— И посадим Престона! — зловеще заключила я. Как ни странно, к Эндрю Скотту у меня не было особой неприязни. Он — бизнесмен до мозга костей, и его желание добиться цели любыми способами невольно вызывало уважение, пусть даже я эти способы не одобряла. Деду бы он наверняка понравился. Но Престон… Человек, стоявший практически у истоков, столько лет живший «Кирстен Индастриз» с такой легкостью предал меня ради власти… Нет, я не питала иллюзий относительно лояльности некоторых людей, но чтобы с таким упорством, так планомерно не только лишать меня поста, но и разрушать жизни тысяч людей, работающих здесь — этого я ни понять, ни простить не могла.

Все закрутилось с бешеной скоростью, пресс-конференции сменяли друг друга, два раза пришлось выступать в телешоу, вытаскивать грязное белье, максимально прикрывая особенно срамные пятна. В конце концов разыгравшийся скандал пошел компании на пользу, наши акции медленно, очень медленно, но уверенно поползли вверх, а мы со Стивом попали на обложку «Экономиста». Несколько раз в интервью мелькал и Хамфри, но ни разу не подтвердил нашей связи и даже возмущался журналистам желтой прессы, так ловко смонтировавшим кадры.

Август выдался жарким. Асфальт раскалился, зеркальные стены зданий отражали солнце, плавя все, до чего могли дотянуться. Я чувствовала, что выгораю, не только снаружи. Лето выпило все соки, голова болела, не переставая, и, доползая до дома, хотелось только рухнуть на кровать, стиснув виски руками. Стивен выглядел не лучше — раздраженный, дома он в основном молчал, исчерпывая лимит улыбок и шуток в разговорах за день. За один только ад, что он нам устроил, Престон должен был провести в тюрьме остаток своих дней!

— Что у нас завтра? — устало спросил Стивен в один из вечеров. Я вздохнула, блаженно вытянув ноги под одеялом, лениво перебирая список дел в голове.

— Доклад исследовательского центра о ходе испытаний на людях, обсуждение расширения на Восток, благотворительный вечер, — пробубнила, почти проваливаясь в сон. Язык ворочался вяло, нехотя. Так бы и лежала сутки под одеялом, не открывая шторы.

— А послезавтра? — продолжал выспрашивать Стивен.

— Переговоры с французами, ланч с партнерами Скотта — они хотят поговорить о перезаключении договоров, день рождения Луизы Коггтон.

Я закрыла глаза, пытаясь представить, что вокруг — шум прибоя, который успешно заменял ток крови, стучащей в голове.

— И так по кругу, — заключил Стивен. Тяжело вздохнул, ворочаясь за моей спиной, притягивая к себе.

— Очень хочется спать, — пробормотала я с сожалением, понимая, что близость с мужем сейчас менее желанна, чем сон.

— О чем я и говорю, — прошептал Стивен, склоняясь над моим ухом и осторожно целуя шею чуть ниже мочки. — Мы пропустили свой медовый месяц.

— Кажется, его не будет никогда. — Я перевернулась на спину, раздумывая, не проще ли заняться любовью по-быстрому, а потом провалиться, наконец, в спасительный сон. Ведь он не отстанет! Глаза Стивена насмешливо блеснули в полумраке, словно он прочитал мои мысли.

— Мы уезжаем завтра. — Он помолчал, наблюдая за моей реакцией, но либо сон уже забрался в мозг, укладывая его на покой, либо информации было слишком мало, чтобы понять важность его слов. — В отпуск. На Барбадос.

— Было бы прекрасно, — сонно пробормотала я, отчаянно сражаясь со слипающимися глазами.

— Дороти! — недовольно позвал он. Кажется, я все-таки уснула. — Ты не слышишь меня? Завтра у нас начинается отпуск. Две недели на берегу теплого моря. Вдвоем.

— Без репортеров? — сонно прошептала я.

— Без репортеров, — вздохнул он, видимо, поняв, что ничего путного сегодня от меня уже не добьется.

А на утро оказалось, что Стивен не шутил. Первое, что меня разбудило — запах кофе, дразнящий, освежающий. Из холла доносились голоса, и я, запахнув халат, недовольно посмотрела на часы и ахнула — уже восемь! Как так вышло, что я проспала? Вылетев из спальни, увидела Стивена, что-то внушающего Эмили. Они обернулись, и муж лучезарно улыбнулся:

— Проснулась? Завтрак на столе, но тебе лучше поторопиться. Чемоданы собраны, самолет ждет.

— Куда? — вчерашний разговор напрочь вылетел из головы.

— В отпуск, — укоризненно покачал головой Стивен, подходя и обнимая. — В отпуск, миссис Нортон. В теплые страны.

Завтрак, аэропорт, перелет — все промчалось, как в фильме, поставленном на перемотку. И вот мы уже летим над бескрайней синевой Тихого океана, а впереди встает гряда изумрудных островов.

— Мы действительно это сделали? — счастливо выдохнула я, спускаясь по трапу. Стивен не ответил, только крепче сжал мою руку, широко улыбаясь встречающему менеджеру.

Уже вечером, когда солнце опускалось в воду, окрашивая все в невероятные, дикие цвета, я поверила, что все происходящее — правда. Стивен стоял у кромки воды, его силуэт на фоне бледно-оранжевого неба казался угольно черным, словно вырезанным для гравюры. Вот он обернулся, протягивая руку, и я пошла к нему, медленно ступая по теплому песку. Моя сказка, кажется, наконец начала сбываться.