– Идёмте. Дима, я отойду на минуту.

Адъютант генерала в чёрном костюме кивнул.

Вышли в коридор, где в сторонке, у окна маялся Симонов.

– Слушаю вас.

Козодоев, давно сформулировавший сообщение, быстро изложил собеседнику суть проблемы. Министр недаром был известен своим упрямством в достижении цели и редкой для функционера такого уровня сметкой. К тому же он слыл творческим человеком: прекрасно фотографировал, писал картины природы, вырезал из дерева фигурки зверей и любил путешествовать по экзотическим местам России.

О существовании «Призрака» он, естественно, знал, как и о создании Комитета защиты Отечества, однако никакого участия в их деятельности не принимал, спихнув груз этих проблем на плечи бывшего зама – Добрынина. Но и не мешал ему, будучи государственником, полагая, что такие подразделения и структуры должны на всех планах работать на страну.

Выслушав Козодоева, он тряхнул чубом, как бы пробуждаясь ото сна.

– Если это правда…

– Сколько лет, – перебил его Козодоев, – вы меня знаете, Виталий Романович?

Павлов сдвинул брови.

– Лет двенадцать.

– Могли бы уже понять, что я пасть порву за Отечество, как говорил известный киногерой, и пургу гнать не буду!

– Он говорил чуточку иначе, – усмехнулся министр. – Но я вашу мысль уловил. Итак, вы полагаете, что…

– Идет обрушение властной вертикали! Гибридная война Запада с нами началась не сегодня, и не секрет, что мы её проигрываем по многим позициям благодаря предателям властной либеральной верхушки, особенно в области коммуникаций, информационных вбросов и кибератак. Хусруллину удалось поймать волну, как говорят спортсмены-сёрферы. Он окружил себя стадом упырей-журналюг и деятелей вроде Гозмана, Быкова, Шендеровича и иже с ними, да и полправительства перетащил на свою сторону. И сейчас он завершает финальную атаку на президента. Думаю, даже не думаю, уверен, что он запрограммировал секретаря Совбеза и многих его членов, а в данную минуту пытается запрограммировать президента.

Из зала выглянул молодой человек в чёрном костюме, постучал пальцем по браслету часов на запястье.

Министр махнул ему в ответ.

– Сейчас буду. – Повернулся к Козодоеву. – Что вы предлагаете?

– Уходить! Пока и нас с вами не превратили в зомби! Психотронный генератор – не фантастика, вы это знаете, так как и в ваших лабораториях работают над такими вещами, а я лично держал прототип американского зомбера в руках. Кстати, наши спецы сделали чип защиты – «вшинник».

– Как? – удивился Павлов.

– «Вшинник», от слова «вшить».

– Я думал – от слова «вши».

– У каждого своя фантазия, у моих ребят – тоже.

Иван Егорович пошарил пальцами под волосами над ухом, отцепил свернувшего в каплю «паучка», протянул министру.

– Цепляйте.

Павлов недоверчиво повертел гаджет перед глазами.

– Брошка…

– Проверен, работает, какое-то время вы будете защищены.

– А как же вы?

– Мне доставят другой.

– Всё это так неправильно…

– Согласен, мы провалились, но, если Хусруллин действительно переселится в голову президента, России конец!

– Я имел в виду – мы плохо скоординированы, а это неправильно.

– Да идёмте же, может начаться тревога, а я бы не хотел схватиться с гвардией Торбана в Кремле, ребятки у него подобраны умелые и хваткие.

– Что сказать, когда президент позовёт к себе?

– Да ничего не надо говорить. Через пару минут нас не должно быть на территории Кремля.

Павлов нацепил очки.

– Дима, позовут, скажешь, что у меня проблемы с животом, сижу в туалете. – Выслушав ответ адъютанта, он первым направился к выходу в вестибюль.

Группу ожидаемо остановили у рамки металлоискателя – четверо гвардейцев и два охранника здания. Тот же гвардеец, капитан Верховцев, который встретился Козодоеву в коридоре, виновато сморщился перед Павловым.

– Извините, товарищ генерал, приказано…

Козодоев отстранил министра, вышел вперёд, шевельнул пальцем, приказывая капитану нагнуться. Сказал ему в ухо, цедя слова:

– Капитан, хочешь послужить Отечеству, делай то, что я прикажу! В настоящий момент идёт попытка переворота, в котором замешаны большие люди и высокие чины, в том числе твой командир Торбан. Это не фейк, говорю это со всей ответственностью! Моя структура на другой стороне баррикады, мы попытаемся помешать негодяям захватить власть, поэтому не вмешивайся, пропусти, придумай что-нибудь, и, возможно, станешь спасителем государства.

Капитан изменился в лице, облизнул губы.

– Товарищ генерал, понимаете, меня же под трибунал…

– Решай, дружок, мы всё равно пройдем, поверь, со стрельбой или без, но тебе потом с этим жить.

Верховцев потоптался на месте, глянув на группу выходящих и на своих бойцов, среди которых мялись и те, кого уложили парни Васина, повёл стволом пистолета-пулемёта.

– Пропустить!

Гвардейцы повиновались, освобождая проход, внезапно обнаружив, что в спины им дышат неизвестно откуда взявшиеся парни в чёрных куртках.

Козодоев усмехнулся в ответ на взгляд министра, оценившего выучку «альфовцев».

– С нами поедете?

– У меня свой транспорт. – Павлов заторопился к «Аурусу» с военными номерами, дверцу которого открыл телохранитель министра.

Козодоев поспешил к своему «членовозу».

Расселись по машинам, и колонна помчалась к ближайшей кремлёвской башне, провожаемая глазами бойцов Росгвардии.

Тревога по полной форме началась в Кремле в тот момент, когда ворота проезжал последний внедорожник.

– Чёрт! – выдохнул Симонов с облегчением. – Что происходит?! Неужели они начали бы валить нас?!

– Вполне, – буркнул Козоедов. – Слишком велика цена провала.

– План «Перехват» не объявят?

– Цена ему… Сорок первый, что там у вас?

– Хусруллин потерял сознание, – ответил наблюдатель. – Находится в коме. С ним врачи. Территорию перекрывают! Я слышал, как министр МВД отдавал приказ ввести план «Перехват» и во что бы то ни стало задержать директора ФСБ!

– Этого следовало ожидать.

– Нас будут останавливать?! – не поверил ушам Симонов.

– Пусть попробуют.

– Значит, Хусруллин…

– Переселился! Теперь всем в стране будет заправлять он, хотя никто об этом знать не будет.

– Кроме нас.

Козодоев связался с Добрыниным: