— Впадина, Аленка. — Напарник указал вниз, а ковер начал стремительно снижаться.

— Это точно не исток, — заявила я несколькими минутами позже, когда мы обошли котлован по кругу, — мы летели не в том направлении.

— Устье, — с досадой подтвердил напарник.

— А знаешь, Фом, чем волколотики отличаются от мегер?

— Чем? — спросил жутко разочарованный сыщик.

— Они после получения тортика действительно отпускают с миром, а мегеры подсовывают карты с неправильными пометками.

— Дала нам первую попавшуюся, Аленка, чтобы мы поскорее ушли.

— Это уже не важно, поскольку время потеряно впустую и нужно лететь обратно.

И снова мы погрузились на ковер и помчались вдоль русла, стараясь не потерять его из виду, хотя все указывало на то, что река действительно пересохла. Однако отступить я не могла. Столько времени и сил было потрачено на погоню за артефактом, и каждый раз золотой шар ускользал, когда казалось, что вот-вот найдется, но мы опять заходили в тупик.

Я заскрипела зубами, прикрыла глаза и попыталась отключиться ото всех эмоций, усталости, злости, а потом выдохнула:

— Летим быстрее.

— Предельная скорость, Аленка. Да и нет там воды.

— Все равно летим.

— За воздух хватаешься, напарник.

Я молча сложила руки на груди и приняла самую решительную позу. Не сдамся. До последнего не сдамся.

Мы тщательно обследовали каждый камень горного завала, засыпавшего устье реки Времени и все растущие рядом кусты. Судя по представшей глазам картине, камни завалили источник, и река исчезла.

Я сползла с очередного валуна, обняла его и прислонилась к холодному камню щекой, позволив себе секундную передышку, и вдруг мне послышался шум. Сердце екнуло от волнения, я насторожилась, а потом быстро распласталась на земле и приложила к ней ухо.

Звук исчез.

Схватившись с досады за волосы, я тряхнула головой, а затем снова прижалась щекой к валуну — и вновь услышала монотонный журчащий звук.

Ведь не показалось, точно не показалось!

— Фом! — Мой крик разнесся далеко по округе, напарник выскочил из кустов, точно перепуганный кролик, заметил, что я лежу на земле, подошел и присел рядом на корточки.

— Что?

— Шум. Точно вода шумит, послушай.

Фомка прилег рядом и замер.

— Похоже.

— Она внизу, Фом, внизу! — Я настолько воодушевилась, что готова была рыть землю зубами, лишь бы добраться до журчащего источника. — Среди камней должна быть расщелина, река промыла себе дорогу и ушла под землю. Поэтому возле валуна так хорошо слышно.

— Мы можем не пролезть, Аленка.

— Давай искать лаз. Ведь антиволшебник должен был как-то спуститься. Уж его точно снабдили всем необходимым. Шумит здесь, значит, ищем поблизости.

На некоторое время мы с сыщиком уподобились двум вынюхивающим добычу гончим, рыскающим среди зарослей, потом земля рядом с одним камнем вдруг показалась мне слишком мягкой.

— Фом!

Набрав в грудь больше воздуха, я уперлась руками в камень, а подоспевший Фомка тут же оттеснил меня в сторону и в одиночку сдвинул валун.

Лаз был явно рассчитан на взрослого мужчину. Причем секта точно выбрала не самого хилого послушника, поскольку, по моим ощущениям, в этот проход мог пролезть даже Фомка.

Я схватила камень и бросила в темноту, а когда услышала стук, сделала вывод, что до дна пещеры недалеко. Достав из своего рюкзака веревку, обвязала ее вокруг талии, а второй конец взял в руки сыщик. Схватив за руку, Фомка стал медленно опускать меня в лаз, а затем выпустил, и веревка натянулась. Я ухватилась за нее и повисла в свободном пространстве, а ноги нащупали твердый камень.

Подергав за веревку, подала знак напарнику, а минуту спустя твердо встала на ноги и отошла в сторону, ожидая, пока вниз спрыгнет Фомка. С его ростом сыщику даже веревка не требовалась, он просто протиснулся в отверстие и вскоре приземлился рядом со мной.

— Темень, хоть глаз выколи, — попенял сыщик, — а фонарик остался в моем рюкзаке.

— У меня только спички, но, думаю, лучше не выдавать себя.

— Угу, — согласился Фомка и схватил меня за руку.

Ощупав стены, определили, что очутились в небольшой подземной пещере, где я могла встать в полный рост, а напарнику приходилось пригибаться. Водя ладонями по холодному камню, мы двинулись вперед. Река шумела совсем рядом, где-то за каменной стеной.

Мы старались шагать осторожно, производя как можно меньше шума. Вдруг сбоку подул легкий ветерок, а шум реки стал громче. Затянув меня в боковое ответвление пещеры, напарник резко ускорил шаг, в лицо дохнуло новым потоком воздуха, и впереди обозначилось приглушенное свечение.

Мы дошли до выхода из каменного коридора и синхронно прижались к стене. Теперь вода шумела совсем громко. Нам видна была лишь часть нового тоннеля, вот именно оттуда вытекала в созданный природой горный зал мелкая, но относительно широкая речушка. В нее можно было ступить ногами и не намочить их даже по щиколотку, однако чуть дальше вся эта масса воды обрывалась водопадом с каменного уступа. Подземное эхо разносило шум, делая его оглушительным. А еще от воды исходило слабое голубоватое свечение, и выглядел подземный пейзаж очень даже впечатляюще.

Впрочем, замерли и распластались вдоль стен мы не по этой причине. Просто в первый миг я и мой замечательный напарник малость струхнули. Я дала слабину и не проявила положенной отваги, потому что с недавних пор стала особенно чувствительна ко всяким подземным коридорам и подсознательно ожидала от них пакости. Хорошо, что сама пакость нас совершенно не ожидала, она преспокойненько стояла себе на месте, крутила обеими головами по сторонам, а при этом ее конечности копошились в похожем на наши с Фомкой вещмешке.

Не зря говорят, что внешность обманчива. Я заподозрила обман через несколько минут после пристального рассматривания пакости. Странным показалось, что, роясь в мешке, она даже один из длинных клювов в него не засунула. Как можно искать что-то в чем-то, крутя головой в разные стороны?

В этот миг Фомка махнул рукой, привлекая мое внимание, и изобразил неприличный жест. На нашем с ним языке это означало «Хреновка или дурная маскировка». Вот на кой этому посланнику антиволшебников (а я его уже признала по серому плащу) понадобилось цеплять на себя маску какой-то двуглавой птицы, если от шеи начинался плащ, а не перья? Или это традиционный костюм для уничтожения артефактов, или у него нет разрешения, и антиволшебник притворился чудовищной тварью, лишь бы пробраться к реке. Если он пернатое, то с размером не угадал. А если конечности — это крылья, то для начала хотя бы больше перьев воткнул, а то сильно ощипанная пташка получилась.