«В напыщенности и подозрительности ее поведение временами граничило с паранойей, хотя такую мысль я бы себе не позволил. … я не придавал значения тому факту, что ближе к тридцати годам и далее она ежедневно принимала амфетамины для контроля веса, по совету своего врача»401. Рэнд зависела не только от амфетаминов, но и от сигарет. Она умерла от рака легких.

В конце концов, Брэнден «предает» Рэнд, завязав тайную половую связь с Патрецией — женщиной куда более юной и привлекательной. Он спрашивает Барбару — по-прежнему свою жену, — стоит ли сообщать об этом Айн. «Нет. Только не о Патреции. Идея, что ее отвергли ради Патреции, ее убьет»… «Если Айн безумна, сказал я себе, я внес в это свой вклад… тем, что не удержал ее в рамках изначального соглашения о том, что это продлится год, максимум два, тем самым подпитывая ее напыщенность с первого дня нашей встречи»402.

Договаривался ли Брэнден с Рэнд о том, что будет сексуально обслуживать ее лишь ограниченный срок? По любым меркам, это был грязный роман. Однако Брэнден испытывает отвращение не к тому, что он делал, а к тому, что он пишет об этом: «Я испытывал чрезвычайное отвращение при мысли об описании моей интриги с Айн, хотя понимал, что если я не сообщу истинной подоплеки нашей связи, люди никогда не поймут этого конфликта». Какие люди? Какого конфликта? Кому какое дело? Эксгибиционизм и напыщенность сочатся из каждого уголка этих «рациональных» ролевых моделей.

Брэнден разводится с Барбарой и женится на Патреции, перебирается в Лос-Анджелес и становится поп-психологическим гуру: «Все время с тех пор, как я прибыл в Калифорнию, я изучал, что может быть достигнуто в работе с группами»403. Брэнден, опоздавший на сцене поп-психологии Калифорнии, представляет дело так, будто здесь он «проводит исследования». Он запускает «терапевтически-образовательную программу… [заявленная цель которой] порождения психологического роста, в особенности в сфере самоуважения. Рабочий процесс, называемый «интенсив», будет продолжаться три с половиной дня [с задачей создать] возросшее самовыражение, самоутверждение и личную целостность»404.

Интервью с Брэнденом

Брэнден построил на самоуважении настоящий бизнес. В своем введении в интервью с Брэнденом 1996 г. Карен Ридстром, редактор объективистского журнала «Полный контекст» (Full Context), отмечает: «Имя Натаниэля Брэндена стало синонимом “психологии самоуважения” — области, которую он открыл тридцать пять лет назад»405. Психология самоуважения — это не «область», это потемкинская деревня. В интересах понимания того, как Брэнден видит себя и свою работу, я приведу несколько отрывков из интервью Ридстром с Брэнденом.

КР: Что Вы думаете о книге Барбары «Страсти Айн Рэнд»? Является ли это, по Вашему мнению, точной биографией?

НБ: Ее рассмотрение моего романа с Айн… и позднее с Патрецией не соответствовало действительности в нескольких моментах, упущена значительная часть важных деталей. В какой-то мере это понятно. Она не могла знать многого из того, что происходило между мной и Рэнд или мной и Патрецией, когда мы были наедине…

КР: Многие считают, что Вы поступили не по-джентльменски, приводя столько подробностей в «Судном дне». Были ли Вы обязаны проявлять такую открытость в сексуальных сценах?..

НБ: …Когда я писал мемуары, я думал, что наиболее интересной чертой будет сокровенное описание мужчиной опыта в любви. Немногие мужчины это делали. …так что меня шокировала реакция, подобная той, которую ставит Ваш вопрос, — по-настоящему шокировала. «Судный день» — история моего развития, рассказанная через мои связи с тремя женщинами, из которых связь с Айн Рэнд — драматическая центральная линия, связующая события…

КР: Но большинство людей, с которыми я обсудила «Судный день», считают, что сексуальные сцены не были необходимы для повествования и выглядят так, будто Вы включили их для того, чтобы книга продавалась… не являются ли детали романтической связи по-прежнему приватными по своей природе, как если бы это было оговорено устно?

НБ: Для объективистов это весьма характерно — когда они отвергают что-то, что делает другой человек, — весьма сильно оценивать его мотивы, в данном случае продавать книги и зарабатывать деньги… Секс не является неприкосновенной стороной жизни, отдельной от любой другой нормальной деятельности. Секс — это часть жизни…

КР: В январе 1990 г. журнал «Liberty» опубликовал интервью с Барбарой, в котором она говорит, что весьма «сердита» на Вас за то, что Вы несправедливо ее обрисовали. Она также считала, что Вы приняли несоразмерную ответственность за действия, которые Вы предприняли, будучи в связи с Рэнд…

НБ: …Я не знаю, что, по мнению Барбары, было «несправедливым» в моем ее описании. Она точно знает, что я сказал правду о нашей сексуальной истории. Кому-то она сказала, что я представил ее в книге «вавилонской шлюхой»… она говорила мне, что я отказываюсь видеть степень порочности Айн и вреда, который она причинила мне, ей и всем остальным. Эдит Эфрон присоединилась к ней в этом воззрении… Я предположил, что ей и Барбаре будет полезнее потратить энергию на то, чтобы взглянуть на себя вместо вечных размышлений о том, насколько Айн была ужасна…

КР: У Рэнд не было детей, так что она могла делать свою карьеру, и многие объективистские пары ее примеру последовали. Жалеете ли Вы о том, что не имели детей, сейчас, когда Вы так наслаждаетесь наличием внуков?

НБ: Я люблю детей… однако, зная себя, я не могу сожалеть о том, что не имею собственных, поскольку я так сосредоточен на работе…

КР: Будет ли лучше для объективистского движения, если известна станет вся правда о Рэнд?

НБ: Объективизм учит, что из подделывания реальности ничего хорошего не происходит. Было бы великим даром для ее обожателей, если бы Айн Рэнд была более честна в откровениях…

КР: Вы также отмечали, что Рэнд оказала плохую услугу тем, кто ею восхищается, своими моралистическими заявлениями о гомосексуализме. Каковы Ваши взгляды на это?

НБ: …Айн, к сожалению, имела привычку выносить моральные суждения по вопросам, в которых для обоснования своего вердикта ей не хватало компетенции. Так временами делал и я. Не самая лучшая идея…

КР: Считаете ли Вы себя объективистом?

НБ: С точки зрения широких оснований, конечно.

КР: Каковы Ваши основные расхождения с Рэнд?

НБ: Область наибольших расхождений — то, что мне известно в психологии. Чаще всего я не соглашаюсь с психологическими объяснениями Рэнд того, почему люди верят в то, во что они верят,