Чем злит больше прежнего.

– Как твоя бывшая? – снова не сдерживаюсь.

Встречный скрежет зубов позволяет убедиться – попадаю точно в цель. И даже больше.

– Не сравнивай себя с ней. Ты не в том положении.

Конечно, не в том. Я же просто та, что родила ему ребенка – совершенно нежданный и ненужный сюрприз. Это Она – желанная и любимая. Ведь не станет же мужчина хранить напоминание о той, кто безразлична? И не важно, что когда-то это все обещалось мне. Он меня даже не помнил до недавнего времени. В отличие от той, кого вспоминает каждый день. До сих пор.

– Ты прав, не в том, – соглашаюсь, усилием воли возвращая себе спокойствие в голос. – Больше и не буду, – смотрю прямо, не отводя взора.

Конечно, не буду.

Как и он – тоже!

– Отпустишь? – интересуюсь, кладя ладонь на его запястье.

Ярости в темном взоре ничуть не меньше, нежели прежде. Но проходит секунда, другая, его пальцы расслабляются. Ему стоит больших усилий отпустить меня, с такой неохотой отодвигается в сторону, позволяя пройти. На меня больше не смотрит. Достает пустой стакан и бутылку с бурбоном. Я тоже на месте не задерживаюсь. Пока он наливает алкоголь, иду в гостиную. Возвращаюсь вместе с ненавистным журналом. На нем и вымещаю все то, что бурлит и переполняет. С особой тщательностью запихиваю его в первую подвернувшуюся под руку сковороду, с грохотом установленную перед носом мужчины. Поджигаю без малейшего сожаления. И откровенно наслаждаюсь, едва Игнат осознает, что именно горит и пылает. Первым же глотком давится. А пока неверяще пялится на содеянное мной, забираю его стакан, отпивая сходу. С ним и ухожу.

– Спокойной ночи, – желаю напоследок, через плечо, оставляя его одного наблюдать за тем, как то, что ему дорого, становится пеплом.

Глава 13

Игнат

Ярость. Она жрет мои мозги. А если что и остается – травит. Помню прекрасно, ей нельзя поддаваться. Как бы не хотелось направиться следом за своенравной девчонкой и вышибить из нее всю дурь за то, что она сделала. Однажды, допустив подобное, я слишком дорого расплачиваюсь. По сей день. Необходимо вернуть равновесие. Хотя бы его подобие. Хотя даже спустя неделю после скандала с дочерью прокурора, – и тогда не удается. Не остывает. Не только ярость. Ненависть. Точь-в-точь такая же, что увидел в голубых глазах той, что родила моего сына. Она пропитывает, словно тот же яд. И опять хочется крушить и рушить. Все, что окружает. Сломать. Создать заново. Быть может тогда удастся избавиться.

Раньше это не являлось проблемой.

Теперь…

Нельзя.

И этот условный запрет бесит куда больше всего остального.

А еще…

Какого х*ра?!

Так взбесилась сама девчонка.

Да, проведя несколько часов в ночном клубе, в компании продажных ментов, которым поручил найти того, чьи поиски затягиваются, не подумал вовсе, что она будет ждать или хватится.

Привычка.

Обычно всем пох*р, где я и с кем.

Сдох ли…

Хотя, нет.

Последнее несомненно порадует многих.

Возможно, именно поэтому я все еще жив.

Назло…

Всем и всему.

Ну, а то, что Тая не разговаривает со мной до сих пор – держит обиду, выдавливает из себя лишь односложные отстраненные ответы, лишь бы Макс не понял, что происходит…

Да пох*р.

Хотя ноутбук, взамен того, что разбил, я все-таки ей покупаю. На кровати, в спальне оставляю. Благодарности не дожидаюсь. Как и вообще какой-либо явной реакции. Тая все эти прошедшие дни в принципе придерживается нейтралитета во всем, несмотря на то, что по-прежнему спит в моей постели. Это даже забавляет. Поначалу. Потом… Привычно закапываюсь в работе. Чтоб остатки своих сожранных яростью мозгов сохранить. Но не сегодня… Обещал ведь, что отвезу мать и сына за город, на сборище празднования какой-то там годовщины.

Чета Михайловых – Инна и Андрей, от среднестатистической семьи ничем особым не отличается. Гриша кладет отчет по ним на мой стол еще позавчера. С учетом восстановленной хронологии графика их передвижений за последний месяц, ни дамочка, ни ее муж состряпать анализ ДНК и подослать мне, никак не могли – это выяснилось в первую очередь. Остальные из окружения Таи… вот и посмотрим, кто там еще имеется. Слепо верить дочери прокурора на слово я точно не собираюсь. А помимо главных виновников торжества, присутствует еще две пары и один отец-одиночка, как и говорила девчонка. А с ними вместе и их дети. В итоге получается три пацана возраста моего сына и одна девочка не больше двух лет.

Знакомство проходит бурно, в первую очередь, из-за Макса. Половину вечера он рассказывает всем обо мне, матери и себе: как хорошо нам всем вместе живется, и какой я вообще замечательный. Да с таким энтузиазмом, что даже я почти верю. Нам с Таей едва ли удается вставить хоть одно предложение на возникающие вопросы. Сын сидит у нее на руках и в красках расписывает всю нашу дальнейшую жизнь на несколько лет вперед. Не забывает пожаловаться и на то, что мы никак не хотим «родить» ему братика.

– А вот да, – ловит тему подруга Инна. – Что там у нас с красненькой таблеточкой? – бросает на меня насмешливый взгляд, можно подумать, это хоть как-то меня колеблет. – На учет вставать будем, или пронесло? – возвращает внимание Тае.

– Будем.

– Пронесло.

Звучит одновременно. И если первое – мое, то второе – от той, кому адресован вопрос. Она весь вечер мало на кого смотрит, по большей части делая вид, что занята исключительно едой и сыном, но стоит ей услышать мое утверждение, как тут же вскидывает взгляд. А в нем… сплошь мрачность.

Вот как тут удержаться от очередной подколки?

Да, я – мстительная сволочь. И меня до сих пор бесит то, как опрометчиво она сожгла журнал, который я хранил несколько лет. Нет, не потому, что время от времени утираю себе сопли от жалости к своей никчемной жизни, или,