устремлениям тех, с кем они общаются.

Межличностные защиты обнаруживаются там, где речь идет об индивидуальной целостности, соотносимой с индивидной обособленностью. Предметом защиты выступают самость, индивидуальность человека, его личность (как презентация индивидуальности в отношениях с миром, «личина»). В этом месте возникает соблазн отнести к межличностным защитам лишь те случаи, когда сталкиваются индивидуальные интересы людей, а все остальные феномены, связанные с ролевым противостоянием, отнести к межролевым защитам. Однако в реальной жизни так редко удается встретить случаи, когда человек был бы способен отличить свое Я от занимаемых им ролевых позиций, что данное различение может представлять в основном теоретический интерес. Поэтому далее к межличностным защитам будем причислять все защитные явления, которые можно наблюдать в отношениях отдельных людей, если они возникают в ответ на угрозу (пусть даже и мнимую) со стороны другого человека.

Естественное на первый взгляд разведение внутрипсихи-ческих и внешних защит становится менее очевидным, как только мы приступаем к непосредственной работе с защитными феноменами. Разумеется, телесная разделенность субъектов образует для межличностных защит иные условия, чем те, в которых разворачиваются внутриличностные защиты. Но большое количество сходств свидетельствует об их сущностной взаимозависимости и взаимообратимости. Наиболее общим для внутриличностных и межличностных защит является то, что в конечном итоге защищается индивидуальность, единое Я.

Сходство внешних и внутренних защит проявляется также в сходстве стратегий, которые при этом используются. Когда 3. Фрейду во время одной из лекций («О психоанализе») потребовалось проиллюстрировать процесс вытеснения, то он сравнил его с ситуацией появления в зале нарушителя тишины, которого дюжие слушатели на радость лектору и для всеобщего спокойствия выставляют за дверь. Устранение помехи, однако, было относительным, поскольку шум за дверью, который создавал неугомонный нарушитель, все равно мешал спокойному течению лекции. Пример, приведенный первооткрывателем психоанализа, не исчерпывается поверхностным сходством межличностных перипетий и внутриличностных коллизий, а улавливает наличие определенной закономерности. (Более подробно о стратегиях защиты пойдет разговор в следующем разделе.)

Сходство на сущностном уровне объясняется тем, что внутренние и внешние психологические защиты крепко связаны между собой узами происхождения. Ответ на вопрос какие из них генетически первичны оказывается разным в зависимости от того, о каком генезе будет идти речь: фило-, онто-или актуалгенезе. В контексте идей, развиваемых в отечественной психологии (культурно-историческая парадигма, в рамках которой сформировалось мое профессиональное мышление), филогенетически первичной является межличностная борьба, а значит и межличностные психологические защиты. В актуалгенезе (микрогенезе) соотношение оборачивается так, что внутриличностные защиты как инициируют, так и задают способы межличностной защиты (хотя функционально зависимость является двухсторонней) [Rakkolainen 1982]. Онтогенетически, похоже, и те, и другие защиты возникают одновременно и некоторое время не дифференцируются.

Онтогенез психологических защит. Онтогенез защитных механизмов описывался в основном в русле психоаналитического подхода. Последние из известных работ этого рода [Guntrip 1977; Modell 1984] знаменательны тем, что, придерживаясь правоверного психоанализа, они тем не менее оппонируют его ортодоксальной версии, помещавшей в фокус процесса теоретического моделирования лишь одного человека — клиента. Альтернативный подход состоит в стремлении построить «диадную» психологию («two-person psychology»)

[Modell 1984], в которой видное место отводится взаимопереходу и интимной связи структуры межличностной коммуникации и структуры интраличностных процессов.

Для психологической науки не новость существование тесной связи между матерью и младенцем. В синкретическом виде мать для младенца выполняет сразу несколько ролей.

1. Мать как универсум, из которого младенец еще не выделился, граница с которым создается не сразу. Поэтому в глубинной памяти младенца, с одной стороны, остается образец состояния собственной неотделенности, симбиотичес-кой связи со всем миром. А с другой — ощущение несуществования (или неполного существования), возникающего из-за отсутствия личных границ.

2. Мать как окно во внешний мир, через который младенец вступает в контакт с ним. Наличие контакта, соприкосновения задает первые границы. Первоначально такой границей, щитом является сама мать. По-видимому, память об этом чувстве защищенности (нахождения за щитом, под прикрытием) является первоначальным образцом состояния безопасности, идеальным его эталоном, в котором в слитом виде существуют две его основные составляющие: дистанцирован-ность — отдаленность от неопределенного и пугающего мира, и наличие преграды, уменьшающей силу внешнего воздействия.

3. Мать как источник удовлетворения потребностей, что закладывает основы рентного отношения к другим людям как средству решения собственных проблем. Возможно именно здесь следует искать источник тенденции контролировать людей,