– Добрый день.

– Как она? – перешел к делу Магоров.

– Я как раз хотел с вами поговорить, а вы… – он обратился к Дайре, тут же отступившей от больной, – можете отдохнуть. Медсестра поставит систему. Пациентка не чувствует…

Красивое лицо женщины нависло над головой Тины. Девушка смотрела несколько секунд на медсестру и понимала, что уже где-то видела ее. И этот странный блеск в глазах…

Сознание отключалось. Боли и прикосновения к коже девушка даже не почувствовала, но внезапно захотелось спать. Очень сильно. А ведь столько вопросов и дел у нее. Нужно все успеть.

Но это потом… чуть позже…

* * *

Во сне она дрожала от холода. Коридоры, машина, невыносимая тряска в душном мешке. Она задыхалась. И этот жуткий запах… не давал дышать.

Тина открыла глаза и облизнула сухие губы. Все тело болело, что радовало. Она чувствовала свои конечности. Это лучше, чем совсем ничего не чувствовать. Кое-как поднявшись, девушка осмотрелась и с ужасом поняла, что находится в своем доме на ферме. Коттедж, оставшийся по завещанию от матери, как, впрочем, и этот жуткий запах, вызывающий тошноту.

Встать с первого раза не получилось. Пришлось идти по стеночке. Оказавшись у двери, Тина осторожно открыла ее и застыла с каменным лицом, уставившись в мерцающий силуэт матери. Губ и глаз не было, черная дыра. Женщина крутила головой и гнала ее.

Защищает?

Но ей нужно знать…

Пора узнать правду, какой бы ужасной она ни была.

– Пусти меня! – попросила Тина, впервые страстно желая услышать голос призрака. Но почему нет? Это ведь ее мама…

Женщина-призрак замотала головой и открыла рот, дергая руками вверх. Пугала дочь, загоняя внутрь.

– Мама, покажи мне… – попросила девушка, приложив руку к груди. – Пожалуйста. Я хочу освободить тебя.

Внезапно черная маска ушла, и девушка увидела лицо невероятно красивой женщины. Эвелин улыбнулась и подняла руку, желая дотронуться до своей взрослой дочери. Тина подалась в ответ, но ничего не почувствовала.

Ничего…

Совсем.

Ведь это призрак. Уставший с больной душой.

– Ты… красивая… – прошептала Тина, ощущая слезы, текущие по щекам. Она так жалела, что ее мать не была с ней. Тина не знала ее, не могла любить. А ведь всегда задавалась вопросом, кто ее родители, почему бросили, столь безжалостно избавились. Как с ненужной вещью.

Но все оказалось очень печально.

Слова всполошили мертвое тело женщины. Она медленно стала отходить, а затем обхватила себя за плечи и обреченно направилась по коридору к узкой лестнице. Тине оставалось лишь следовать за ней.

Половицы скрипели, ступени ходили ходуном – как ни пыталась Тина, но все равно неумышленно создавала шум. Надеяться, что ее не услышат, не пыталась. Но ведь ее привезли сюда, а значит, нужна.

Хотя бы для того, чтобы вырвать сердце и испить досуха. Печально, но Тина всегда была реалисткой.

Мерцающий силуэт двигался к дальней комнате на первом этаже, минуя кухню. Тина помнила эту маленькую подсобку, хоть никогда не сидела за общим столом со всеми. Отдельно, если заслужит что-то за день. Печально, но так.

С каждым шагом черная триада все больше и больше вспоминала. Отрывки из прошлого волной рвались в сознания, будто кто-то вскрыл сокровенное в памяти.

Остановившись у двери, через которую так просто прошла мать, девушка вздрогнула. Она знала что там – кладовая. Место, где ее закрывали Виктор и Линда. Они ненавидели двоюродную сестру, считали выродком зверя.

И эти люди лгали ей о доброте отца в тяжелый период? Какая ложь! Выходит, их заставили сюда вернуться и обмануть ее. Только зачем?

Толкнув дверь, Тина наблюдала, как она медленно отходит, чуть задевая стену. Вышло довольно тихо, но девушке не верилось, что прошла незамеченной. Нет, ей позволяют это делать. Глянув по сторонам, девушка прошла внутрь и с ужасом остановилась.

Жуткий запах шел отсюда. В кладовой было нечто вроде грязной лаборатории. Точнее склада с сердцами в банках. Патологоанатомический музей высшего триада. Как-то так.

Заметив, что мать стоит рядом с плоской банкой на отдельном столе, Тина прошла вперед и заставила себя дотронуться до нее. В ней находилось сердце.

Сердце Эвелин, ее бедной матери.

Тина опустила голову и покачала головой. Ей хотелось выть, кричать от отчаяния.

Какая жестокая смерть… за то, что посмела сбежать от мужа.

– Мама… – прохрипела черная триада, ужасаясь тому, что с ней сотворили.

– Как ты узнала? – грубый голос мужчины застал врасплох. От неожиданности Тина вздрогнула и медленно обернулась.

В темном углу стоял мужчина. Во всем черном. На смуглом лице виднелась небольшая бородка с бакенбардами. Пронзительный взгляд черных глаз, прямой нос, сжатые губы – мужчина не отличался красотой, как и не располагал к себе. Наоборот, отпугивал. Тина искренне сочувствовала матери – ей досталась ужасная пара. А ведь у нее был выбор, как и у нее.

– Ты ведь знаешь… – выдохнула Тина и вдруг почувствовала знакомый запах. Ее пары. Гарда Дорана. Но его сердце… не билось. Она обернулась и стала смотреть, не понимая, что произошло.

– Он предал меня, – презрительно выдал мужчина и показал рукой позади девушки. У дальней стены было отделено место, представляющее собой небольшую комнату, закрытую плотной пленкой со всех сторон. Такие применяют в медицине, отделяя пациентов друг от друга. Даже отсюда девушка видела, что на внутренней стороне кровь. Везде. – Доран пожелал уничтожить то, что принадлежит мне. Мою триаду. Я убедил его в том, что простил и попросил привезти тебя сюда. Его дар манипулировать женщинами и здесь пригодился. Но Доран и здесь решил обставить меня, думал сбежать. Что же…

– Ты… убил его? – перебила девушка, ужасаясь тому, что ее отец – такой монстр.

– Твоя пара навсегда останется здесь… Я долго сдерживал себя, ведь благодаря ему у меня были триады.

– Триады… Такие же, как мама, да? – с обидой выкрикнула Тина, ощущая злость. Ее триады проснулись, чувствуя грозящую опасность.

– Не говори мне про нее! Я ничего не хочу слышать про Эвелин! Тварь! Сука! Она посмела предать меня. Сбежала вместе с тобой и со своим любовником, наивно считая, что спаслась. Мерзавка.

– Но ведь она твоя пара. Как ты мог?

– Нет ничего изысканнее, чем вкус своей пары. Это как деликатес. Но тебе не понять, Тина.

– Не сомневаюсь, что ты провоцировал ее и дал возможность сбежать, а затем безжалостно убил… там… в лесу. Верно?

– Какая у меня дочь… – мужчина оскалился, демонстрируя черные зубы. – Знаешь, я ведь могу оставить тебе жизнь, если ты останешься со мной, будешь заботиться и искать…