Корпус Гетмана вошел в оперативное подчинение 40-й армии и продолжал боевые действия по разгрому корсунь-шевченковской группировки противника.

Погодные условия не благоприятствовали наступлению, и все же операция началась в установленные сроки.

4 февраля 11-й гвардейский танковый корпус подошел к рубежу Юшковцы — Лукашовка — Шуляки. Здесь предстояло после многокилометрового марша осмотреть технику, привести в порядок оружие — одним словом, подготовиться к боям. Командарм Ф. Ф. Жмаченко вызвал Гетмана, чтобы уточнить план совместных действий.

Филипп Жмаченко — старый знакомый. Когда Андрей Лаврентьевич осваивал в школе Червонных старшин азы военной науки, Жмаченко был уже комиссаром, воспитателем будущих краскомов. С тех пор прошло почти два десятка лет, но они узнали друг друга.

После непродолжительного разговора, воспоминаний о прошлом командарм и комкор перешли к делу. Филипп Федосеевич познакомил Гетмана с фронтовой обстановкой и задачей, которая стояла перед танковым корпусом: в связи с тем, что окруженная под Корсунь-Шевченковским немецкая группировка под командованием генерала Штеммермана отвергла ультиматум советского командования о прекращении военных действий, ее предстояло ликвидировать силами 1-го и 2-го Украинских фронтов.

11-й гвардейский танковый корпус, взаимодействуя с 101-м стрелковым корпусом, вступал в бой в районе селения Лысянки, противодействуя немецкой группировке генерала Хубе, прорывавшейся на помощь Штеммерману.

После нескольких дней боев у Лысянки Гетман получил приказ о передислокации корпуса в район местечка Медвин. Это — снова многокилометровый марш. Началась оттепель, грунтовые и проселочные дороги покрылись грязью. Танки с трудом пробивали себе дорогу, гораздо тяжелее пришлось 27-й мотострелковой бригаде. Люди шли пешком в промокших валенках, таща за собой станковые пулеметы и боезапас.

Танковые и мотострелковая бригады, несмотря на отвратительные погодные условия, все же прибыли к месту назначения раньше срока. «Несмотря на все трудности, 50-километровый марш был завершен… Прибыв в Медвин и поступив в оперативное подчинение 2-й танковой армии, отряд 11-го гвардейского танкового корпуса в ночь на 18 февраля был введен в бой в 2,5 километра к югу от этого населенного пункта»[177], — писал Гетман.

Ожесточенные бои длились несколько дней. Положение окруженной немецкой группировки с каждым днем становилось все тяжелее. Это видели командиры 11-го и 12-го армейских корпусов Штеммерман и Маттенклот, но Гитлер требовал от них драться до последнего солдата, обещая вызволить из котла.

У окруженцев не хватало продовольствия, боеприпасов и медикаментов. Германское командование пыталось наладить снабжение своих войск воздушным путем. Но эта попытка сразу же была пресечена. Только за два дня — 3 и 4 февраля — наземными и воздушными силами Красной Армии было сбито около 100 транспортных самолетов Ю-52.

Советское командование ломало голову: почему Манштейн не отвел свои войска от Корсунь-Шевченковского, выпрямляя фронт?

Вывод напрашивался сам по себе — Гитлер и Манштейн еще рассчитывали задержаться в Приднепровье, чтобы выиграть время для восстановления Восточного вала, линии обороны, названной Генштабом вермахта «Вотан».

В обещания Гитлера — освободить из корсунь-шевченковского котла — немецкие солдаты уже не верили и толпами стали сдаваться как на внутреннем, так и на внешнем фронте. Пленные из окруженной группировки рассказывали: «Мы были в отчаянии. В ночь на 17 февраля солдатам выдали по усиленной порции водки и разрешили съесть неприкосновенный запас продуктов. В два часа был объявлен приказ, в котором говорилось, что на помощь извне рассчитывать больше не приходится. На рассвете была осуществлена отчаянная попытка вырваться из кольца. В нашей колонне впереди шла дивизия СС „Викинг“, за ней — мотобригада „Валлония“. Замыкали колонну штабы и остатки 72-й и 112-й пехотных дивизий. Пушки, автомашины, все военное снаряжение и даже личные вещи приказано было бросить. Едва мы прошли 300 метров, как на нас двинулись русские танки. Они ворвались в гущу колонн и гусеницами утюжили и давили ряды солдат. За танками появились казаки. Вся колонна была уничтожена. Нам удалось спрятаться у разбитых машин. Утром следующего дня мы сдались в плен»[178].

Разгром немецкой корсунь-шевченковской группировки был полный. Это сказалось на морально-психологическом состоянии не только Германии, но и ее союзников. Недаром известный немецкий генерал Курт Типпельскирх после войны писал: «Фронт стремительно приближался к Балканам. Приходилось опасаться, что, если события и дальше будут развиваться с такой же быстротой, Румыния, Болгария и Венгрия, несмотря на свой страх перед большевизмом, станут ненадежными союзниками. Пример Италии был в этом смысле весьма показательным. Будущие поражения немецких войск не могли также не оказать влияния на позицию Турции»[179].

В 20-х числах февраля 1944 года 11-й гвардейский танковый корпус вошел в состав своей армии и разместился в районе небольшого городка Ружина, в 30 километрах от Казатина. Свою лепту в разгром корсунь-шевченковской группировки противника он внес, о чем генерал Гетман и докладывал командарму Катукову.

Армейская газета «На разгром врага» опубликовала небольшую статью об итогах Корсунь-Шевченковской битвы, в которой, в частности, сообщалось: «На поле боя обнаружено 55 тысяч трупов немецких солдат и офицеров. Среди убитых обнаружен труп командующего группой немецких войск, окруженных в районе Корсунь-Шевченковского, генерала артиллерии Вильгельма Штеммермана»[180].

Сколько времени будет отпущено на восстановление боеспособности корпуса, Гетман не знал, но предполагал, что во втором эшелоне задерживаться не придется; войска 1-го Украинского фронта готовились к проведению Черновицко-Прикарпатской наступательной операции. Им предстояло освободить от немцев оставшуюся часть Правобережной Украины, и лозунг «Вперед на запад до полного разгрома врага!» оставался для всех родов войск определяющим.

К весне 1944 года на советско-германском фронте произошли значительные перемены. На северо-западе была окончательно снята блокада Ленинграда, на центральном направлении советские войска успешно теснили немецкую группу армий «Центр», на Украине противник отброшен от Днепра, освобождены города Житомир, Бердичев, Ровно, Луцк, Казатин, Белая Церковь, Кировоград, Кривой Рог, Никополь.

Войска 1-го Украинского фронта, прорвав оборону противника, двигались на юго-запад, нанося главный удар в направлении на Тернополь и Каменец-Подольский. Надо сказать, что в руководстве фронтом были уже другие люди. Вместо умершего после тяжелого ранения генерала армии Н. Ф. Ватутина стал маршал Г. К. Жуков, члена Военного совета Н. С. Хрущева сменил генерал К. В. Крайнюков.