зареветь от набежавших слез и вдыхаю запах мускуса и гвоздики. Его запах. Самый лучший во всей галактике. Окунаюсь в обжигающее тепло его тела, рук, обнимающих меня осторожно, неуверенно. Только его тепло согревает меня. Ожигает, но не болью, а страстью. Тем самым чувством, про которое я раньше только в книгах читала. А теперь сама стала сумасшедшей, которая все готова простить человеку, которого… Люблю.

Я не знаю, читает ли он то, о чем я думаю, но голос становится теплее, когда Эм произносит:

— Поехали… Домой…

И я понимаю, что это место действительно стало моим домом. Черная ночь Аркануума куда роднее того света, что я видела вдалеке, с крыши. Это моя тьма, и мой демон. Ни на что в мире я не променяю это.

Мулцибер сжимает мою руку, ведя за собой к лифту, и я расплываюсь в какой-то глупой улыбке, понимая, что чувствую себя такой счастливой, как никогда.

Впервые в жизни наш разговор с ним не закончился вспышкой ярости, и я до смерти боялась спугнуть этот хрупкий мир. Хотелось остаться в этом мгновении навечно, застыть и раствориться в новой, незнакомой и еще только зарождающейся близости.

И Эм ведет себя совсем незнакомо. Осторожно, хмурясь, он прикасается ко мне, как хрустальной, боясь спугнуть. Гладит костяшками пальцев по щеке, а в глазах обещание… И я ему верю. Понимаю, что без моей веры в него это все ничего не стоит. Мираж развалится, и уже никогда не станет реальностью. Я не могу позволить моим сомнениям и старым обидам разрушить это чудо. А потому прижимаюсь к стене лифта, позволяя ему накрыть мои губы своими и задохнуться страстью, от которой сводит колени.

Он вжимает меня с стену лифта, целуя, изголодавшись. Точно так же, как и я по нему. Рука ложится на полушарие груди, сжимая его сквозь одежду, и я громко выдыхаю ему в губы, открывая глаза и видя, как потемнел его взгляд, как крепко сжаты скулы. Сильнее прижимаю к себе за шею, вновь соединяя наши губы и понимаю, как сильно скучала. Как сильно ждала, чтобы он вновь прикасался ко мне так.

Минуты безусловного счастья, в которое я погрузилась без остатка, закончились, как только двери лифта распахнулись, и вокруг нас тут же столпились солдаты в военной форме.

— Мулцибер, — взъерошенный, с безумными глазами Пириан выбегает вперед. — Подрыв изнутри! Нарушена система распределения газа.

— Где? — рычит Эм, делая шаг вперёд, и сильнее сжимая мою руку.

Я перевожу взгляд с одного на другого, не понимая, о чем они говорят. Лишь ощущение неизбежной катастрофы, надвигающейся на нас, сводит ужасом грудь.

— Главный отсек, — утробным голосом отзывается Пириан.

— Залатать, немедленно!

— Не получится, — блондин нервно качает головой. — Взрыв огромной силы. Нам потребуется не меньше дня, чтобы привести все в порядок.

Мулцибер хмурится, лихорадочно размышляя, а потом вдруг расплывается в улыбке:

— Ну разумеется… — усмехается он. — И на одну из границ с Колдором стянулась вражеская техника.

Это не вопрос, а утверждение, но Пириан все же поджимает губы и утвердительно кивает:

— Мы не успеет отразить атаку. Отряды рассредоточены по всем землям, и пока они подоспеют, будет уже поздно.

— Отвези ее домой, — Эм отчеканивает это подбежавшему Иоку, — головой за нее отвечаешь.

А потом разворачивается и с силой прижимается губами к моим, лихорадочно обхватывая лицо.

Я отвечаю ему с той же страстью, но на глаза набегают слезы. Я уже понимаю, что это значит… Прощание.

Ощущение горькой безысходности парализует легкие. Я не могу даже вдохнуть.

Эм оставит меня, и я ничего не могу сделать. Никак не могу повлиять на это. Потому что это его детище. Адские Земли подвергаются нападению, и Архитектор Ада не сможет остаться в стороне.

Глава 25

Казалось, в этот раз я действительно чувствовала, что время набрало свой ход и двигалось ужасающе быстрыми оборотами.

Я простила ему все. Похищение, разлуку с сестрой, боль и внушаемый ужас, секс с Лив… Простила все и молилась за то, чтобы только бог вернул мне его. Живым и невредимым. Только этого я желала, шепча себе под нос бесконечные мантры и обливаясь уже нескрываемыми слезами.

Мы с Энже были заперты в доме, по периметру которого рядами стояла охрана. Одетые в черную униформу и маски демонов мужчины с оружием наперевес казались неживыми, на столько неподвижно они стояли.

Энже сказала, что это самый смертоносный отряд Мулцибера. И они были здесь, а не сражались рядом со своим господином. При этих словах она многозначительно посмотрела на меня, но я была не в кокетливом настроении.

— Вернется твой демон, — хмыкнула она, когда пошел уже пятый час нашего ожидания. — Всегда возвращался.

— Сейчас по-другому, — нахмурилась, и сама испугалась тому, что злюсь на нее. Энже переживала тревогу по-своему, и отчасти я была ей даже признательна за то, что она сохраняла чистый разум.

Мы переместились в подвал, где располагалась часть лабораторий. И здесь, облачившись в белый халат, Энже колдовала над шипящими пробирками, изредка поглядывая на бледную меня, которая не могла сосредоточиться даже на собственных мыслях.

— Всегда по-другому, — она переливает жидкость из одного сосуда в другой, — война вообще удивительно кровавое и непредсказуемое мероприятие.

— Как тебя удается работать? — задыхаюсь я, понимая, что в голосе стоит укор.

— Милая, я пережила столько горя, что, пожалуй, впадай я в такую истерику, как и ты, каждый раз, — она посмотрела на меня из-под стекол химических очков, — уже давно бы свихнулась или заработала сердечный приступ.

Устыдила меня, и я действительно почувствовала себя тряпкой.

— Что ты делаешь? — подхожу к ней ближе, заглядывая через плечо, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Проверяю кровь Эмира, — отвечает Энже. — На сколько концентрация частиц в ней близка по составу к крови Мулцибера.

— За-зачем? — глухо произношу я, но уже знаю ответ. Энже быстро смотрит на меня, а потом хмурится и отворачивается.

— Ты знаешь, зачем, Диана. Эм сам приказал мне сделать это. Если его не станет…

— Я не хочу этого слышать! — по-детски зажимаю уши ладонями, отворачиваясь от нее.

— Но тебе придется! — Энже внезапно хватает меня, разворачивая обратно к себе. — Послушай меня, Диана, и забудь уже о своем розовом мирке на Земле. Он закончился, и ты уже давно не принцесса-девственница. Константину не нужен мертвый Мулцибер, он хочет его в плен, живым, это его цель. Он понимает, что в Адских Землях что-то происходит. Не знает наверняка, но догадывается, что ключ к этому — в крови Эма. А Мулцибер, — ее лицо становится жестким, — никогда