снова прокручиваю в голове сегодняшний вечер и ответы маленькой герцогини.

В происходящем последние дни нет логики. Именно поэтому я до последнего момента был уверен, что это лишь часть продуманного спектакля… ряд ходов, которые должны привести к тому, что мне однозначно не понравится. Эммилина обожает такие игры… обожала.

Чуть мягче перехватываю прохладные пальцы и опускаю голову на край постели, рядом с её рукой. Прикрываю глаза.

Выходит, она с самого первого дня была искренна со мной?

Трижды демоны…

Глава 38. День десятый

— Объясните ещё раз, дио Хэмис. Я ничего не поняла, — собственный голос звучит немного сипло и приходится напрягать горло.

Всю ночь мне снились сны о другом мире, такие же, как те видения, что преследуют меня наяву. А потом я от кого-то убегала… разумеется, об этом я не рассказываю. Всё отчётливее понимаю, что эта тайна может оказаться опаснее, чем "потеря памяти". Со мной явно что-то не то и меня пугает, что до сих пор я не вспомнила ничего из своей прошлой жизни в этом мире… словно меня здесь раньше и не было. Зато всё больше осознаю, что мои видения, вовсе не видения, а вполне значительная часть моей собственной жизни, просто нужно перестать прятать голову в песок и принять этот как факт. Пугающий факт…

— Вчера вечером вам дали эликсир, который, к слову, запрещён. Вы отреагировали на это неожиданным образом — лишились сознания.

— Меня… хотели отравить?

— Нет, нет что вы. Это вовсе не яд. Я сам помогал в исследовании подобных… хмм… средств, когда ещё стажировался в академии. И смею заверить, такой реакции быть не должно. Но “лёгкое сознание” создавалось для военных целей и для раскрытия тяжких преступлений. Применять его без высшего разрешения, да ещё и на благородной дэе… Это очень серьёзный проступок, за который граф получит самое строгое наказание.

— Дио Хэмис, объясните нормально, для чего тогда всё это?

— Вас хотели допросить, ваша светлость. Этот эликсир заставляет человека искренне отвечать на любые вопросы.

— Вроде как “сыворотка правды”?

— “Лёгкое сознание”, госпожа, но ваша версия названия вполне уместна.

И что же они хотели узнать? А главное, что я успела рассказать?

Я, в общем-то, и не рассчитывала на дружеское отношение здесь, но от мысли, что кто-то пытался выпотрошить мои мысли, на душе становится очень гадко…

— Помню, что вчера барон Дэль Гро уговорил меня прогуляться до беседки на берегу небольшого пруда, он был не один, вместе с Дафной… которая баронесса… — только сейчас понимаю, что даже фамилии её не знаю.

— Я прекрасно понимаю о ком речь, ваша светлость.

— Хорошо… — киваю и пытаюсь собраться с мыслями: — Там было очень красиво. Барон настоял, что я должна попробовать маленькое пирожное… оно оказалось вкусным, и я попробовала другие угощения… мне было очень хорошо… легко… пожалуй, даже слишком легко… Потом барон протянул какой-то напиток, он тоже оказался вкусным, но я не успела много выпить. Появился граф и выхватил бокал из моих рук. Дальше всё как в тумане.

— Даже так? Значит, барон и баронесса тоже причастны… если не сказать больше. Но граф взял всю вину на себя.

Да он прямо само благородство… любовницу выгораживает?

— И чем это им грозит?

— О, поверьте, ничем хорошим. За нанесение вреда здоровью среднему кругу членов королевской семьи да ещё и таким незаконным способом… от лишения титула и тюрьмы до смертной казни… но казнь — это уж край и лордам такое вряд ли грозит. А вот попасть в немилость к монарху и лишиться всего, как лишили моего отца — вполне. А ещё нужно будет вынести допросы в казематах и унизительную судебную тяжбу. С Его Величества станется устроить показательную порку, чтоб другие думали, прежде чем совершать глупости.

Дио хмурится, прохаживаясь из одного угла комнаты в другой.

— Обычно степень монаршей кары для подобных преступлений зависит от обстоятельств и от того, какими оказались последствия. А в вашем случае, герцогиня, последствия просто возмутительные! Полагаю, господа задавали вам слишком личные вопросы… что-то спровоцировало ваш организм на приступ. И вот, смотрите сами, — дио Хэмис протягивает мне небольшое зеркальце, — ваша шея… вы поцарапали себя.

Задавали вопросы… шея… вопросы… Что-то крутится на краю сознания. Словно обрывки сна. Вспоминаю, как испугалась, когда увидела в конюшнях графа. Мне показалось, он был зол на меня. Что-то тогда крутилось в моей голове, видения того, как другой, смутно знакомый, опасный мужчина гнался за мной. Как я всей душой мечтала оказаться от него как можно дальше, бежала, но не могла убежать. Его безумный тёмный взгляд, наслаждение моей беспомощностью, жёсткие руки на моей шее… провожу кончиками пальцев по коже, ощущая следы подсохших царапин…

Голову простреливает боль, меня бросает в пот и дио Хэмис бросается ко мне, чтобы уверенно и мягко надавить на какие-то точки на плечах и голове. А затем капает в пиалу тёмную резко пахнущую жидкость.

— Спасибо… Хриплю, не узнавая свой голос, и откидываюсь на большие мягкие подушки, постепенно приходя в себя. Мне нужно подумать. — Дио Хэмис, вы упомянули, что взяли образец моей крови для проверки в алхимической лаборатории королевского отдела дознания.

— Всё верно, ваша светлость.

— Так вот, вы можете не указывать, чья это кровь? Можете сослаться на продолжение изучения свойств сыворотки?

— Только если я отнесу кровь не в отдел королевского дознания, а алхимикам лекарской академии.

— А после, мы сможем это использовать, чтобы доказать, что данное происшествие не плод моего “мстительного” воображения?

— Безусловно. Чтобы подтвердить, что эта кровь ваша, вам всего лишь потребуется дать при свидетелях ещё каплю своей крови. Алхимические артефакты позволяют сличать, скажем так, хозяина крови. Только, ваша светлость, я не понимаю. В особняке сейчас находится дио Зейн-Малик и…

— Вы уже сообщили ему?

— Нет, но я как раз собирался. Просто не хотел оставлять вас, пока вы не пришли полностью в себя.

— Сейчас вы ничего не скажете дио Зейн-Малику. Это прямой приказ. И вы отнесёте мою кровь в лабораторию лекарской академии.

Долгий осуждающий взгляд в мою сторону и тяжёлый вздох:

— Конечно, ваша светлость. Так и сделаю. Просто не понимаю почему.

— Я не знаю, что успела рассказать этим людям. И мне нужны гарантии, что они будут молчать.

По крайней мере до тех пор, пока не разберусь со своими подозрениями и не буду уверена, что мои странности не выйдут боком мне самой. Если же эту троицу начнут допрашивать… то все мои ответы станут достоянием королевских дознавателей. А я даже