а каждый вдох глубже, чем следовало бы, чтобы я поверила, что он спокоен.

* * *

— И кто же он?

В роскошном кабинете Его Величества мы одни, если не считать лакея, замершего у дальней стены и стражу в дверях. Разговор длится уже некоторое время, а я нервничаю, пытаясь повернуть его в нужное мне русло.

— Кто, простите?

— Тот, из-за кого ты готова отказаться от юного графа Фрэй Дау. Кто он?

— У меня никого нет.

— Полноте, милая. Я вижу, как ты расцвела и, очевидно, в этом нет заслуги Алексиона, — Его Величество на мгновение мрачнеет, но тут же снова меняется в лице, одаривая меня лёгкой улыбкой. — После бала мне поступило немало прошений от благородных дио, все они надеются на расторжение вашей помолвки и на то, что я включу их в список претендентов на твою руку. Так к кому из них мне стоит отнестись более благосклонно?

Что??

— Простите, Ваше Величество… — поднимаю встревоженный взгляд, потому как это совсем не то, о чём я хотела поговорить. Вот, сильно-сильно “не то”. — Сегодня я шла к вам в надежде на вашу благосклонность…

— К кому?

— К… моей просьбе… — монарх приподнимает одну бровь, всем видом показывая, что внимательно слушает. — Могу ли я просить у вас отсрочку… немного времени?… Я… не готова обсуждать новую помолвку прямо сейчас.

Слова даются мне нелегко, но я изо всех сил стараюсь держать себя в руках и не показывать той бури волнения, что заставляет слабеть колени. От этого разговора зависит слишком многое.

— Что ж, после тех слухов, что доходили до меня, я не могу тебя осуждать за это желание. Но земли Эон Нидао нуждаются в хорошем хозяине.

Стараюсь заглушить нервозность и сосредоточиться на своей задаче. Вдох, выдох, лёгкая улыбка:

— Гостя у графа я немного изучила то, как устроено его поместье и хозяйство, старалась перенять некоторый опыт.

Монарх меняет взгляд со снисходительного на заинтересованный, и это придаёт мне смелости:

— Я также пересмотрела информацию по герцогству. Понимаю трудности, которые нынче испытывает… мм… казна, — немного тушуюсь, понимая, что Его Величество весьма осведомлен о моей прошлой беспечности. — Осознаю, что сама довела до этого, но сама же готова всё исправить. С уплатой королевского налога проблем и просрочек не возникнет. Я выполню свой долг перед короной.

Чтобы сейчас уверенно об этом заявлять, мне пришлось немало покорпеть над цифрами, которые прислали управляющие. Я понимаю, какой доход могу получить с порта, с простых жителей, с мануфактур… и я также понимаю, сколько мне не хватает, чтобы выполнить обязательства и не остаться при этом с пустой казной. Пусть у меня пока нет чёткого плана, но уже есть некоторое представление о том, что можно сделать, чтобы улучшить положение.

— А если нет? Если не справишься? Готова принять в супруги того, на кого укажу я?

Как-то мне не нравится такая постановка вопроса.

— Мм… Сейчас я прошу лишь дать мне время. Я надеялась, что в случае… если что-то пойдёт не так, мы просто вернёмся к выбору кандидатуры нового хозяина Эон Нидао.

В суровом взгляде правителя появляются едва заметные смешинки и меня посещает подозрение, что он ловко испытывает меня.

— Я почти уверен, что так оно и случится в итоге, — монарх задумчиво откидывается на спинку высокого богато отделанного кресла. — Но ты пробудила во мне любопытство. Возможно, в тебе говорит древняя кровь правителей… Вижу, ты повзрослела, девочка, я рад этому. Жаль, мой брат уже не узнает этого.

В его глазах монарха смешались тепло и грусть.

— Будет занятно посмотреть, как именно ты будешь решать проблемы герцогства. Этот опыт станет хорошим подспорьем для будущего Эон Нидао. Я опасался, что даже Алексион не сможет совладать с тобой. Но сегодня, милое дитя, моё старческое сердце радуется. Поэтому я дам тебе время, которого ты так желаешь.

— Благодарю, Ваше Величество! — незаметно выдыхаю, в голове крутятся сотни слов, чтобы описать моё облегчение и радость, но всё, что я могу себе позволить — полный благодарности взгляд.

Почти ласковая ответная улыбка растекается в груди приятным теплом.

— Больше ничего не хочешь мне рассказать?

— Рассказать?

— Например, про то, как умудрилась оказаться верхом на лошади? Помнится, покойный брат говорил, что ты и близко не подходила к лошадям с тех пор, как одна из них тебя укусила, — монарх приподнимает одну бровь и кажется серьёзным, я уже готова начать нервничать, но глубоко внутри серых глаз снова замечаю смешинки. Это помогает мне расслабиться и почти беззаботно улыбнуться:

— Да… раньше не подходила. Но разве мы не должны учиться преодолевать свои страхи, Ваше Величество?

— Побороть свои страхи — очень благородная цель, — удовлетворённо кивает монарх. — Но в будущем постарайся беречь себя. Не хочу, чтобы ты пострадала.

— Значит ли это, что отныне мне запрещено подходить к лошадям?

— Нет, Эммилина, это не запрет. Просто будь осторожна и продумана во всём, что делаешь. Я уважаю твоё желание стать сильнее, — он поднимается из массивного кресла, закладывает руки за спину и делает пару шагов к высокому окну. — Знаешь… когда Алексион попросил меня дать вам эти десять дней, я сначала рассердился. Но потом понял, что он прав. Я хочу для тебя благополучного брака, такой брак стал бы основой процветания вверенных тебе земель. Ненависть и безразличие не сделают нас сильнее. Поверь, я знаю, о чём говорю. Я согласился с мальчиком, посчитав, что для тебя это также станет важным уроком. Как единственная наследница, ты получила власть, к которой не была готова. Пожалуй, слишком много власти. Но ты должна помнить, что властью можно подчинить тела и даже слова людей, но невозможно подчинить их сердца и души. Я знал, что Алексион станет этому наглядным примером, но в то же время надеялся, что вы оба будете достаточно мудры, чтобы найти компромисс и договориться.

Об этом говорил дио Зейн-Малик? Кажется, я начинаю хоть что-то понимать.

Монарх делает два шага обратно и возвращается в кресло, смотря мне прямо в глаза:

— Эмми, на будущее: хочешь настоящей преданности, ищи подход к сердцам, но не забывай кто ты. Ты герцогиня и в тебе течёт кровь древних королей. Никто не имеет права оскорбить тебя. И не позволяй им видеть свои слабости. Сейчас ты глава рода, ты обязана быть сильной.

— Благодарю, Ваше Величество, я стараюсь.

— Я заметил. Ты превзошла даже мои самые смелые надежды, я рад, что ты готова взрослеть. Очевидно, эти десять дней были прекрасной идеей. Не понимаю, куда смотрит Алексион.

— Вы сердитесь на его сиятельство?

— Сержусь?