Его Баринцев увидел только минут через десять, когда ему удалось протиснуться на свое любимое место неподалеку от иконы Николая Чудотворца.

Он стоял довольно далеко, чуть левее, ближе к высокому решетчатому окну, около эркера и стойки с ярко горящими, переливающимися на его лице свечами. Наверное, пришел намного раньше, так как добраться до той части зала сейчас было бы невозможно. Между ним и Баренцевым было много людей, некоторые тоже бросали взгляды на странного парня. Бизнесмен потянулся вверх, пытаясь разглядеть странного незнакомца. Слишком далеко, видны были только непокрытая голова и плечи, часть правой руки.

Черные волосы, лохматые, спутанные, подвязанные тонким кожаным шнурком. Осанка как у военных – идеальная. Стоит спокойно и даже расслабленно, погружен в себя, как и многие здесь. Только странный какой-то. В такой одежде летом Баренцев и сам бы ходил, но сейчас, весной? Льняная рубаха, широкий ворот. Ни тебе куртки, ни шарфа. Может, держит в руках?

Кто-то протиснулся ближе к алтарю и на секунду отрезал обзор. Мужчина был молодой и высокий. Метра два? Лет тридцати трех? Где-то он его уже видел. Где?

Как вдруг, совершенно неожиданно и застав его совершенно врасплох, мужчина в льнянкой рубахе обернулся и посмотрел прямо ему в глаза. Не случайно, нет. Взгляд пронзительный, глубокий. Красивейшие черные глаза.

И не то чтобы мужчина только скользнул глазами по лицу бизнесмена, задержавшись на секунду. Нет, он смотрел не отрываясь, и лицо его, светлое вначале, становилось все мрачнее и мрачнее, пока нахмурился, как готовая разразиться грозой туча.

– Я помню этого парня! – подскочил Баренцев. – Видел его. Моя жена говорила про него.

– Что-то не так, Дмитрий Рудольфович? – Один из охранников подошел к боссу, так как увидел прилив эмоций на лице. Но тот его не слушал, он стоял и смотрел в глаза необычному мужчине. Тот же все хмурился, а затем вдруг начал качать головой, как делают родители, когда их чаду вдруг случится разбить дорогую фарфоровую чашку из сервиза. Затем склонил голову набок, замер, задумчиво глядя сквозь охранника, но вдруг развернулся и исчез.

– Куда он делся? – почему-то заволновался Баренцев.

– Да кто? – спросил охранник, выкручивая голову.

– Этот, в рубахе! – Бизнесмен не стал ждать, когда охранник догонит его, он протиснулся сквозь тесные ряды прихожан, яростно расталкивая их руками и не обращая ни малейшего внимания на возмущенные возгласы и шипение.

– Дайте пройти! – Баренцев пробрался к окну, только чтобы убедиться, что мужчина исчез. Он огляделся, столкнулся взглядом с растерянным охранником, а затем подался вправо, заметив в углублении эркера маленькую дверь.

Выбежав во двор в чем был, без пальто и шапки, побежал по мокрой брусчатке – фигура мужчины еще виднелась вдали, в сумерках. Ранняя служба начиналась еще затемно. Кто рано встает, тому бог подает.

– Стой! – крикнул Баренцев вдогонку. Охранники уже тоже вынырнули из боковой дверцы и не знали теперь, что делать. Если раньше, пару лет назад, – было понятно. Босс пьян, не ведает, что творит. Бежит, сам не зная куда. Нужно его спеленать и домой. Но теперь-то босс трезв.

– Сто-ой! – Баренцев бежал, что называется, со всех ног, пока вдруг не понял, что странный черноволосый парень никуда не бежит. Он стоял – прямо и ровно, руки спокойно свисали по бокам, голова высоко поднята – около выхода, в проходе сквозь монастырскую стену. В рубахе, в каких-то заношенных джинсах и совершенно босой. Ждал Баренцева.

– Час от часу не легче! – Бизнесмен остановился, не зная, собственно говоря, чего ему понадобилось от этого явного сумасшедшего. Он покосился на голые ступни, стоявшие в луже на дорожке. – Вам не холодно?

Вместо ответа мужчина лишь грустно покачал головой.

– Я знаю вас. Моя жена мне рассказывала, – задыхаясь, бормотал бизнесмен. – Что вы здесь делаете?

– А вы? – спросил мужчина после паузы.

– Я? – растерялся Баренцев. – Что имеете в виду?

– Вы должны остановиться, – сказал тот твердо и строго и снова пронзил бизнесмена взглядом, от которого становилось как-то не по себе.

– Остановиться? – Охранники стояли поодаль, готовые в любую минуту наброситься на психа. Но тот вдруг всплеснул руками, отвернулся и принялся качать головой.

– Нет. Нет. Нет, – бормотал себе под нос, тихо, едва различимо.

– Что ты несешь? – вдруг разозлился Баренцев. Не просто разозлился, пришел в ярость: размазать бы сейчас этого идиота по монастырской стене, чтобы не смущал своим видом. Не убий.

– Нет. – И вдруг парень подхватился и пошел прочь, в сторону от монастыря.

– Стой! – крикнул тот, но парень не обратил на него ни малейшего внимания. Он шел и шел, переступая босыми ногами по лужам, кажется, совсем не чувствуя холода. Баренцев растерялся, не зная, что предпринять.

– Босс? – подошел охранник, протягивая ему пальто. Дмитрий Рудольфович автоматически набросил его на плечи, а затем кивнул на психа, бредущего по улице.

– Возьмите его. – И губы сжались в тонкую нитку.

То, что господин Баренцев не умирает, удалось выяснить довольно быстро. Бизнесмен бегал по утрам, играл в гольф в Нахабино-кантри два раза в неделю, спал с женой своего заместителя в офисе и записался на повторный курс оздоровительной терапии в Италии на майские праздники. Человек, знающий, что ему недолго осталось, выработал бы для себя совершенно другой график. Это расписание, скорее, отражало позицию человека, собирающегося всех пережить.

– Пройдемте с нами! – вежливо попросил охранник Ярослава, в то время как второй аккуратно обходил с тыла.

– Я бы не хотел, – так же вежливо отказался он. – Не сегодня.

– А когда? – язвительно сощурился подошедший к ним Баренцев. – Завтра?

– Завтра – с удовольствием, – согласился целитель.

– Идемте, не сопротивляйтесь. – Охранник приближался. – Это в ваших собственных интересах.

Ярослав рассмеялся, и лицо словно засияло. Он стоял и не делал никаких движений. Бизнесмен почувствовал, как злость снова подступает к горлу.

– Вас что, подослала моя жена? – Баренцев был бледен и собран, и в глазах у него читались нехорошие намерения. Не убий!

– Зачем ей это делать? – Страхов улыбался и склонил голову набок. Вопросом на вопрос. Бизнесмен, вполне возможно, уже вспомнил Ярослава и тогда знает, что тот лечит его жену.

– Думаете, меня может тронуть этот цирк? – спросил Баренцев.

– Ничто не может тронуть камня, кроме воды.

– Вода камень точит, да? – сцепил зубы тот. – Садись в машину, клоун.

– В эту? – полюбопытствовал Ярослав, разглядывая большой затонированный автомобиль с «красивыми» номерами. – Не стоит.