Он был уверен в правильности своих расчетов; у него было достаточно времени сделать их и перепроверить за последние две недели. Очевидно, он был очень взвинчен и сделал ошибку, когда вводил программу. Он мог перепрограммировать машину.

До взрыва оставалось меньше трех минут.

Он смахнул пот со своих глаз и посмотрел на цифры на листе бумаги, конечный продукт его интенсивных расчетов. Когда он протянул палец к кнопке, которая стирала набранную команду, на первом этаже сработал сигнал тревоги. Крики доносились со стороны архива.

Кто-то обнаружил тела Янушки и Волкова.

Он снова услышал крики и бегущие шаги.

Нервозно взглянув на дверь зала, он решил, что времени на введение другой программы не осталось. Ему придется смириться с возвращением к Лауре, после того как он оставил ее, через год.

Держа кольт «Коммандор» в правой руке, он отошел от программирующей панели и направился к цилиндру из полированной стали, стоящему на медных брусках. У него даже не было времени переодеться в бушлат, который он оставил за приборами час назад.

Крики в коридоре стали громче.

Когда он был всего в двух шагах от цилиндра, двери в лабораторию распахнулись с такой силой, что с треском ударились о стену.

– Стой где стоишь!

Стефан узнал голос, но он не хотел верить тому, что услышал. Он поднял пистолет, повернувшись к своему противнику: человек, который ворвался в лабораторию, был Кокошка.

Невозможно. Кокошка был мертв. Кокошка последовал за ним в Бич Би 10 января 1988 года, когда Стефан и убил его на той горной дороге.

Ошарашенный, Стефан выстрелил дважды и дважды промахнулся.

Кокошка выстрелил в ответ. Одна пуля попала в левую руку Стефана, отбросив его к машине. Он остался стоять на ногах и трижды выстрелил в Кокошку, заставив этого ублюдка искать укрытия за лабораторным столом.

До взрыва оставалось меньше двух минут.

Стефан не чувствовал боли, потому что был в шоке. Но его левая рука бездействовала; она висела вдоль его тела. Темная пелена начала застилать глаза.

В комнате горело лишь несколько ламп, но неожиданно даже они погасли, оставив зал в бледном свете мерцающих цифр и шкал.

Сначала Стефан решил, что теряет сознание, но потом понял, что свет был, очевидно, снова отключен какими-то саботажниками, так как он не слышал никаких сирен, предупреждающих о воздушной атаке.

Кокошка дважды выстрелил из темноты, открыв вспышками свое укрытие, и Стефан выстрелил в этом направлении последние три патрона, хотя не было никакой надежды, что пули пробьют мраморный лабораторный стол.

Признательный запасному генератору, благодаря которому машина работала, Стефан выбросил пистолет и схватился здоровой рукой за поручни цилиндра. Он втянул себя внутрь и пополз к небольшой окружности на полу, где должен был пересечь энергетическое поле и отправиться в Бич Би в 1989 год.

Ползя на четвереньках по мрачной полости цилиндра, он вдруг понял, что таймер в его кабинете был подключен к основной сети. С отключением света он тоже отключился.

С ужасом он понял, почему Кокошка не был мертвым в Бич Би в 1988 году. Кокошка еще не отправился в это путешествие. Кокошка только сейчас узнал о предательстве Стефана, когда обнаружил тела Янушки и Волкова. Прежде чем электричество будет включено, Кокошка отыщет кабинет Стефана, найдет детонатор и обезвредит взрывчатку. Институт не будет взорван.

Стефан заколебался, подумав о возвращении.

Позади он слышал голос в лаборатории, другие люди из службы безопасности прибежали на помощь Кокошке.

Он полз вперед.

А что же с Кокошкой? Шеф службы безопасности, очевидно, отправится в 10 января 1988 года, пытаясь убить Стефана на горной дороге. Но ему удастся убить только Данни, прежде чем он сам будет убит. Стефан был уверен в неотвратимости смерти Кокошки, но ему нужно будет подумать больше о парадоксах путешествий во времени, чтобы понять, есть ли у Кокошки возможность избежать смерти в 1988 году. Смерти, причиной которой был Стефан.

Превратности путешествий во времени смущали даже тогда, когда о них думаешь с ясной головой. В его же состоянии, когда он был ранен и боролся за сознание, такие мысли вызывали у него только головокружение. Позже. Он побеспокоится об этом позже.

В темной лаборатории позади него кто-то начал стрелять по машине, надеясь убить его раньше, чем он доберется до круга на полу.

Он прополз последних два фута. Навстречу Лауре. Навстречу новой жизни в далеком времени. Но он надеялся навсегда закрыть мост между временем, которое он покидал, и временем, в которое он отправлялся. А вместо этого ворота во времени останутся открытыми. И они смогут пройти сквозь время, чтобы убить его… и Лауру.

Лаура и Крис провели Рождество с Тельмой в доме Джесона в Беверли Хиллс. Двадцатидвух-комнатный особняк в стиле Тудора раскинулся на шести акрах земли, чья стоимость за акр давно уже превысила разумную стоимость. Во время строительства в сороковых годах – он был построен режиссером комедийных и военных фильмов – такую роскошь еще можно было позволить, а отделка комнат теперь стоила раз в десять больше первоначальной стоимости: на потолке были сложены кессоны, сделанные из дуба и меди; лепные украшения представляли собой трудоемкие завитки; широкие окна с затемненными стеклами были так глубоко вставлены в толстые стены, что человек мог комфортабельно сидеть на подоконнике; внутренние перемычки окон и дверей были украшены ручной лепкой в виде виноградных гроздьев и роз, херувимов и стягов, бегущих оленей и птиц с ленточками в клювах; внешние перемычки были устланы из разноцветного гранита. Вокруг особняка раскинулся большой парк с извилистыми каменными дорожками, петляющими между пальмами, фикусами, азалиями с яркими красными цветами, папоротниками и другими цветами, названия которых Лаура даже не знала.

Когда Лаура и Крис приехали в субботу, за день до Рождества, Тельма долго водила их по дорогам сада и по дому, после чего они пили горячий кокосовый сок и ели моллюсков, приготовленных поварами сервированных служанкой на залитой солнцем веранде, которая выходила к плавательному бассейну.

– Это похоже на сумасшедшую жизнь, Шан? Ты можешь поверить, что девчонка, которая провела десять лет в таких домах, как Маклярой и Касвелл, окончит свои дни здесь, живя как принцесса?

Дом был таким внушительным, что мог заставить владельца чувствовать себя большим человеком, его элегантность и импозантность производили впечатление. Но когда Джесон Гэйнс вернулся домой в четыре часа, он оказался очень скромным человеком, что было удивительно для человека, который семнадцать лет работал в шоу-бизнесе. Ему было тридцать восемь лет, он был на пять лет старше Тельмы и напоминал Роберта Вагна в молодости. Уже через полчаса после его появления они с Крисом заперлись в одной из игровых комнат усадьбы, где играли с электрическим поездом, который носился по игрушечным деревням, холмам, туннелям и мостам.