откинулась на спинку сиденья. Итог: Уррау не при чем. Напрасно только время на нее потратила. Ей Тим, действительно, не интересен. Более того, она, как будто живет в его тени и отчаянно стремится выйти из нее – никогда не обращала внимания на этот факт.

— Не списывай ее со счетов так быстро, — Глеб мои мысли прочел.

— Почему?

Пикап наконец-то покинул территорию заповедника и несся по грунтовке в сторону дома Дугар-Нимаевых.

— Она успешно водила нас за нос прежде.

Глава одиннадцатая

Глеб

В доме Тима стояла тишина, только старый холодильник неприятно попискивал, привлекая внимание хозяев к новому входящему сообщению.

— Иска, проверь что там, — скомандовал я, внимательно изучая обстановку гостиной.

Мы с Эйллой зашли со стороны пруда – в этом городе у людей свое понятие о безопасности, если и запирают дверь, то только входную, а ключ кладут под горшок с цветами или камень у порога. Селене же отправилась осматривать внешний периметр. Следы она читает раз в десять лучше меня. Правда, сама Кюн-Нейр уверена, что я просто ленивый и никогда особо не пытался научиться. Может, и права.

В комнате ничего не изменилось со вчерашнего дня. Разве что подушки на диване лежали иначе.

— Ничего, — прошептала Иска, вприпрыжку и бесшумно явившись с кухни. Она умела это делать, с одной стороны ирра, с другой – ребенок. — Входящее от деда Михи для Тима. Я не стала отключать индикатор.

— Правильно, — я кивнул, взял Эйллу за руку, завел себе за спину и направился к лестнице.

— Ну, па-а-ап! — прошипела она, как маленькая недовольная змейка.

Что «па-а-ап»? Поранится, а мне потом в глаза Селене как смотреть? В целом, я нутром чуял, что в доме пусто, но все-таки…

Думал, она пальцы выдернет, но нет, оставила как есть, только посапывать принялась сердито.

— И куда мы? Ты первый этаж вообще не зачистил.

— Не зачистил, — медленно проговорил я, почти не вникая в смысл собственных слов. Меня больше занимала лестница и окружающие звуки. — Мамины ушки, ручки и прочие прелестные части тела справятся с этим делом лучше.

Иска тихонько хмыкнула. Я жестами заставил ее перешагнуть скрипучую половицу на втором этаже и, проверив коридор, повел к кладовке.

— А-а-а! — сообразила наконец дочь, когда мы оказались внутри. — Так ты браслет его ищешь. А я не догадалась.

— Не догадалась в этот раз, — прошептал я, оглядывая пространство, — сообразишь в другой. Все с опытом приходит. Расстраиваться не нужно. И руками трогать ничего не нужно! — Одернул я Иску, потянувшуюся было к полке со старыми вещами.

Она обернулась ко мне и тут же испуганно распахнула свои шоколадные глаза. В темных зрачках читался страх за жизнь Тима.

— На всякий случай, — уже мягче уточнил я. — Пойдем. Достаточно наследили.

Нужно было ее предупредить заранее, еще до того, как на кухню послал, но да ладно. За свой приказ отвечу. Не сообразил, что Эйлла в силу возраста может криминалистам картину смазать. Откровенно сглупил. Вниз я дочь вел, так же пряча ее за спину.

Селене встретила нас у выхода во двор.

— Чисто.

Я кивнул и отошел в сторону, пропуская ирру в гостиную.

— Следы его грузовика за воротами свежие. Выехал утром и больше не возвращался, — добавила Селене, прежде чем скрыться в глубинах дома.

Иска попыталась рвануть за ней, но вместо этого принудительно отправилась со мной на улицу. Я даже краем глаза зацепил пару неприличных и, само собой, беззвучных слов на тала в ее исполнении. Птичка в своем стремлении к независимости пойдет далеко – это хорошо. Не может не радовать.

Если Тим и покинул дом, то исключительно добровольно. С его уровнем шатри впору на Арену Слез выходить против опытных ирра или илла. Уйти, скажем, из-под прицела в замкнутом пространстве с его показателями не так уж и трудно. Да и увести заложника, например, тоже. Можно было бы предположить, что под прицелом находился кто-то близкий – это дезориентирует, но Иска пробила чету Дугар-Нимаевых, с ними все отлично. Оба еще пока и не знают, что сын пропал.

Браслет пискнул входящим сообщением. Я поднял руку и развернул экран. Послание было от Арги и не содержало текста, только несколько отдельных коротких видео с городских камер. Я открыл первое.

Ближайший перекресток отсюда в сторону центра пикап Тима пересек неторопливо, я бы даже отметил, нарочито медленно. Вид был сбоку, со стороны пассажирского сиденья, поэтому рассмотреть толком водителя не представлялось возможным. Зато на следующем видео вид был спереди, и камера все с того же перекрестка.

— Это же Тимочка! — выдохнула мне в ухо счастливая Иска. — Живой! И невредимый.

Я энтузиазма Эйллы не разделил. Живым и невредимым Тимочка был в начале девятого и явно стремился остаться в архивах городской системы безопасности. Отсюда до перекрестка пять минут неспешной езды – примерно столько Тим и потратил, судя по временному маркеру. А еще он умудрился показать оба запястья, и браслета на них не было.

Остальные записи продемонстрировали похожие картины с нескольких ракурсов по маршруту движения грузовика.

— Это западный въезд?

— Да, — я кивнул, пытаясь примерно представить, куда Тим мог направиться.

Он пересек город вдоль, через центр, позволяя отследить свой маршрут, хотя до западного шоссе мог проехать по грунтовке намного быстрее. Это первое.

Я одновременно открыл все видео, где друга было видно лучше всего, зациклил и скомпоновал в ячейки экрана. Получилось двенадцать окон.

— В доме чисто, — позади меня возникла Селене. — Браслета нет.

А значит, его Тим отключил, снял, но взял с собой, и это второе. Полагаю, отсутствие связи было условием, которое ему предъявили.

— Следов чужого присутствия в доме и на участке нет, — продолжила Селене, положив подбородок мне на плечо. Теперь видео мы рассматривали втроем.

С Тимом связались удаленно – это третье.

Я чуть повернул голову в сторону личика Кюн-Нейр и пробормотал:

— Напиши Суру, что надо проверять вызовы утренние и сообщения в промежутке с семи тридцати до восьми.

Она угукнула, и я потерял ощущение тепла ее тела, а вместе с ним и на доли секунды утратил уверенность в себе. Так бывало, когда я пребывал в состоянии стресса, а она внезапно прикасалась ко мне,