Через несколько минут в палате появляется медсестра, объявляет Фисе собираться. Я выхожу в коридор, искренне переживая за сестру. Слезы накатывают с новой силой, когда я попадаю в объятья своего мужа. Он ничего не спрашивает, только гладит по спине и целует в макушку. Я не думаю, что у нее что-то очень страшное, просто не верю в это и все, по-родному, по-сестрински. Я скорее плачу, от того, что мы впервые за долгое время смогли поговорить друг с другом.

Когда Фису выводят, она молча проходит мимо нас и, кажется, совсем не удивляется, что рядом со мной именно Арсений.

Мой деспотичный муж запрещает кофе и ещё кучу вредных, по его мнению, вещей. Когда Фису на каталке везут обратно, я пью кислый фруктовый чай из стаканчика.

От наркоза она отходит тяжело. Все это время я сижу рядом, помогаю, когда её рвёт, вожу в туалет, когда кружится голова.

Несмотря на то, что ей ввели наркоз в вену, и такой тип анестезии считается не самым тяжелым, долгое время Фису сильно мутит. То ли в бреду, то ли действительно сожалея, Фиса просит у меня прощения за все те ужасные слова, что наговорила. А я снова плачу. И прошу прощения у неё за то, что увела у сестры жениха.

К счастью, опухоль молочной железы у Анфисы оказывается доброкачественной. Потихоньку она приходит в себя. Иногда мы даже созваниваемся по телефону. Я рада, что она быстро забывает о том, что лежала в больнице и возвращается к своей обычной жизни. Каждая из нас продолжает идти своим путем. Мы особо не общаемся, но мне становится немного легче.

Но вскоре все наши мысли с Арсением начинают занимать предстоящие роды. Я так увлекаюсь подготовкой, что не замечаю, как оказываюсь в роддоме. И вот там начинается самое интересное. Мне делают УЗИ, и вдруг оказывается, что даже моего зада недостаточно, чтобы родить малыша от владельца борделя на окраине. Малыш слишком крупный. И когда он только успел так вырасти? Плюс мой возраст.

Все остальное стирается из памяти. Я очень сильно расстраиваюсь, потому что всегда хотела родить сама, но в итоге доверяю врачам. В операционной меня в буквальном смысле трясет. Мне очень страшно, потому что я все понимаю и слышу, хотя и не чувствую нижнюю половину своего тела. Анестезиолог держит меня за руку, передо мной висит какая-то тряпка и врачи переговариваются, так буднично, будто меня здесь нет. Время летит довольно быстро, кажется, у меня поднимается давление и все, о чем я мечтаю — это чтобы вся эта процедура поскорее закончилась.

А потом я закрываю глаза и через мгновение слышу плач, громкий такой, сильный. Женщины в масках окружают меня, показывая маленького Арсения. Я специально не спрашивала пол, отказывалась знать его предварительно, а теперь, глядя на розового малыша, даже не сомневаюсь, что родила наследника картёжно-рулеточной империи. Меня разбирает смех, так сильно новорожденный мальчик похож на своего отца. Врач тоже смеется, справедливо решая, что у меня послеродовый стресс.

Арсений

У меня родился сын. И хотя умом я понимаю, что могло быть пятьдесят на пятьдесят, но за сына люблю Василису еще сильнее. Это настолько впечатляет, что сердце пропускает удар. Когда мне дают подержать розового младенца с моей копией собственной физиономии, я не могу передать словами, что испытываю. Все перестает иметь значение. Работа, какие-то проблемы, сделки, бабки, шмотки, тачки, вообще все… Все исчезает. Есть только маленький орущий человечек и его мать, за которых я абсолютно точно убью, если понадобиться.

Он плачет, а я вбираю аромат его макушки, сердце бьется быстрее, головокружение и лёгкая эйфория… Сын мой, родной. Я абсолютно точно счастлив.

Едва Матвею Арсеньевичу исполняется годик, мы с Василисой получаем по почте два красивых конверта, украшенных золотыми вензелями. Внутри приглашения на свадьбу на мое имя, и имя моей любимой жены.

Имя невесты мне знакомо, у меня у самого когда-то была такая же. А вот жених… Я несколько раз вчитываюсь и не могу поверить. Вот это урвала себе Анфиса! Открываю смартфон и начинаю гуглить, зачитывая Васе вслух:

— Долларовый миллиардер, и его имя регулярно попадает в списки Forbes. Он был дважды женат, у него растут пять сыновей, но в настоящий момент предприниматель холост. Пока холост! Сердце его отныне занято! Миллиардер признается, что ему всегда нужны были прочные и серьезные отношения. И, наконец-то, он нашел родственную душу.



Наши глаза с Васей встречаются. Жена поднимает малыша на руки. Мы долго смотрим друг на друга, а потом начинаем смеяться. Нет, не смеяться, а громко ржать, как два поехавших.

— Я просто лох рядом с ним, Вась! — обхохатываюсь я, обнимая свою семью.

Конец