– Почему ты не рассказал обо всем этом следователю, потом судье? – вновь встрял в их разговор Андрей. Ему не нравилось то, что его как будто не замечают. Держат за какого-то официанта, от которого ждут чая.

– Как я мог опорочить честь женщины?

– Да плевать на нее. Изменила мужу, родила от гувернера собственного сына… Какая честь, батя? Не было ее у Клементины Глинки.

– А у меня была. Да и теперь осталось что-то, похожее на жмых… Знаешь, сынок, что это такое – жмых? Когда морковь, яблоки, ягоды перерабатывают, соки все выдавливают, а отходы не выбрасывают, применяют еще куда-то.

– Бать, перестань нести чушь, – застонал Андрей.

– Я ждал, что заговорит Тина. Я верил в то, что это случится. И она скажет: этот человек не мог причинить вреда моему и… своему ребенку! А потом предоставит алиби для меня. Но нет, она промолчала. Быть может, не была во мне до конца уверена? Технически я мог похитить Масю.

– Ты отстаивал честь бабы, которая к тебе подвалила от безысходности? Дала, чтоб залететь! – Хренов покосился на Андрея и убрал со стола нож. – А наша… Наша с мамой честь? Она превратилась в ничто для тебя?

– Если бы я рассказал о нашей связи с Тиной, думаешь, вам стало бы легче? И мама бы обрадовалась этому? Меня уже нельзя было спасти. А мстить я не стал.

– Иван Глинка дал денег прокурору, чтобы тот ускорил дело и вынес самый жестокий приговор, – проговорил Хренов. – Он не сомневался в виновности твоего отца. Я, в принципе, тоже. Хотя эмоции мешали видеть мне в Мстиславе монстра. Мы общались, и этот мужик мне нравился. Но я привык верить фактам.

Хренов встал. Подошел к чайнику и взялся за его ручку. Разлил кипяток по кружкам, в которые Андрей сунул пакетики. Взял две, вернулся за стол.

– Конфетки? – Батя указал на вазочку с карамелью.

– Сто лет таких не ел. Плодово-ягодные? Неужто их еще выпускают?

Андрею казалось, что он попал в какое-то зазеркалье. Хотя нет, в Страну чудес. Сидят Мартовский Заяц и Болванщик за чаем и говорят друг с другом так, будто приятели.

– Зачем вы явились? – спросил Андрей. – И вообще… Как нашли нас?

– Это нетрудно. Вы живете по адресу прописки. Я, когда вспомнил, откуда мне твое лицо знакомо, пробил по базам и узнал его. А еще то, что Мстислава выпустили… – Он кашлянул. – За хорошее поведение. Что же касается первого вопроса… Я хочу докопаться до правды. Пусть и с семнадцатилетним опозданием. Сейчас тот момент, когда это можно и нужно сделать.

– Почему именно сейчас? – Отец сунул за щеку карамель и стал ее посасывать.

– Из-за Маси. Если он жив, то…

– Что? – Мстислав едва не подавился конфеткой. Закашлялся, стал ее выплевывать. Андрей подбежал к нему с полотенцем. Когда карамелька оказалась на нем, вытер Мстиславу слюни и дал попить. – Как это – Мася жив?

– Тебе сын что, этого не сказал? – и увидев неподдельное недоумение на лице Боярова, вздохнул: – Да, странные у вас отношения. Впрочем, кому бы это говорить, но не мне. Я со своим сыном вообще не общаюсь долгие годы. Даже не знаю, жив ли он. – Хренов сделал глоток чая. – Андрей работает у Святослава Глинки.

– То есть фирма, которая занимается прокладкой каких-то там кабелей для Интернета, принадлежит ему?

– Святослав такой мелочовкой не занимается. У него бизнес посерьезнее.

– Но Андрей ездит по командировкам…

– Нет, он разнорабочий в имении Глинки. Живет в домике для прислуги. Имеет один выходной в неделю. – Хренов покосился на Андрея. – И зачем-то врет своему отцу.

Мстислав всем телом развернулся к сыну.

– Я требую объяснений.

– Хотел тебе сегодня в этом признаться и рассказать обо всем… Но решил, что рано. Все еще так непонятно…

– Он еще долго сопли жевать будет, – встрял Хренов. – Давайте вы между собой потом разберетесь, когда я уйду. А сейчас я введу тебя в курс дела. Итак, у бизнес-центра, где находится офис Глинки, появился странный паренек, по паспорту Саид Искандерович Гарифов…

И коротко, но не упуская деталей, Хренов рассказал историю Маси.

Выслушав ее с напряженным лицом, отец Андрея выдохнул:

– Поразительно.

– Да, я тоже впечатлился, – кивнул Борис. – Хоть кино снимай.

– Но это он, да? Без сомнений.

– Он. Святослав не сомневается. Хотя сейчас такие детальные ДНК-тесты, что он знает о том, что у них разные отцы или матери. Но ему это не мешает относиться к парню как к родному. Ты знаешь, он изменился. Стал лучше, терпимее. Да, высокомерие никуда не делось, но Святослав научился хотя бы иногда его в себе сдерживать… А как он плакал над телом Павлика!

– Павлик умер?

– Это вторая часть нашей истории. Прослушай и ее.

Мстислав Васильевич так и сделал. А когда Хренов закончил, с досадой проговорил:

– И все это сын скрыл от меня.

Андрей хотел сказать несколько слов в свое оправдание, но отец резко махнул на него рукой. Заткнись, типа.

– Что ты по всему этому поводу думаешь? – спросил он у Бориса.

– О, у меня было много мыслей… Ночь не спал, гонял их и гонял. И я пришел к единственному логичному выводу: Масю похитили Чини с Искандером. Он был бандитом. Не только наркотиками занимался, кстати, но и похищением людей. Правда, не с целью выкупа. Ему платили за это. Он был наемным, если можно так сказать, похитителем. Крупных должников отлавливал, стукачей, кидал. И доставлял заказчику. Но платили так себе. Вот и решил Гарифов сорвать большой куш. Благо жена у крупнейшего городского бизнесмена работает. И ей доверяют чуть ли не как члену семьи.

– Да, она могла бы сделать это. Мася за ней пошел бы на край света. А надо-то было всего лишь до амбара. Только она отсутствовала тогда.

– Специально выходные взяла, чтоб не заподозрили. А Масе сказала: завтра, после полдника приходи на наше любимое ромашковое поле, будем играть в новую игру. Только никому не говори. Особенно маме. Уйди тихонько.

– Она отвела мальчика в амбар, возможно, осталась там с ним, а ее муж занялся всем остальным? – договорил за Хренова Мстислав. – Что ж… Это допустимо. Только я помню Чини, она была доброй, хорошей… Она не пошла бы на такое.

– Вот эта уверенность в ее чистоте мне мешала видеть то, что все это время было на поверхности. Я знаю мусульманских женщин, они очень преданы своим мужьям. И послушны им. Раз супруг сказал «надо», значит, надо. Но Чини, конечно же, не была монстром. Потому спасла Масю. Но вместо того, чтобы вернуть его родителям, забрала себе. В то, что Саид умер, я верю. Чини горевала, хотела восполнить утрату. А Максимилиан был ей близок.

– То есть Чини с «сыном» вернулась в Таджикистан? Это тоже вранье.

– Похоже, правда. Я когда-то воевал с парнем из Навабада. Звонил ему утром, просил разузнать про семью Чини. Я знаю ее девичью фамилию. Рассказ подтвердился.