— …Подумайте только, чего стоит продажа наших кораблей независимым мирам, кои только что объединились в какой-то военно-политический блок. А денег от этих кораблей мы как не видели, так, похоже, и не увидим. И даже я, его первый помощник, не в курсе, что происходит. Я не для того столько рисковал, сталкиваясь с наемниками, сражаясь с Конфедерацией и флотами новых метрополий, чтобы в конце концов остаться на бобах.

— Мы тоже! — бухнул кулаком по столу Фрез, выражая общее мнение.

— Ну, с тобой Оникс наверняка поделится… — неуверенно сказал Академик.

— Вот в этом я не уверен. Я даже не уверен, что то, что он замутил, связано с извлечением денег. Я его в этом плане хорошо знаю. Тут что-то не то…

— И что ты предлагаешь, Кентавр?

— А вы сами еще не доперли?

— Допереть-то доперли, — сказал Академик, — но как ты себе это представляешь, Кентавр? Что, «черную метку» ему передать с возможностью добровольного ухода?

— На это он вряд ли пойдет, — усмехнулся Дмитрий. — Нужно действовать быстро и жестко. Сам он власть не отдаст, этой «черной меткой» мы только предупредим его, как кретины, и дадим время для проведения контрмер. А уж он церемониться с нами не будет, вы уж мне поверьте. Ударит так, что у нас зубов не останется.

— Верим… — кивнул Дренаж.

— Тогда действовать нужно прямо сейчас. Немедленно.

— Не лучше ли дождаться ночи?.. — усомнился Фрез.

— Да, ночью намного лучше приводить в действие заговоры, но не думаю, что у нас так много времени. Полагаю, Виктор начнет действовать гораздо быстрее. Боюсь, я заронил у него сомнения на свой счет. Он скоро опомнится.

— Ясно…

— Кого из командиров абордажных команд как ударную силу вы можете подписать из тех, кто сейчас на планете?

— Скорпион, — почти не задумываясь, выдал Дренаж. — Он очень недоволен долей.

— Гангрена…

— Рыжий…

После пары минут обсуждений нашлись три кандидатуры, первая тройка тех, кого назвали сразу, кто смог бы со своими отрядами встать на их мятежную сторону.

— Отлично. Свяжитесь с ними и все растолкуйте. Пусть готовят своих камрадов. Выступаем через… — Дмитрий посмотрел на часы. — Через пятнадцать минут, без десяти минут двенадцать. Этого времени хватит, чтобы собрать команды, они, как правило, держатся вместе. Ровно в полдень все должно быть закончено.

— Что мы с того будем иметь? — все же спросил Дренаж.

— Что захотите. Конечно, мы покончим с этим маразмом, я имею в виду продажу кораблей метрополиям, а там и вовсе вернемся к старым временам, перестав сидеть на одной планете, как мыши в мышеловке, причем залезшие в ловушку всем скопом добровольно.

Камрады согласно закивали головами и одобрительно загудели. Сидячая жизнь на единственной планете, которая к тому же в любой момент может стать объектом нападения кораблей Конфедерации, им порядком надоела. Все тосковали по старым временам, когда каждый бригадир был сам себе хозяин.

— Но все это мы обсудим позже, а сейчас за работу. Поехали!

— Ригель! — позвал Виктор Баренцев, когда Дмитрий покинул его кабинет.

Каин вернулся к Ониксу и снова занял место в кресле.

Он только что прибыл на Ассалт по личному распоряжению Оникса, заодно завезя записи церемонии подписания договора о создании военнополитического блока трех метрополий. Официально же он направился в отпуск.

— Ты отлично поработал, Ригель, можешь идти отдыхать. Скоро я дам тебе новое задание.

— Новое задание? — удивился Каин. — Мне разве не надо возвращаться к командованию флотом республики Витим?

— Нет…

Иннокент нахмурился, а Оникс, увидев это, засмеялся.

— Ты думаешь, что я перестал тебе доверять?!

— Ну, это было бы как раз естественно… — безразлично пожал плечами Каин, намекая на случай с Ларой, которую он отпустил.

— Нет, дело не в этом. Я доверяю тебе настолько, насколько это вообще возможно, — снова усмехнулся Виктор.

Каин понял, что тот вообще никому не доверяет, какие бы он проверки ни прошел, что немудрено при его деятельности.

— Просто ты выполнил возложенную на тебя миссию. Я же говорил, что она носит временный характер. Не будем провоцировать АГБ и прочих чекистов, давая им в руки лишний козырь в игре против нас, и усложнять себе жизнь. Дальше командование флотом примет Маркер. Как считаешь, он справится?

— Вполне…

— Вот и отлично.

— Но что… точнее, как объяснить мое исчезновение?

— Увы, с тобой, а точнее с Авраамом Долейном, несколько часов назад случился несчастный случай. Его шаттл разбился при посадке…

Каин постарался сохранить выражение лица без изменений. Только что в реальности погиб тот самый человек, роль которого он играл. И который в реальности, наверное, содержался все это время в пиратском плену. Каин даже устыдился того, что с самого начала не поинтересовался судьбой своего прототипа. Ведь если появился двойник, то оригинал должен исчезнуть, чтобы не происходило путаницы и недоразумений.

— Такова жизнь, и жертвы неизбежны… — жестко произнес Оникс, безошибочно уловив настроение своего подчиненного. — Не забывай, ради чего все делается.

— Я не забываю, камрад-президент.

«Я просто сомневаюсь: нужно ли все это?» — подумал он.

— Отдыхай. Кстати, от твоей разведчицы ничего не слышно?

— Нет.

«Впрочем, так это или нет, ты быстро узнаешь», — снова подумал Каин, зная, что скоро его навестят ребятки из службы дознания.

С этим ничего не поделать, как и с тем, что после ночи всегда наступает день, нужно просто все пережить, как стихийное бедствие.

Войдя в свой домик, Иннокент остро почувствовал, как он пуст. Его никто не ждет, никто не встретит, не подаст обед…

— К черту… — ругнулся Каин, чтобы мысли не унесли его дальше на ветрах фантазии.

Но как он ни старался приструнить себя, мысли сами возвращались к Ларе. Не помогали даже размышления над тем, что новенького приготовил ему Оникс. Может, теперь он станет совершать такие же подставные пиратские набеги на метрополии, какие отражал сам?

Чтобы хоть как-то восстановить самообладание, он быстро разделся и завалился спать. Сон навалился почти сразу, усталость взяла свое.

Проснулся Каин Иннокент от звуков стрельбы. В пиратском городе, где все вооружены до зубов, такое случалось часто, особенно ближе к вечеру, когда все напивались и начиналась полноценная гульба. Каин даже удивился, что проспал так долго, но потом, посмотрев на часы и светлые шторы, говорящие, что вечер еще не наступил, выяснил, что он провалялся в кровати каких-то двадцать минут и местное светило только-только встало в зенит.