Кадтрист побледнел.

– Слушай, а ты разве не говорил как-то, что его и вовсе не существует? –добавил масла в огонь Торрер.

– Беда, однако… – покачал головой чародей. – Ладно, чего уж там. Ходи пока с нами, а там видно будет.

– Ну, а теперь поговорим, – Терри рывком развернул пленника к себе. – Кто твои друзья и что вас заставило желать нашей смерти?

– Клянусь, милосердные господа, я и не думал, что мы встретим столь благородных и доблестных воинов! – увидев, что его лесть прошла незамеченной, Кадтрист тяжело вздохнул. – Атаман, это все он! Сказал, что есть неплохой способ поживиться, и мы…

– Кто ему сообщил, что мы пойдем этой дорогой?

– Да все, кому не лень!

– Мэтти, мы популярны! – усмехнулся мессариец, толкая гнома локтем.

– Все – это кто? – уточнил Терри.

– Сначала чародей какой-то в лагере объявился. Вчера еще. Покумекал с атаманом, взял пятерых и отвалил.

– Ага, кое-что начинает проясняться, – обрадовался Торрер.

– А пару часов назад колдунья заглянула. Тут-то атаман и приказал на вас засаду устроить.

– Так, еще и колдунья, – хмыкнул Мэтт. – Не многовато ли чародеев интересуется нашими скромными персонами?

– Вот и я о том думаю, – поддакнул ему Макобер – Ладно бы жрецы, понятно было бы, откуда ветер дует.

– Подозреваю, что скоро ветер будет дуть со всех сторон, – оптимистично заметил лунный эльф. – И где сейчас эта колдунья?

– Кто ж их, чернокнижников, знает, – Кадтрист понемногу начал осваиваться со своей новой ролью. – Тоже куда-то… это…

И он сделал неопределенный жест рукой, из которого можно было заключить, что чародейка вознеслась прямиком на небо.

– А тот громила, которого я… гм… мы с Макобером завалили, это кто? – поинтересовался Торрер.

– Атаман, – лаконично ответил Кадтрист. – Туда ему и дорога. Какой-то он в последнее время совсем дурной стал. Чтобы честный разбойник с колдунами стал дружбу водить, да где ж это видано?

И он обвел взглядом талиссу, точно перед ним как раз и стояло шестеро абсолютно честных разбойников.

– Не зарывайся, – от голоса Терри пленник вздрогнул, как от ушата холодной воды.

– Что это было за колдовство? – пытаясь преодолеть внутреннее отвращение, Бэх указала на две черные пропасти, перерезающие дорогу.

Однако Кадтрист, похоже, видел их впервые.

– Ума не приложу. Разве что… Помнится, атаман перед боем новым браслетом похвалялся. Якобы теперь, ежели кто его по-настоящему разозлит, так потом у того сама Орроба косточек не соберет.

– И не надо, – фыркнула Бэх.

– Браслет? Что-то я не заметил на нем никакого браслета, – заинтересовался Макобер.

– А что ты на нем заметил? – насторожился Мэтт, переживавший, что ему так и не удалось толком поучаствовать в сражении.

– Да ладно, гномик, – Мэтт уже раз триста говорил мессарийцу, что терпеть не может подобного обращения, но тот неизменно пропускал это мимо ушей, – чего надулся? Ничего я на нем не заметил! Не до того было.

– А откуда у него этот браслет, он не говорил? – заинтересовалась Бэх.

Но Кадтрист только развел руками.

Проведя остаток ночи у выхода из лощинки, наутро талисса двинулась дальше.

Перейдя широкое поле, буйно заросшее разнотравьем, путники вновь углубились в лес. Пустынные места, заброшенные. Неужели это все еще тянутся земли графа Беральда?

Бэх не сомневалась, что некогда в лесу вовсю стучали топоры, а поля золотились пшеницей. Некогда. Очень давно. После гибели Арвианской империи люди стали жаться к большим городам в поисках… защиты? Помощи богов? Или, может быть, просто надежды?

Уж очень вон та просека похожа на бывшую дорогу. А может, это все игра воображения, ведь за столько лет лес давно уже поглотил покинутые деревеньки и затопленные травой погосты.

Макобер пристроился рядом с пленным:

– Эй, как тебя, Калист, а ты часом не знаешь, куда ведет эта дорога?

– Атаман говаривал, раньше здесь знатный торговый путь был. Аж до самого Трумарита товары возили. – Кадтрист тяжело вздохнул. – Только нынче – какая торговля! Времена пошли смутные, так, проедет кто изредка…

– Да уж, – посочувствовал ему Макобер. – Разбойник без добычи, что повеса без… Ч'варта Вездесущий, это еще что такое?!

Талисса удивленно остановилась. Сразу за поворотом, дорогу перекрывали несколько исполинских бревен, а вокруг них деловито копошились маленькие, Мэтту по пояс, человечки в полном боевом вооружении. Больше всего они напоминали оживших солдатиков: сверкали копья, позвякивали доспехи, но все это было настолько крошечное, что друзья широко заулыбались, когда при их появлении человечки деловито сомкнули щиты, точно и правда вознамерились не дать им пройти.

– Енн'ар, – вполголоса произнес Терри.

– Ты что-то сказал? – удивленно покосился на него Мэтт.

– Я сказал: «Енн'ар». Вот уж не думал встретить их здесь.

Тем временем предводитель енн'ар вышел вперед:

– Стражи дороги приветствие вам. Талер – идем с миром, нет талер – идем обратно.

– С миром?! – возмутился гном. – И за что же это, интересно, мы должны денежки выкладывать?

– Страж колодца, стражи дороги… – пробормотал за его спиной Торрер. – Могли бы придумать и что-нибудь пооригинальнее.

– Наш земля, ваша палладия! – ничуть не смутившись, ответил енн'ар. – Справедливость!

– А ну как пройдем и не заплатим? – Макобер недвусмысленно опустил руку на эфес меча.

– Не хотеть платить – умирать, – человечек был столь серьезен, что Бэх чуть не расхохоталась. – Ваш смерть приходить. Наш Друг приводить.

Мессариец на мгновение примолк: кто его знает, что там у них за друг. Может, тролль какой.

– А с кем дружите-то? – в конце концов решился он задать вопрос в лоб.

– И вообще… – уклончиво «ответил» предводитель.

Друзья посовещались. Платить определенно не хотелось.

Как нетрудно было предположить, главным камнем преткновения стал Кадтрист: если за себя некоторые особенно миролюбивые еще готовы были внести требуемую сумму, то разбойник при любом раскладе оставался по эту сторону завала. Но тут уж воспротивился Терри, напомнивший, что где-то поблизости еще разгуливают жаждущие их крови чародей с колдуньей.

Пленник знал их в лицо. Талисса – нет.

– Чего ж делать, зовите друга, помашемся, – мессариец искренне попытался обратить разговор в шутку.